Андрей Дерендяев - Наследник Слизерина

Проходя между стеллажей и выбирая книги, Том наткнулся на толстенную подшивку «Ежедневного пророка» за последние несколько лет. Он прихватил ее с собой, решив просмотреть и газеты. В них тоже должно было оказаться много чего интересного и полезного.

«Может, и про Амадеуса чего-нибудь вычитаю» — подумал Том.

Дойдя до конца стеллажа, мальчик наткнулся на металлическую решетку.

«Хм…. И зачем она здесь?» — Том посмотрел на полки с книгами находящимися за ней. — «И что за литературу можно там почитать? Редкую и старинную? А может, только для взрослых? Интересно, надо будет выяснить.»

Отыскав свободный стол, он принялся пролистывать газеты, одновременно проглядывая взятые с полок книги. За этим занятием он провел всю оставшуюся часть дня. Начинало темнеть и библиотека закрылась.

Том вышел в коридор. Идти в гостиную ему не хотелось и, поэтому он решил подняться на Астрономическую башню. Мальчик узнал о ее существовании на уроке астрономии. Подняться на нее дело не из легких. Ведь башня была самой высокой из всех строений в школе. Том надеялся, что на астрономической площадке никого не окажется, и он сможет провести некоторое время в одиночестве. Ему было о чем подумать, и мальчик хотел, чтобы никто его не отвлекал.

Поднявшись вверх по винтовой лестнице, Том вышел на внешнюю площадку, с которой на уроках велись наблюдения и подставил лицо прохладному сентябрьскому ветру. Внизу, буквально под его ногами, начинался лес. Мальчик знал, что он называется запретным и без преподавателей студентам ходить в него запрещено. Поэтому ему очень сильно захотелось побывать в нем.

«Что может скрываться среди деревьев? — подумал он. — Неужели самые обычные косули и дрозды? Если волшебники назвали лес Запретным, то в нем должно находиться действительно нечто стоящее и страшное. Эх, интересно…. Надо разведать.»

Том облокотился на перила.

Мальчик, роясь в газетах, не нашел ничего стоящего про Амадеуса. Разве, что наткнулся на пару восторженных статей, из которых узнал, что волшебник является, по словам их авторов, всеобщим любимцем, своеобразным воплощением эталона светлого мага и, самое главное, активным борцом с темной магией. Том оказался озадаченным.

«Или я чего-то не понимаю, или вышло страшное недоразумение. В моем понимании светлый волшебник — добрый дядя, не обижающий даже муху. А этот франт хотел меня убить, ребенка, не сделавшего ничего плохого…. Если бы не Слизнорт, он бы меня точно убил. И мне очень интересно забыл ли он о моем существовании спустя все это время? Судя по сидевшему в гостиной эльфу, нет! Если, конечно, домовик пришел от него…. Кабы знать….»

Он поплотнее закутался в мантию, становилось прохладно.

«Может, все дело в выборах? Франт понял, что я видел его мысли и испугался, что я донесу об увиденном в них газетчикам или конкурентам. Если ход моих рассуждений верен, то тогда надо разобраться, что де такое я прочел в его голове. Итак, начнем. Больная девочка…. Из-за нее убивать, мне кажется, сплошная нелепость. Вылечил и молодец! Какая-то лаборатория? И что? Убивать из-за пробирок со склянками? Чушь! Остается книга…. Купил он ее не в магазине, а с рук. Причем продавец скрывал свое лицо, явно чего-то опасаясь. Надо выяснить про книгу, благо я запомнил ее обложку. Да и про франта надо побольше разузнать. Информация никогда не бывает лишней. И главное, надо держаться настороже. Мало ли опять появится домовик.»

Том в страхе огляделся. Тишина и спокойствие, царившие на астрономической площадке, несколько успокоили его.

«Пойду я лучше вниз, в гостиную, так на всякий случай», — решил мальчик и направился в сторону лестницы.

Том проснулся и открыл глаза. Отчего-то он подумал, что проспал, хотя рядом в своих кроватях продолжали лежать Орион с Абраксасом, да и из соседних комнат не доносилось ни звука, обычно сопровождающего подъем нескольких десятков студентов. Беспричинное беспокойство неожиданно вкралось ему в душу и, не в силах его выносить, Том решил, что пора вставать.

Мальчик откинул одеяло и тут на него запрыгнул тот, кого он больше всего боялся увидеть. Том нервно раскрыл рот в инстинктивной попытке вскрикнуть от неожиданности и одновременного ужаса от случившегося. Однако язык застыл в неподвижном положении, прилипнув к пересохшей гортани, и мальчик смог издать лишь звук более похожий на мышиный писк.

— Сирота Томми! — ухмыльнулся домовик, его огромные глаза пылали желтизной в темноте ночи. — Поздоровайся с посланником Смерти.

Том попытался скинуть эльфа на пол, яростно брыкая ногами и одновременно толкая руками, но эльф довольно легко продолжал удерживаться на груди мальчика и казалось не обращал на все его потуги никакого внимания. Неожиданно заглянувшая в окно Луна высветила серебристым светом сталь стилета в правой руке домовика.

— Прощай несостоявшийся волшебник! — эльф занес над Томом лезвие оружия, переливающегося в лунном свете всем спектром, на которое только была способна сталь.

— Нет! — наконец смог выдавить из себя мальчик и, исхитрившись, коленкой двинул домовика по спине.

Тот потерял равновесие и рухнул прямо на Тома. Острое словно скальпель лезвие стилета мягко вошло Тому прямо в горло и вместе с кровью исторгло из него отчаянный предсмертный вопль:

— Нет!!!

Звонкий подзатыльник и последовавшая за ним пара пощечин пресекли крик. Мальчик непонимающе уставился в темноту и уперся взором в лицо Ориона.

— Ты что вытворяешь, гаденыш? — поинтересовался тот. — Ночь на дворе. А из-за тебя вся школа на ногах.

— Я… Я… — пробормотал Том, оглядываясь, одновременно вытирая тыльной стороной ладони взмокший от пота лоб.

Он лежал на полу рядом с кроватью, запутавшись в скомканное одеяло.

— Скажи ему, — крикнул со своей постели Абраксас. — Если собирается и дальше наслаждаться своим кошмаром, пусть валит в гостиную.

Том так и поступил. Он не чувствовал теперь сна ни в одном глазу, поэтому схватил в охапку аккуратно развешанную на стуле одежду и вышел из комнаты. Гостиная, мрачно залитая приглушенным зеленым светом светильников, пустовала. Орион явно пошутил насчет того, что его Тома крик сумел разбудить всю школу. Кроме двух юных аристократов не проснулся больше ни один слизериниц, что тогда говорить о студентах с других факультетов спавших в отдаленных частях огромного замка. Одевшись и умывшись, мальчик осторожно вышел в коридор. Было еще слишком рано, чтобы нарваться на кого-нибудь из преподавателей, Том больше опасался приведений. Мало ли те, увидев его, поднимут тревогу.

Он вновь шел на астрономическую башню, кроме нее мальчик не нашел пока в школе места более тихого и спокойного. Страх после ночного кошмара до сих пор полностью не проходил, заставляя трястись пальцы рук и подгибаться колени.