Александр Рудазов - Тайна похищенной башни

Чертанов скучным голосом принялся объяснять хумаху, что Петр Иваныч требует вернуть украденное. Тот какое-то время отнекивался, но потом все же раскрыл рот, выплевывая два «самозатачивающихся» ножа и еще какую-то ерунду.

Подобное происходило уже неоднократно. Хумахи не испытывают никакого уважения к чужому имуществу. Для них собственность — это то, что ты хорошо заныкал в своей кладовой или защечных мешках. А если что-то лежит на виду и не слишком строго охраняется — это общее, это можно брать с чистой совестью. Отвернись на секунду — и хумах мгновенно запихнет приглянувшуюся вещь за щеку.

Колобков даже установил на яхте круглосуточную охрану, чтобы отгонять мохнатых воришек. Правда, будучи уличенными, они никогда не протестуют, покорно принимая ругань и даже битье. Этот народ отличается мирным характером — ссоры редки, до драк дело почти никогда не доходит.

Хотя пацифистами хумахов тоже не назовешь. Только вчера земляне были свидетелями жестокой расправы над местным задирой. Тот, будучи выше и сильнее среднего хумаха, постоянно становился инициатором конфликтов — грубил прохожим, отбирал вкусности, приставал к девушкам, вламывался в чужие норы. В конце концов терпение общины лопнуло. Обычно миролюбивые грызуны собрались целой оравой, всыпали хулигану по первое число и приказали убираться на все четыре стороны.

Хотя убить все-таки не убили — убийство претит самой природе хумахов.

Внешней угрозе этот народец тоже способен противостоять. Выгуливая Рикардо, Оля наивно попыталась познакомить его с длиннохвостыми «хомячками». Девочка очень надеялась, что зверюшки подружатся. Однако хумахи совсем не обрадовались дальнему родственнику. Напротив — детей и женщин моментально попрятали по норам, а мужчины вооружились пиками и рогатинами. Опасливо поглядывая на громадного зверя, несколько почтенных патриархов подошли к Оле и попросили ее увести Рикардо подальше от поселения.

Девочка очень обиделась за своего хомячка, но просьбу все же выполнила. Ей совсем не хотелось, чтобы зверюшки передрались. Да и за Рикардо она немного испугалась.

— Петр Иваныч, можно мне немного отдохнуть? — попросил Чертанов, закончив переговоры с очередным хумахом-торговцем. — У меня что-то живот крутит…

— А ты, Серега, когда бананы жрешь, кожуру-то снимай! — хохотнул Колобков.

— Да-да, очень смешно. Так мне можно отдохнуть?

— Нельзя. Прими какой-нибудь эффералган из аптечки и шнель работать! Солнце еще высоко!

Чертанов покривился. Мог бы и сам догадаться, что отпроситься не получится. Петр Иваныч — человек веселый и добродушный, но в качестве начальника — деспот, каких еще поискать. Его вселенная вращается исключительно вокруг него самого, и он искренне удивится, если услышит, что у подчиненных тоже иногда бывают желания и потребности.

— Ну что ты, Серега, вечно такой кислый? — поморщился Колобков. — Встряхнись! Вон, прими сто грамм для бодрости. Или мандаринку скушай. У этих хуймяков мандаринки вкусные.

— Да не хочу я никаких мандаринок…

— Ну и зря. Что у тебя за проблемы, скажи мне? По Фаньке, что ли, все скучаешь?

— По Фаньке?..

— Ну это та гражданка с хвостом и рожками…

— Я помню, кто такая Стефания! — перебил Чертанов. — С чего вы взяли, что я по ней скучаю?

— А ты сегодня ночью ее имя во сне выкрикивал.

— Вот уж неправда! — аж вздрогнул Чертанов.

— Правда, правда. Я сам слышал.

— Как вы могли слышать? У нас же каюты в разных концах яхты.

— А я ночью покурить захотел, а сигареты кончились. Я у тебя и стрельнул.

— Как это вы сумели? Я же дверь на ночь запираю.

— Так у меня ключ универсальный есть. От всех кают. И я сам слышал, как ты во сне вопил, будто тебя черти в кипятке варят. И про ту рогатую еще вспоминал. Громко так, с чувством.

— Не напоминайте мне про нее, Петр Иваныч! Мне и так каждую ночь кошмары снятся!

— Гы-гы! — расплылся в улыбке шеф. — Да уж, Серега, кинула она тебя по полной программе!

— И не говорите… — совсем помрачнел Чертанов. — Даже вспомнить тошно… Я-то думал, она… А она…

— Все правильно она с тобой поступила, — серьезно кивнул Колобков. — Так тебе и надо. Вот ты знаешь, чему нас учит история Ромео и Джульетты?

— М-м… тому, как прекрасна любовь?..

— Нет. Тому, что думать нужно головой, а не мошонкой.

Чертанов посмотрел на шефа глазами тонущего котенка.

— Давай уже, Серега, взбодрись! — раздраженно пихнул его в плечо Колобков. — Я с тобой нянькаться не нанимался!

— Здравствуй, капитан, — послышалось откуда-то из-под ног. — Ты готов идти?

Колобков встретился взглядом с Лайаном Кграшаном и прищелкнул пальцами:

— Совсем забыл! У нас же уговор был, про гигантскую жемчужину!

— Я все помню, — спокойно кивнул хумах. — Если ты уже закончил торговые дела с моими собратьями, завтра утром мы можем отправиться в храм, про который я тебе говорил.

— А чего утром? До заката еще часа три — пошли прямо сейчас.

— Прости, капитан, до затемнения мы не успеем. Это не так близко.

— И долго?..

— Примерно полдня пути.

— А… Ну ладно, тогда завтра. Серега, слышал, что хуймяк говорит? Завтра с самого ранья в поход пойдем.

— Я не хочу, — отказался Чертанов.

— А тебя никто и не спрашивает. Тебе проветриться нужно, а то ты квелый, как цветы без поливки. Прогуляешься с нами, приободришься.

На охоту за очередным сокровищем выступили, как только в воздухе забрезжил тепорий. Рюкзаки собрали еще ночью, сразу после ужина.

Кроме Колобкова, Чертанова и Лайана Кграшана в поход отправились также Гена и Света. Старшая дочь четы Колобковых очень заинтересовалась загадочным храмом.

Прихватили и еще одного члена экипажа. Рикардо, гигантского сирийского хомячка. Путь предстоит неблизкий, а Колобков после потери ноги стал никудышным ходоком. Ехать верхом на пушистой зверюге — лучше и не придумаешь.

За ночь Зинаида Михайловна соорудила из подушек и ремней вполне пристойное седло. Оля, которую в такую даль не пустили, всю ночь просидела с Рикардо, объясняя, что он должен во всем слушаться папу. Кажется, огромный зверь уяснил задачу — во всяком случае, себе на спину он позволил забраться без возражений.

Для управления «лошадью» Колобков приспособил длинную удочку с привязанной на конце морковкой. За любимым лакомством Рикардо может идти часами.

Продолжать торговлю с хумахами остался Грюнлау. Его лишили универсального переводчика, но у многих туземцев нашлись такие же магические цветы, как у Лайана Кграшана. За последние дни эти растения успели обучиться языку землян.

Угрюмченко тоже хотел отправиться в поход, но крыло еще срослось не до конца. Остался и Валера — охранять яхту и пассажиров. Близнецам Колобковым поручили приглядывать за мудрецами — по счастью, те в последние время ведут себя тихо, почти не чудесят.