Иван Тропов - Шаг во тьму. Дилогия

Как поезд из туннеля, на меня налетел образ распахнутого термостата, горлышки бутылок, и надо одну достать… прямо сейчас…

— Легче! Легче!

Ее хватка ослабла — и я вытолкнул из себя навязанный образ.

Щупальца хоть и стали слабее, но быстро скользили по мне, отыскивая слабины, норовя заползти, да поглубже… и зацепиться там. Чуть‑чуть изменить меня… Я вытолкнул самое настырное щупальце, но еще два заползали в меня другими путями. Одно я вытолкнул быстро, второе успело присосаться. Я почувствовал укол жажды.

Я заставил себя отрешиться от навязчивого образа воды, струящейся по губам в рот. Выровнял свои желания. Внимательно следил не только за ее касаниями, но и за собой — сфера, идеально ровная, без единой вмятинки, таким и должен оставаться…

Ее касания оставались несильными, но были все быстрее — и хитрее.

Две недели назад, когда она, шатаясь на четвереньках после моего удара, пыталась атаковать меня, она была куда медленнее. Мне казалось, что я рассмотрел все ее финты, запомнил их и даже сообразил, как надо их отражать или уклоняться. Но то ли времени прошло слишком много, то ли она была слишком слаба в тот момент… Какие‑то финты я узнавал, но даже их не успевал отражать достаточно быстро.

Она проскальзывала за мою защиту и успевала чуть изменить меня — прежде чем я выталкивал ее. К жажде и желанию пригубить вина — о, этот легчайший вкус винограда стал еще лучше, чем когда был соком! — присоединился порыв поделиться с кем‑то. Угостить вином. Угостить ее…

Щупальца слабые, но слишком быстрые для меня. И слишком много, я уже не успевал их выталкивать. Они сплетались в единую ледяную сеть, вцепились в меня уже под моей защитой — смятой, растерзанной, дырявой как решето…

— Хватит… — просипел я. Горло словно в самом деле пересохло, а губы стали чужими. — Хватит. — Холодная хватка перестала стискиваться, но и не отпускала, медлила. — Хватит!

Ледяные щупальца неохотно выползли из меня.

Я открыл глаза. Только сейчас заметил, что с меня градом льет пот. Вымотался так, будто полдня в спортзале качал железо.

А часы в углу не намерили и пяти минут.

Диана с улыбкой смотрела на меня. Устала она не больше, чем если бы играла с котенком веревочкой.

— Может быть, теперь по бокалу вина?

Желание выпить вина еще сидело во мне, медленно затихая.

Пошатываясь, я встал и поплелся на кухню. Открыл термостат, озарившийся тусклым багровым светом. Горлышки бутылок уставились на меня вражеской батареей. Наугад вытащил одну — оказалось, какое‑то красное, затем нашел штопор и бокал, вернулся в столовую и поставил на стол.

— Вы не могли бы… — Диана не договорила, глядя на меня с легкой улыбкой.

Пришлось еще и бутылку открыть. Я плеснул ей вина и стоял рядом, глядя, как она тихонько потягивает из бокала. Наконец решился:

— Насколько сильно вы давили, Диана? Вполсилы?

Она лишь улыбнулась.

— В треть?..

— Трудно сказать, у меня нет внутренней мензуры… Но думаю, не больше осьмушки. — Она отпила глоток. Закрыв глаза, не спешила глотать. Потом сладко улыбнулась: — Или осьмушки четвертушки. Или треть четвертушки осьмушки. Мой господин действительно думает, что точность в данном случае способна что‑то изменить?

— Совсем безнадежно?

— Ну почему же… Лет за двадцать, думаю, поправимо. — Диана ослепительно улыбнулась мне: — Говорят, даже зайца можно научить стучать в барабан.

Вот даже как…

Потирая лоб, я поплелся к двери. В висках, за бровями ломило.

На что я надеялся, когда приехал сюда, когда возился в подвале? Неужели я правда думал, что смогу обучиться противостоять этим сукам один в один? Неужели всерьез верил в это?..

На меня вдруг навалилась усталость и отчаяние. На что я надеюсь? Как я смогу что‑то делать в одиночку против этих чертовых сук, если она одна, напуганная и на цепи, с такой легкостью размазывает меня по стенке?..

— Влад!

Я уже взялся за ручку двери. Оборачиваться не было сил. Я просто стоял и ждал.

— Вы сейчас никуда не спешите?

Так… Решила попытать меня, пока у меня голова мутная? Думает, проболтаюсь, зарапортовавшись?

— А что?

— Просто я подумала… Если вам не трудно, не могли бы вы принести мне платье? Мне неловко ходить в одном халате… перед моим господином. — В стеклах буфета я видел ее улыбку.

Я вздохнул и толкнул дверь. Дом был темен и тих, мои шаги отдавались гулким эхом. Я поднялся в свою — теперь мою — комнату и распахнул шкаф. Шелк, бархат, батист и кружева, золотое шитье… Шкаф был в длину метра четыре, и все четыре метра были набиты платьями. Ну и чего ей нести?

Думать не было сил — на что я надеялся, когда решил вернуться сюда? все зря, все зря… — и я сгреб в охапку сколько мог, приподнял, чтобы вешалки соскочили с перекладины, и потащил все это вниз. В комнату слуги, где теперь обитала Диана. Бросил платья на кровать — сама выберет, что ей надо, а остальное разберет и развесит по шкафам, их и в этой комнате достаточно. Пошел за следующей партией.

Пришлось сходить несколько раз. Не помню сколько. Ходки слились в одну непрерывную повинность. Подъем по темной лестнице, сгрести охапку одежды — и обратно, путаясь ногами в длинных платьях. Плюхнуть на кровать и снова на лестницу…

На что я надеялся, когда ехал сюда? На что? А главное — на что я надеюсь теперь? Зачем таскаю одежду? Не проще ли сходить за пистолетом и разом покончить с этой комедией? Со всем этим цирком, где кролики учатся стучать на барабанах…

Проще. Но что потом? Эту суку я могу убить, но что потом? Если я не могу справиться с ней — после нескольких ее атак, не могу даже после той ночи, когда она, ошалелая, выдала мне все свои финты в препарированном виде… Если я даже после всего этого с ней не могу совладать, то что я буду делать с другими суками, не уступающими ей? А с теми, кто сильнее ее?..

Всю жизнь ловить мелочь вроде тех, что были вокруг нашего Смоленска?..

Я сообразил, что уже минуту, наверно, стою, тупо уставившись в стенку пустого шкафа. Все переносил.

Я взялся за дверцу, чтобы закрыть… и увидел свое отражение.

Маленький, забитый звереныш. Отчаявшийся. Напуганный.

Трус.

Я врезал кулаком по стеклу, но оно было старинной работы, слишком толстое, чтобы я мог разбить его вот так. Я зашипел от боли и от души захлопнул дверцу. Сил не было смотреть на этого затравленного звереныша по ту сторону стекла… Трус.

Трус и паникер.

Я втянул полную грудь воздуха. На каблуках развернулся и решительно двинулся на лестницу. Спустился. Ускоряя шаги, прошел через холл и распахнул дверь столовой.

— Вы все же решили присоединиться ко мне? — улыбнулась Диана.

Она потянулась к бутылке, чтобы наполнить свой почти опустевший бокал, но я опередил ее. Отобрал бутылку.