Вадим Арчер - Алтари Келады

Во время завтрака она старалась хорошо есть, чтобы вновь не привлечь внимания матери и воспитательницы, а затем попросила у Алитеи разрешения погулять во дворцовом парке. Та, довольная действием свежего воздуха на аппетит девочки, не стала возражать и отпустила ее в парк, а сама ушла собираться в свою обычную поездку по городским лавкам.

Фирелла отыскала в безделушках золотую монету, подаренную отцом, спрятала ее в кармашек платья на хранение лежавшему там сонному духу и вышла в парк. Не задерживаясь среди подстриженных деревьев, скамеечек и полинявших цветочных клумб, она дошла до западной дворцовой ограды, у которой размещались конюшни правителя. Здесь было так же пустынно, как и на дворцовой площади — почти все люди и лошади отправились в Босхан с армией. Девочка следила из-за кустов, пока к конюшне не вернулся мальчик-конюх, провожавший Алитею в поездку. Выйдя из укрытия, Фирелла окликнула его.

— Эй, мальчик!

Тот был ровесником Фиреллы и, разумеется, считал себя взрослым.

— Что прикажете, ваше высочество? — ответил он деланным басом.

Принцесса отозвала его за кусты.

— Ты знаешь, кто такой — Равенор?

— Еще бы! Кто его не знает!

— И знаешь, где он живет?

— Недалеко. От главных дворцовых ворот прямо по улице, потом налево.

— Мне нужно попасть к нему. Проводи меня туда.

Мальчишка вытаращился на принцессу.

— Без спроса?! — он мигом растерял всю напускную взрослость. — Эх, и влетит!

— Я никому не скажу.

— А увидят?

— Нужно, чтобы нас не увидели.

— Тебе-то что! — фыркнул мальчишка. — Поругают, да простят. А меня выпорют, да с конюшни выгонят.

Фирелла достала золотую монету.

— Обо мне никто не вспомнит, кроме Алитеи, а она приедет только к обеду. Мы успеем вернуться.

— Тебя стража не выпустит, — мальчишка колебался, скосив глаз на монету.

— Значит, тебе не суметь вывести меня в город? — с пренебрежительной гримаской сказала Фирелла.

— Мне?! — возмутился мальчишка. — Не суметь?!

— А если можешь, тогда веди.

— И поведу. Только… — мальчишка запнулся, оглядывая Фиреллу. — Переодеться бы тебе надо.

— Во что?

— Сейчас сообразим. Есть у меня здесь одежонка, мне мала. Идем со мной.

Мальчишка привел Фиреллу в конюшню, оставил в пустующем стойле и ушел за одеждой. Вскоре он вернулся с охапкой тряпья.

— Вот, возьми. Это моя старая форменная одежда. Куртка, штаны, башмаки, шапка. Волосы спрячь под шапку, свою одежду зарой туда, в сено. Я подожду на дворе.

Когда переодетая Фирелла вышла из конюшни, он натянул поглубже ее шапку, опустил поля, затем взял щепоть пыли и запудрил щеки и шею девочки.

— Я не люблю грязи, — сказала она.

— Потерпишь, — буркнул мальчишка. — Идем, да не раскрывай рта, понятно?

Он повел Фиреллу к западным воротам дворцовой ограды. Стражник, узнавший в одном из мальчишек помощника конюха, спросил его:

— Куда ты, малец? А с тобой кто?

— Братишка младший, — не растерялся мальчишка. — Бабка занедужила, вот и пришел за мной.

— Как ты вошел, парень? — спросил Фиреллу стражник. — С ночи сижу, тебя здесь не было.

— Через северные ворота, — ответил за нее мальчишка. — Нам к лекарю надо зайти, отсюда ближе.

— А он чего молчит?

— Застенчивый очень, — мальчишка потянул Фиреллу за рукав. — Ну мы пойдем, господин стражник, расхворалась бабка-то…

Он бегом пустился в ближайший переулок, таща Фиреллу за собой. За углом они остановились.

— Видишь, выбрались, — гордо сказал мальчишка. — А говорила — слабо! Давай монету, — он подбросил на руке золотой кругляш, спустил в карман.

Вскоре они уже шли вдоль стены, высокой и белой, тянущейся по левой стороне улицы. Мальчишка на ходу хлопнул по стене ладонью.

— Равенор живет там, за стеной, — пояснил он Фирелле. — Дворец и сад у него еще лучше, чем у правителя.

— Ты видел его дворец?

— Нет. Туда никого не пускают. У Равенора мало слуг, и все как один, молчуны. За деньги, какие он им платит, и я бы молчал.

Они остановились у наглухо закрытых ворот.

— Вход здесь, — мальчишка указал на дверь рядом с воротами. — Нужно стучать в это окошко.

Он протянул руку, но Фирелла остановила его.

— Я сама. Жди меня вон там, в переулке.

Подождав, пока ее провожатый не уйдет, она постучала в смотровое окошко, сначала тихонько, затем громче.

Окошко открылось.

— Кто там скребется? — спросил суровый, длиннолицый слуга, выглядывая на улицу.

— Я.

— Вижу, что ты. Топай дальше, пока я не вышел, да не отвесил тебе пару горячих. Много вас тут, безобразников, шляется!

— Я хочу поговорить с Равенором, — сказала Фирелла.

— С кем?! С его светлостью, сопляк!

— С его светлостью, — подтвердила она.

— Его светлости не о чем разговаривать с уличными мальчишками.

— Это нужно не мне, а другим людям.

— Посыльный, что ли? — догадался слуга. — Говори свое дело и приходи завтра за ответом.

— Но я не смогу прийти завтра… — глаза Фиреллы наполнились слезами.

— Не хнычь, малыш, — вид чумазого, испуганного детского личика поколебал суровость привратника. — Что у тебя стряслось, говори.

— Одному человеку… моему знакомому магу… грозит опасность…

— Только одному? Сейчас вся Келада в опасности. Ладно, я доложу его светлости… да прекрати ты ныть… О ком мне докладывать, как зовут твоего мага?

— Альмарен…

И тут случилось небывалое, несовместимое с правилами, дотошно соблюдаемыми во дворце — дверь отворилась, и слуга пригласил Фиреллу войти. Недавнее распоряжение Равенора — немедленно вести к нему каждого, кто упомянет магистра ордена Грифона или его спутника, Альмарена — помогло девочке добиться встречи со знаменитым магом.

Слуга ввел Фиреллу в просторную комнату, служившую Равенору и кабинетом, и библиотекой. Из-за стола поднялся невысокий и щуплый, уже немолодой человек в черном камзоле с синей и серебряной отделкой. Его выпуклый череп, едва прикрытый жидкими, коротко подрезанными волосами, казалось, нависал над небольшими, остро смотрящими глазами. Фирелла почувствовала, что идущий к ней человек замкнут и сух, даже суров, но не зол, и слезы сами высохли у нее на глазах. Равенор, видимо, уже был извещен о посетителе, потому что обратился к сопровождавшему Фиреллу слуге:

— Значит, этот ребенок знает что-то об Альмарене?

Слуга утвердительно кивнул. Равенор подошел к Фирелле вплотную и снял с ее головы шапку. Длинные белокурые волосы девочки посыпались на плечи.

— Так… — протянул Равенор. — Ты кто такая?

— Фирелла, дочь Норрена.

Слегка прищурив глаз, будто целясь из лука, Равенор окинул ее взглядом и отдал распоряжение слуге.

— Умойте ее.

Фирелла растерянно последовала за слугой. Тот отвел ее умываться, затем вернул в кабинет. Равенор вновь оглядел девочку и изрек: