Вадим Арчер - Алтари Келады

— Равенор — своеобразная личность, — заметил Норрен. — Месяц назад я собирал деньги на армию и послал к нему гонца. Можешь себе представить, он согласился принять моего гонца только на следующий день. «Каков наглец!», подумал я, но на следующий день он сразу вручил гонцу ларец с драгоценностями и их описью, чтобы можно было проверить, все ли на месте. Я закупил все, что хотел, и еще осталось.

— Он посоветовал нам поискать сведения о камнях в дворцовой библиотеке Цитиона. Я здесь не один, со мной приятель, маг, каких мало. Могли бы мы с ним несколько дней попользоваться библиотекой?

— Конечно. Но мне хотелось бы, чтобы ты помог мне в другом деле. Нужно посмотреть армию, вооружение, постройку новой стены, подумать о плане обороны. Мне нужны твои советы, Ромбар. Ты не забыл свои навыки военачальника?

— Не забыл. Но у тебя же есть подданные.

Норрен поморщился, будто понюхал дрянь.

— Каждый, от гонца до военачальника, знает только свое дело, а до города в целом нет дела никому, кроме меня. Каждый считает, что его дело самое важное, и тянет одеяло на себя. Мне нужны советы человека, который мог бы посмотреть на все сверху, как и я. — Он шагнул к Ромбару и положил руку ему на плечо. — Нет, брат, как не крутись, а мое предложение ты примешь. Война — это не только магия. Твой приятель — талантливый маг, это хорошо. Пусть он и занимается в библиотеке. А ты — талантливый военачальник. Подумай, где ты нужнее.

Ромбар потер ладонью лоб.

— Да, брат, умеешь ты убеждать, — сказал он после некоторого размышления.

— Приходится. Положение такое. Когда я был помоложе, я своим приказывал. Повинуются, но результат ужасен. Оставайся обедать, а за твоим приятелем мы пошлем. Кто он такой?

— Альмарен, сын Тифена.

— Наверное, хороший парень, если пошел в отца.

— У них вся семья прекрасная. Я сейчас живу у Тифена.

— Переселяйся сюда, во дворец. Тебя устроят наилучшим образом.

— Незачем. Через несколько дней мы с Альмареном выедем в Келангу. Ты не маг, Норрен, и недооцениваешь опасность, связанную с камнями. Я не могу бросить их поиски.

— Жаль. Но пока ты здесь, мы займемся армией, Ромбар?

— Да, — согласился тот. — Альмарен покопается в книгах без меня. Но мне хотелось бы взглянуть на твою библиотеку.

— До обеда есть время. Слуга проводит тебя. — Норрен позвонил в колокольчик. — Но сначала я тебя кое-кому представлю. Ринч! Вайк!

Два огромных темно-серых пса бесшумно выросли рядом с Норреном. Они до сих пор лежали так тихо и неподвижно, что Ромбар не заметил их. Шерсть псов была короткой и гладкой, мощные ноги и грудь выдавали сильных бегунов и бойцов, мягкая верхняя губа не прикрывала клыков, длинных и белых, как молнии. Это были отборные псы из породы клыканов — древних боевых собак, привезенных на остров на кораблях первого правителя.

— Это свой, — Норрен указал псам на Ромбара. — До чего же умны! Все понимают. Они не менее знатны, чем мы с тобой, можешь себе представить! Вот этот — Даринча Пятнадцатый — потомок любимого пса Эмбара. Я зову его Ринчем — так короче. А этот — Вайкаран Тридцать Девятый, или Вайк — ведет род от Вайкарана, сопровождавшего Тальварна в походах. Он у меня недавно — их меняют раз в полгода, чтобы не зажирели от дворцовой службы.

— Хороши! — с искренним восхищением сказал Ромбар. — В Келанге я не видел таких клыканов. Там порода мельче.

— У нас старинные традиции. — Норрен опустил руку на тяжелую голову пса. — Два таких песика без труда загрызут грифона. Теперь они тебя знают, и я за тебя спокоен.

Слуга повел Ромбара в правое крыло дворца, где располагалась библиотека. Проходя по залам, Ромбар невольно сравнивал их с залами дворца Равенора, в которых побывал позавчера. Дворец Норрена был построен раньше дворца Равенора, когда в Цитионе совершенству линий и пропорций еще предпочитали мощь и величие. Гранитные витые колонны, портреты предков, висящие на стенах, тяжелые пестрые шторы создавали ощущение давящей пышности, белые мраморные скульптуры в нишах казались неуместными и терялись на фоне буро-красной старинной мебели. «Здесь не живут, — подумал Ромбар. — Да и ходят редко. Наверняка у Норрена есть свои комнаты, и отделаны они не так». Он представил себе клыканов, бродящих вечерами по неосвещенным залам, и с приязнью вспомнил лёгкий и светлый дворец Равенора.

Подойдя к высокой двустворчатой двери, слуга распахнул ее перед Ромбаром. Тот вошел и оказался в длинной узкой комнате. Одна из ее стен, казалось, состояла из ряда высоких, закругленных сверху окон. Противоположная стена была занята полками, где стояли ряды толстых старинных книг в кожаных и серебряных переплетах, с застежками и без застежек, украшенных золотом и чеканкой. Ромбар, думавший, что в библиотеке никого нет, был несколько удивлен, увидев в дальнем конце комнаты большой стол, заваленный бумагами, и склонившегося над ним человека, аккуратно что-то чертившего на широком желтоватом листе.

Он дошел до середины комнаты, когда человек за столом услышал звук шагов и поднял голову. От неожиданности Ромбар остановился.

— Скампада… — сдавленным голосом произнес он. — Какая встреча…

Скампада тоже узнал человека, идущего к нему, и внутренне содрогнулся, увидев, как сын Паландара бледнеет от гнева. Чутье мгновенно шепнуло Скампаде, что может случиться с почти законченной, выполненной без единой помарки родословной, если тот подойдет к столу. Сын первого министра вышел из-за стола и пошел навстречу Ромбару. Наконец, они оказались в нескольких шагах друг от друга.

— Добрый день, ваша светлость, — хладнокровно сказал Скампада, оставляя без внимания испепеляющий взгляд Ромбара.

— Когда-то я мечтал об этом моменте, — медленно сказал Ромбар, подходя вплотную к Скампаде. — Много раз я представлял, что ты стоишь передо мной, вот так. Я знаю — это ты донес на нас тогда, чтобы получить деньги за донос. Берсерен не счел нужным скрывать это от меня. Это ты виноват во всем.

Лицо Скампады приняло независимое выражение.

— Позвольте мне не согласиться с вами, — ваша светлость, — решительно возразил он. — Разве это я бегал за девчонкой, по которой Берсерен сходил с ума? Это вы дразнили судьбу, и незачем сваливать на меня вину за последствия.

— Так ты все эти годы спокойно жил, считая себя невиновным? — Ромбар схватил Скампаду за ворот рубашки. — Мысли о том, что ты сделал, не жгли тебя? Если бы не ты… если бы не твой донос… Твой донос стоил ей жизни, негодяй!

Скампада болтался в руках Ромбара, как клок паутины на ветру, но не терял самообладания.

— Мой, как вы сказали, донос ничего не решал, — невозмутимо ответил он. — Он лишь немного ускорил развязку. Вы оба были так неосторожны! — Скампада неодобрительно покрутил головой. — Берсерен уже догадывался. Самое позднее через неделю он все узнал бы сам, бесплатно. Я не мог не воспользоваться случаем. Я беден, деньги мне нужны. Я не кто-нибудь, а сын первого министра, и не могу жить, как нищий.