Александр Хомяков - Весенние заморозки (СИ)

Гларек как-то неуверенно покосился на Лани с Бенарой, потом наклонился к Дигбрану и прошептал ему в самое ухо:

-Человека есть будут.

-Че-его? - выпучил глаза Дигбран.

-Того. Сварят сначала, потом съедят.

-Врешь! - не выдержал Дигбран.

-Не врет, - сообщил Лагорис, нехорошо глядевший в сторону костра. Бенара, слышавшая часть разговора и сообразившая, о чем речь, сидела бледная и неотрывно смотрела на суетившихся вокруг костра ряженых, которые все чаще оглядывались на них и тыкали пальцами.

-Заживо варят? - жестко спросил Лагорис, придвинувшись к прутьям решетки поближе.

-Да нет, убивают сначала, - Гларек уже тоже заметил по поведению ряженых, что на съедение предполагалось пустить кого-то из пленников. - Разделывают, кожу снимают...

-Избавь, - отмахнулся Лагорис. - У них часто так?

-Да бывает, - по тону Гларека чувствовалось, что происходящее нервирует его не меньше остальных. - Порой море заштилеет, рыбы нет, птицы нет, а жрать охота. Тогда выбирают, кого съесть. Чаще всего стариков или детей. Очень редко - взрослых мужчин, и почти никогда - молодых девок. Своих без нужды не едят, чужих - если попадутся.

-Продолжение рода превыше всего... - пробормотал Лагорис. - И что его теперь нам делать, непонятно... сгрызут ведь гады.

Пламя под котлом разгоралось, дым от травяных тюков валил все гуще.

-Схлебают, - зачем-то уточнил Гларек, как и все они, не отрывая глаз от происходящего. - Они из человека похлебку на водорослях варят...

Дигбран едва успел отвернуться, и его вырвало на землю желчью. В ушах зазвенело, потом позывы к рвоте прошли. Он вдруг понял, что стало тихо. Поднял голову, обернулся.

Ряженые столпились вокруг клетки, молчали и смотрели на них. Дигбран поднялся с колен, попятился, тщась закрыть собой Бенару и Лани. Один из ряженых сделал шаг к прутьям и ткнул пальцем ему за спину. И тишина взорвалась слитным воем из сотен глоток дикарей.

Они сноровисто приподняли клетку, несколько зеленокожих рванулись мимо Дигбрана к Бенаре, которая, обняв Лани, припала к земле. Первого Дигбран уложил на землю ударом кулака, еще одного схватил Лагорис и одним движением могучей руки сломал ему шею. Потом их повалили на землю, навалились всем весом, начали выкручивать руки, пальцы, кто-то давил на кадык...

Смерть не пришла в этот раз. Давление сверху ослабло, руки с горла убрались, Дигбран судорожно вздохнул и закашлялся, сгибаясь пополам. Едва его чуть-чуть отпустило, рывком поднялся и сбросил с себя последнего дикаря. Огляделся: Бенара и Лани забились в угол клетки, в другом сидел Гларек, посреди отползающих прочь зеленокожих стоял, широко расставив ноги, Лагорис, выставив вперед напряженные руки с длинными узловатыми пальцами. Рядом с ним стоял арден со шрамом, стоял и смотрел на Дигбрана. Дигбран увидел свежую ссадину у него на скуле, меч в руке и труп дикаря у ног ардена. Безрукавка на трупе почернела от крови. В стороне валялся еще один, убитый Лагорисом.

Арден склонил голову набок, внимательно изучая Дигбрана. Удовлетворившись увиденным, он огляделся, нашел взглядом Гларека и ткнул в его сторону мечом. Притихшие дикари за прутьями клетки зашевелились.

-Не тронь его! - зашипел Дигбран, но Лагорис внезапно шагнул к нему и обхватил его за плечи своими руками. Дигбран как-то сразу понял, что не вырвется, и опустил голову.

Последовавшее вслед за тем пиршество дикарей он запомнил слабо. Человеческая память придирчива и часто щадит человека от слишком ярких воспоминаний - надо полагать, чтобы крыша у него не съехала. Помнил короткий вскрик Гларека, помнил дым от костра, помнил, как его тошнило большую часть времени - впрочем, и Бенара не избежала того же, и только Лани с Лагорисом держались, хотя эйторий повернулся спиной к костру и девочке тоже глядеть не позволял. Ланнара, скорее всего, не поняла из происходящего ничего, кроме того факта, что Гларека убили - а смерть и кровь внучка барона уже видела в достатке.

-Вот и я не ем, - сообщил ему из-за прутьев решетки безумный прорицатель. - Надо бы - да не могу, боюсь совсем с ума сойти.

Дигбран сквозь выступившие слезы глянул на него, вытер рукавом губы.

-Издеваешься?

-Вот мне больше делать нечего, - ответил шрамолицый. - Ты смотри, Дигбран, смотри да запоминай. Редкое зрелище, поучительное.

-Да пошел ты... - сплюнул Дигбран и отвернулся. Бояться он уже устал.

Следующий день в клетке никто не разговаривал. Их накормили - к счастью, всего лишь рыбой. Выводили по одному по нужде. Иногда подходили к прутьям решетки и тыкали пальцами, мяукая и визжа - но ничего более. Стража у клетки сменилась один раз в полдень. Пару раз невдалеке промелькнул безумный прорицатель, но на пленников он внимания не обращал.

Даже Лани притихла - вот уж что было невероятно. Ни разу за весь день не попросила Лагориса что-нибудь рассказать, не нудела, не капризничала и вообще сидела тихо, зыркая по сторонам исподлобья. Если ей было что-то надо, девочка подбиралась к матери и спрашивала ее тихонько.

Лагорис обратился в статую - сидел и смотрел в одну точку. Дигбран тоже не особо активничал, тем более что смысла в этом не видел никакого. Да и в себе копаться перестал. После вчерашнего как вроде опустела его душа, следом за желудком. Время требовалось, чтобы сгладилось в памяти происшедшее.

Времени у них было в достатке.

Зеленокожие знай плели свои щиты, да таскали всякие колья и жерди. Один раз колесо от телеги мимо клетки прокатили. Один раз две группы дикарей поругались из-за чего-то, чуть стенка на стенку не пошли - и опять арден со шрамом положение спас, разнял и обругал. Один раз были какие-то крики где-то, наверное, аж на дальней стороне лагеря, а потом Дигбран увидел, как меж жилищ зеленокожих пронесли несколько трупов, утыканых стрелами.

-Как на вид, так стрелы арденские, - нарушил наконец молчание Лагорис. Странно, как он углядел-то все это, сидя недвижимым весь день. - Что скажешь, Дигбран?

-Арденские. Трехфутовые стрелы только ардены делают, видал как-то. Долго думал, на кой ляд им такие длинные - вот, оказалось, что для войны. У них и луки под стать, в рост человека.

-Впечатляет, - Лагорис поцокал языком, да и умолк.

Вечером их вытащили из клетки, связали и куда-то повели краем лагеря.

Никто не сопротивлялся, даже Дигбран - никакого резона не было, сил - тем более. Они проходили в сумерках мимо жилищ дикарей, видели мельтещащие среди них многочисленные низкорослые тени. Лагерь тихо гудел в сгущающейся тьме, где-то раздавался стук дерева по дереву, где-то - песня, больше похожая на вой. За спиной уже отгорел закат, впереди, над высокими холмами восточной Сиккарты, густела непроглядная темень. Потом они остановились, и Дигбран узнал местность. Они были на берегу речушки, впадающей в Аррис чуть ниже замка Дубр.