Ксения Лестова - Институт благородных магесс. Танец с призраком

— Я вообще-то хотел попросить донести твою сумку, — неожиданно резко прервал меня Хартен. — Но если ты обо мне такого мнения, что ж…

Молодой мужчина развернулся на каблуках и, не дожидаясь меня, покинул территорию Института благородных магесс. А моя шляпка так и осталась парить в воздухе вопреки настроению недомага. И тут мне стало очень стыдно за свои слова, по-настоящему стыдно. Я, ухватив свободной рукой шляпку, быстро одела ее на голову и поспешила за другом, чтобы попросить у него прощения за свое прескверное поведение. Ведь не смотря ни на что, мы всегда будем друзьями… И даже то, что произошло у стены, не испортило наши дружеские отношения.

Карета уже подъехала к воротам Институтов, и Томас спокойно дожидался меня снаружи, стоя рядом с раскрытой дверцей. Кучер принял у меня сумку с вещами, и я подошла к Ворону, который, не смотря на свою обиду, все же галантно подал мне руку, когда я залезала в карету.

— Спасибо, — поблагодарила я друга, который забирался следом. Как только последний захлопнул дверцу, мы тронулись, и я, наконец, отважилась произнести столь важные для нас обоих слова: — Том, прости меня, пожалуйста, за мое ужасное поведение, — обратилась я к другу, который сел у противоположного окна от меня. — Я не хотела тебя обидеть. Просто я до сих пор чувствую себя мерзко после того, как узнала всю правду об Эрике Трайтоне. А еще…

Я запнулась, не решаясь произнести это вслух. Но Томас помог мне. Он резко повернулся в мою сторону и хмуро докончил начатое предложение:

— А еще ты видела меня нетрезвым в компании Айри Трин, верно? — мое молчание и опущенные ресницы сказали все, поэтому он продолжил: — Ты права, Кристи. Что ж, я заслуживаю ТАКОЙ пощечины. Но, умоляю, не суди всех остальных мужчин по конкретным двум индивидам, которые отравили тебе жизнь.

— Двум индивидам? — машинально переспросила я, на минуту задумавшись. — Но ты ни в чем не виноват, Том. Это я тебя тогда довела до такого состояния. Я все это время пыталась разлучить вас с Айри, когда между вами действительно были чувства…

— Молчи! — тихо приказал Ворон и тут же крепко обнял меня. — Ничего не говори, Кристи. Прости меня за все, если сможешь.

Я не ответила. Вместо этого я уткнулась носом в сильную мужскую грудь и неожиданно для самой себя разревелась.

— Ты чего? — не на шутку перепугался друг. — Кристи…

Я обняла его в ответ, не в силах посмотреть в глаза. Мне надо выплакаться… Ой, кажется, последнее я произнесла вслух. А еще, перед глазами то и дело представала картина нашего последнего поцелуя. Но об этом Ворону знать необязательно. Мне и так стыдно.

— Неужели ты все это время держала обиду в себе? — удивился Томас, ласково поглаживая меня по спине.

— Угу… — промычала я.

— Тогда реви, — великодушно разрешил друг. — У тебя в запасе еще три часа, поэтому не спеши и подойди к делу основательно. А если что, я просто сменю рубашку.

— То-о-ом! — не выдержала я. — На тебя компания Лефана плохо влияет! Вот что ты наделал, я даже плакать расхотела!

И это была сущая правда. Слезы сами перестали течь по щекам, а довольный произведенным на меня эффектом друг продолжал меня обнимать за талию одной рукой, тем самым прижимая к себе, а другой принялся вытирать с моего лица оставшуюся влагу.

— Вот и отлично, — заключил он после того, как я таки отлепилась от него. — А теперь запомни, рыженькая: у тебя будет все хорошо, не вини себя ни в чем, и ты еще встретишь того единственного, который окажется достойным кандидатом в мужья и с которым ты сможешь прожить всю оставшуюся жизнь душа в душу.

Мне показалось, или при последних словах в темно-карих глазах промелькнула грусть? Но мысли никак не хотели задерживаться надолго в моей голове, потому что в данный момент мне было тепло и уютно в его дружеских объятиях. Совсем как раньше…

Я заснула на его плече и проспала так до самого прибытия в родной особняк. Томас тихонько принялся будить меня. Сознание медленно возвращалось, поэтому я еще немного просидела с закрытыми глазами, а потом медленно стала отлипать от друга.

— С добрым утром, — улыбнулся он, когда я, отстранившись, распахнула глаза и все еще сонно уставилась в пустоту. — Давай-ка просыпайся, а то карета уже скоро остановится, и ты предстанешь перед родителями с заспанным лицом.

Его слова немного отрезвили меня. Я быстро достала из складок платья небольшое карманное зеркальце и, придирчиво всмотревшись в свое отражение, осталась довольна своим внешним видом.

Карета остановилась, и мы вышли навстречу родителям, стоявшим на крыльце и приветливо махавшим нам руками. Кучер передал наши сумки дворецкому, который сразу же отправился относить их в наши комнаты. Весь оставшийся день мы провели в компании родных, которым хотелось узнать буквально все, что произошло с нами за этот немалый промежуток времени. Рассказать было о чем. Мы не стали утаивать от них историю с призраком, а так же всю правду про местное кладбище, потому что слишком хорошо знали, что они никому больше не расскажут об этом. Отец привычно хмурился, а мама все это время держала меня за руку. И про мою последнюю встречу со скелетами мы тоже им поведали. Точнее Томас меня заложил, а мне пришлось оправдываться и картинно возмущаться противным мужским полом, который довел меня до такого состояния. А тому я отомстила тем же — рассказала про его пьянку в баре, а так же про поцелуй с Айри. Только вот о моем поцелуе с самим Томасом мы дружно умолчали. Что сказать, родители были от нас в шоке.

А на следующий день нам пришло приглашение на свадьбу Рональда и Шайты. Нужно ли говорить, что мы с Томом были сильно удивлены такому повороту событий. Ведь эти двое относительно недавно стали встречаться, а тут так сразу… Но Том мне рассказал, что на самом деле Рон давно влюблен в мою подругу… и влюблен без памяти. Короче мы с другом обязаны были явиться через месяц в родовое поместье семьи Рассен, где собственно и должно было проходить бракосочетание молодых. А потом они поедут в храм бога любви Харта, и тогда их союз станет неразрушимым на веки.

Но до свадьбы друзей еще нужно дожить и для начала отпраздновать мой двадцать четвертый по счету день рождения. Больше всего мне запомнился ранний визит Томаса в мою комнату, который преподнес мне весьма неожиданный подарок. В продолговатой коробочке, которую он раскрыл передо мной, покоился обсидиановый кулон в серебряной оправе. На все мои вопросы друг отвечал, что просто не мог оставить меня без амулета для моей второй стихии. Я спорить не стала и тут же примерила украшение на себя. Красивое… А потом оказалось, что родители устроили в тайне от меня прием в мою честь, который должен был пройти вечером. Естественно, на него были приглашены наши с Томом друзья, их родители, а также еще куча разного народа, большинство из которых я знать не знала.