Лев Гроссман - Волшебники. Книга 1

В ноябре он получил конверт кремового цвета, который каким-то образом оказался вложенным в «Историю магии». Внутри него была карточка с изящно выгравированным гербом Брейкбиллс, текст которой приглашал его вернуться на занятия в шесть часов вечера через узкий переулок около Первой Лютеранской Церкви, по которому никто никогда не ходил, в десяти кварталах от его дома.

Квентин покорно предстал в назначенное время в назначенном месте. Такой поздней осенью солнце садилось в половину пятого, однако на улице было непривычно тепло. Стоя там около прохода и высматривая припозднившихся священнослужителей, которые могли бы обвинить его в незаконном проникновении или — еще хуже — предложить ему духовное наставничество, пока автомобили со свистом проносились по улице за его спиной, он как никогда был уверен в том, что помешался, и что Бруклин был единственно возможной реальностью, а все произошедшее в прошлом году — галлюцинацией, доказательством того, что однообразие реального мира окончательно и бесповоротно его доконало, и он выжил из ума. Улочка была настолько узкой, что ему приходилось идти по ней практически боком, а его набитые школьные сумки — темносиние с коричневой отделкой, типичная расцветка Брейкбиллс — царапались о каменные стены, окружавшие его с обеих сторон. Квентина переполняла уверенность в том, что через 30 секунд он окажется в тупике.

И тут из самого дальнего конца переулка до него донеслось дуновение теплого ветерка со сладким запахом позднего лета, сопровождаемое стрекотанием сверчков, а вдали показалось бескрайнее зеленое море. И он побежал, несмотря на свои тяжелые сумки.

И вот наступил первый день семестра, а Квентин и Элис застряли на поляне, где было жарко, как в печке, возле изысканного белого викторианского бунгало. Это было место, в котором студенты, занимавшиеся Магией физического воплощения, собирались по вторникам на еженедельный семинар.

На тестировании Элис показала наличие высокотехнической Специализации, которая подразумевает управление светом — она сказала, что это называется светоманипуляцией — что позволило определить ее в группу Магии физического воплощения. Квентин же был там, потому что эта группа волшебников была самой малочисленной; к тому же, туда редко вступали новички, поэтому это было лучшее место, чтобы перекантоваться, пока у него не появится собственная Специализация. Первый семинар был назначен на 12:30. Квентин и Элис были на месте раньше положенного срока, но сейчас было уже почти пять часов, и они проторчали там весь день. Уставшие, они изнывали от жары, умирали от жажды и были раздражены, но ни один из них не собирался сдаваться и возвращаться домой. Если они собираются стать Физкидами, им, похоже, придется доказать, что они достойны этого, и войти через парадную дверь.

Они сидели под стоящим неподалеку огромным ветвистым буком, которому было наплевать на их тяжелое положение. Они прислонились к его стволу, а между ними расположился толстый серый корень.

— Так что ты хочешь сделать? — устало спросил Квентин. В послеполуденном солнечном свете парили крошечные пылинки.

— Я не знаю. — Элис снова чихнула. — А что предлагаешь ты?

Квентин подергал траву. Из Дома послышался взрыв хохота.

Если и существовал какой-то пароль, то они его не нашли. Они с Элис провели целый час в поисках скрытых надписей: просканировали дверь всеми возможными спектрами, которые только могли прийти в голову, видимыми и невидимыми, от инфракрасного до гамма, попытались содрать краску, чтобы заглянуть под нее, но ничего. Элис даже попробовала продвинутые графологические заклинания на зернистой поверхности дерева, но все оставалось по-прежнему. Они применили к замку силу, поворачивая механизмы внутри, будто отмычкой, но и это не помогло. Они поискали четырехмерный проход, огибающий дверь. Они набрались смелости создать что-то вроде фантомного топора — они не могли припомнить правило, которое злостно при этом нарушали — но на двери не осталось даже царапины. Какое-то время Элис была уверена, что дверь — это иллюзия, что ее вообще не существует, однако на вид и на ощупь она была явно настоящая, и ни один из них не мог найти заклинания, которое нужно было бы разрушить.

— Посмотри на это, — сказал Квентин. — Похоже на жалкую лачугу Гензель и Гретель. Я думал, Физкиды крутые.

— Через час будет ужин, — сказала Элис.

— Я его пропущу.

— Сегодня ягненок, с розмариновой корочкой. И картофель «дофине». — Благодаря своей эйдетической памяти Элис запоминала странные детали.

— Может, нам лучше провести свой семинар? Прямо здесь?

Она шмыгнула носом.

— Да, это их проучит.

Буковое дерево росло на краю только что скошенного поля. Разбросанные по нему большие стоги сена, похожие на булочки с корицей, отбрасывали длинные тени.

— Так кто ты? Световентилятор?

— Светоманипулятор.

— Что ты умеешь?

— Пока не знаю. Я практиковалась кое-в-чем летом. Фокусировала свет, преломляла его, сгибала. Знаешь, если согнешь свет вокруг чего-то, оно становится невидимым. Но сначала я хочу понять теорию всего этого.

— Покажи мне что-нибудь.

Элис смутилась. Было легко заставить ее сделать это.

— Я едва ли что-то умею.

— А у меня даже нет Специализации. Я умею управлять ничем. Я ничегоманипулятор.

— Они просто пока не поняли, в чем она заключается. В тебе есть какая-то искра.

— Какая разница? И не смейся над моей искрой. А теперь покажи мне, как ты сгибаешь этот чертов свет.

Она сделала недовольное лицо, но встала на колени в траве и подняла руку, разведя пальцы. Квентин и Элис стояли на коленях лицом к лицу, и он внезапно осознал, что под ее тонкой блузкой с высоким воротником скрывалась ее грудь.

— Смотри на тень, — отрезала она.

Элис сделала какое-то движение пальцами, и тень от ее руки исчезла. Просто пропала, оставив после себя только пару еле заметных радужных лучей.

— Миленько.

— Знаю, это никуда не годится — она махнула рукой, отряхивая ее от магии. — Вся моя рука должна была стать невидимой, но у меня получается заставить исчезнуть только тень.

Что-то в этом было. Квентин почувствовал, как его плохое настроение начало улетучиваться. Физическая магия. Они здесь не танцевали мореску с духами деревьев. Это было дело грубой силы.

— Что насчет других твоих способностей? — медленно произнес он. — Ты можешь сфокусировать свет, как увеличительное стекло?

Она ответила не сразу, и он понял, что ее проворный мозг обдумывал этот вопрос.

— Может, если я… хм. Думаю, что-то подобное было в "Килухе и Олвене". Нужно только стабилизировать эффект. И локализировать его.

Она из большого и указательного пальцев круг и произнесла в него пять длинных слов. Квентин увидел, как свет изгибается внутри него, искажая листья и траву, которые были через него видны. Затем изображение стало резче, и появилась белая точка, которая выжгла остаточное изображение на сетчатке Квентина, и он отвернулся. Элис наклонила руку, и земля под ней задымилась.