Робин Хобб - Странствия Шута

Он положил руку мне на плечо, и подтянул меня поближе.

- Фитц. Что случилось? – и добавил:

Не нужно использовать Скилл так сильно. Мы здесь, и будет достаточно твоей речи, чтобы все услышали

Но вы все еще здесь? - я был поражен.

- А где же еще нам быть? – рассерженно вскинулась Неттл. – Ты Скиллом сообщил о нападении, а затем мы больше ничего не слышали, вы оба от нас отгородились. Потом вы неожиданно сообщаете, что собираетесь идти через камни. Но вас все не было и не было! Что случилось?

Слишком многое нужно было объяснить. Я открывал рот, но не мог подобрать подходящие слова. Я сказал им, что на нас напали. Как это могло объяснить предательство, мечи, раны, боль, тяжелое дыхание и все то, что делали наши тела? Мои мысли скользили и разъезжались, словно колеса телеги в грязи. Дьютифул обхватил Чейда, поднимая, и двое гвардейцев помогли отнести старика в повозку. Кетриккен взяла меня за руку. Я почувствовал ее прикосновение очень остро. Такая храбрая женщина, такая искренняя и умная. Ночной Волк так ее любил.

- О, Фитц, - мягко произнесла она, и ее замерзшие щеки покраснели. Я без стеснения оперся на нее. Она поможет мне. Всегда помогала, никогда не подводила. Они все. Я легко открыл разум для Неттл и Дьютифула и позволил своей истории влиться в их мысли. Я был вымотан, и не было сил себя сдерживать. Я поведал им все – начиная с того момента, как я покинул Баккип. Скилл был проще речи. Я закончил самой ужасной правдой, которую знал.

«Вы были правы - ты и Риддл. Я ужасный отец. Мне нужно было отдать ее тебе. Этого всего никогда бы не случилось, послушайся я и отдай тебе Пчелку».

Я почувствовал, как Неттл отпрянула от меня. Подняла руки, чтобы закрыть уши, и мне вдруг стало трудно до нее дотянуться. Я искал ее, но она не пускала меня за пределы своих стен. Не могла. Я перевел взгляд на Дьютифула. Еще стена. Почему?

- У тебя все еще идет кровь, - Кетриккен достала платок и прижала к моему лбу шелковистую ткань.

Это случилось только несколько мгновений назад, - сказал я ей Скиллом, хотя прекрасно знал, что она не входит в круг людей, способных делить мысли.

- Как минимум день, - ответила она. Я уставился на нее. Уит или Скилл? А была ли разница, вдруг подумалось мне. Разве мы все не является животными, в некотором смысле этого глупого слова?

- Не уверен, что время одинаково текло для нас, - вслух сказал я, и обрадовался сильной руке Риддла, который схватил меня за запястье, поднял и повел к повозке.

Помогая забраться внутрь, он наклонился ко мне и прошептал:

- Отпусти Кетриккен. Подними стены, Фитц, я Скиллом не владею, но даже я слышу, как он изливается из тебя.

И он отвернулся, чтобы помочь Дьютифулу устроить Чейда. Старик лежал на боку, зажимая руками рану, и стонал. Возница прикрикнул, и лошади шаткой походкой потянули повозку, а я потерял сознание.

В себя я пришел где-то на ступеньках Баккипа. Слуга помогал мне подниматься. Я его не знал. Накатила тревога, но волна Скилла от Дьютифула убедила меня в том, что все в порядке. Я должен был просто продолжать идти.

Не пытайся отвечать мне Скиллом, пожалуйста. Или кому-то еще. Прошу, подними стены и постарайся сдерживаться.

От него исходила усталость. Кажется, я даже вспомнил, что он несколько раз просил меня следить за стенами. Я слышал его, но чувствовал, что он не хочет прикасаться к моим мыслям. Интересно, почему?

В комнате другой незнакомый слуга оскорбил меня предложением помочь снять окровавленную одежду и надеть чистую рубашку. Я не хотел, чтобы мне докучали и дальше, но пришел лекарь, он настаивал, что надо промыть рану на плече и зашить порез на лбу, и мучил меня болтовней: « Прошу прощения, принц Фитц Чивэл» , и «Будьте добры, мой принц, повернитесь к свету» , и « Мне горько, что вы вынуждены выносить эту боль, принц Фитц Чивэл» , пока мне не стало совсем тошно от его приторной любезности. Когда с этим было покончено, он приготовил чай. С первым глотком я понял, что там слишком много валерианы, но мне не хватило сил сопротивлялся его уговорам. Я выпил весь чай, а затем, должно быть, снова спал.

Я проснулся, когда огонь в камине почти прогорел, и комната была погружена во тьму. Я зевнул, потянулся, вопреки протестам ноющих мускулов, и лениво стал смотреть на остатки пламени, лижущие последнее полено в очаге. Медленно, медленно я осознавал свое место в мире и времени. Затем сердце подскочило в груди и неистово заколотилось. Чейд ранен, Пчелка похищена. Шут, возможно, умирает. Несчастья соперничали друг с другом за право поселить во мне больший страх. Я одновременно нащупал Скиллом Неттл и Дьютифула.

Чейд?

Тише, Фитц, тише. Держи себя в руках. Дело плохо, - хмуро ответил Дьютифул. - Корсетный пояс отклонил меч, но тот все равно задел бок. Он потерял много крови, и, кажется, дезориентирован после путешествия через колонну. Единственное, что от него исходит осмысленного – злость на тебя за то, что ты рассказал про его дочь, которую тоже похитили. Я все еще пытаюсь уложить эти новости у себя в голове.

Я отбросил неприятные мысли. Я что, раскрыл секрет Чейда? Возможно, что когда во мне плескался Скилл, вместе с ним вылилось и это. Я был потрясен собственной беспечностью, но в тот момент просто не мог остановиться, пока не выложил им все. Видимо это произошло, когда я открыл свой разум для Неттл и Дьютифула, чтобы быстрее объяснить случившееся. Даже сейчас я был слишком вымотан для обстоятельного диалога.

С Неттл все в порядке? Она плохо выглядела.

Мне уже лучше, когда вы с Чейдом здесь. Сейчас приду к тебе в комнату. Постарайся не шуметь, пока не доберусь.

А я уже и забыл, что наши разумы соприкасались.

Неужели у меня все еще так плохо с головой? Я почувствовал, что мой вопрос эхом отдается в реке Скилла.

Я тоже иду. И да, ты плох, поэтому, если можешь, прошу, поставь стены. Постарайся успокоиться, ты тревожишь остальных членов круга. Кажется, у тебя сильно вырос уровень Скилла, но ты потерял контроль над своими мыслями. Ты мучаешь наших учеников. И ты будто не в себе, если понимаешь, о чем я. Будто все еще плаваешь в Скилле.

Возводить стены в своем разуме было не легче, чем строить стену исключительно из камней без какого-либо раствора. Удержать вырывающиеся мысли, остановить поток цеплявшихся друг за друга волнений, страха, отчаяния, вины. Остановить их, сдержать, сохранить.

Решив, что я снова в безопасности за своими стенами, я осознал, что тело мое полно жалоб.

Несколько швов были слишком тугими. Малейшее движение лица начинало их стягивать. Все тело болело, и я вдруг почувствовал себя неконтролируемо, чудовищно голодным.

В дверь постучали, но прежде, чем я смог подняться с постели, вошла Неттл.