Беттина Белитц - Впечатляюще неистовый (ЛП)

- Цыганская повозка? - повторил он растерянно. - Это политически корректно должно называться синти и рома повозка.

Мама щедро проигнорировала его возражение и сосредоточилась на главном.

- Да, посмотри здесь - красная, деревянная повозка, полностью оборудована, как маленькая милая квартирка. С кроватями и мини-кухней и с холодильником и ставнями, которые можно утром открывать, а вечером закрывать ...

- Что такое особенное в ставнях, дорогая Роза, - перебил её папа кисло. - Не могла бы ты объяснить мне, что в этом так близко к природе?

- Передвижение, Херебет, передвижение! Одна лошадиная сила! Повозку тянет лошадь. Едешь с фермы на ферму, вдали от городов, неторопливо. Разве это не романтично? - Мама чуть не вопила от восторга.

Папа убрал руки от лица, глубоко вздохнул и схватил один из проспектов, чтобы изучить его с очками для чтения под своими сдвинутыми на переносице бровями. Леандер начал тихо напевать - снова эту чёртову Joe le Taxi.

- Где эти Вогезы? - прошептала я.

- Во Франции конечно, - ответил он с гордостью. Во Франции? И в течение нескольких недель в нашем почтовом ящике каждый день оказывались проспекты? Я медленно повернулась к Леандеру. Он дерзко мне улыбался и подмигнул своим снежно-голубым глазом. Значит, это он заказал их. Или сам лично бросал их туда. Я с удовольствием спросила бы его, не мог ли он выбрать что-то более хорошее, чем дурацкая поездка на карете в никуда, но папа уже просмотрел проспект и тщательно его разглаживал. С ужасом я увидела, что на его лице промелькнула быстрая улыбка.

- Что же, нужно сказать, что такой вариант свежести лета вполне можно принять во внимание. Хотя я предпочёл бы оставаться для моих клиентов доступным, круглосуточно конечно, но если от этого зависит твоё счастье ...

- Так и есть! - воскликнула мама быстро, и в тот же момент Леандер втолкнул меня обоими руками в кухню.

- Благоприятно, - объявил он коротко. Я слышала, что он всё ещё улыбался. О да, он радовался как снежный король тому, что теперь возьмёт своё начало. Он будет наслаждаться этим в полной мере, когда мои родители навтыкают мне и ребятам так, что мы сложимся в крошечные, тонкие бумажные кораблики. Тогда ему по крайней мере не придётся больше предпринимать усилий, удерживать меня от паркура. Но было всё же лучше, если расскажем им мы, чем если нас выдаст господин Рюбзам.

- Люси! - воскликнули мама и папа в один голос. - Мы даже не слышали, как ты пришла, - добавил папа.

- Всё в порядке? - спросила мама обеспокоенно. - Ты выглядишь разгорячённой!

Что же. Я только что прыгнула с одной крыше на другую. После этого можно выглядеть и разгорячённой. Кроме того снаружи было по меньшей мере тридцать пять градусов.

- Пицца. Сегодня вечером. Там, у Ломбарди. Пожалуйста, - пробулькала я, потому что не знала, с чего начать. Поэтому сказала всё сразу.

Мама посмотрела на меня испытывающе.

- Ты хочешь пойти поесть с нами пиццу? И поэтому ты так взволнованна и нервничаешь? Мы ведь почти каждую неделю ходим к Ломбарди кушать пиццу. - Папа тоже внимательно посмотрел на меня.

- Да, э, я, ну ... не только мы. А ... - Дерьмо. Мне нужно было подготовиться. Как мне это теперь лучше всего сделать? Ничего не сказать о ребятах? Мама и папа всё равно встретят их там. Или упомянуть других вместе с их родителями, чтобы они знали, что это важно? Не то они возможно перенесут встречу, потому что у папы снова появились новые клиенты. Я вдруг с изумлением поняла, что действительно нервничаю. Я прямо-таки ёрзала на месте. Ленадер же наоборот облокотился расслабленно на дверной проём и наблюдал за нами, как будто сидел в театре. Ему ведь нечего было терять. Его никто не видел.

Я сглотнула и попыталась привести в порядок свои мысли. Может быть, мне стоит сделать крошечный намёк, чтобы разбудить мамино любопытство. Но какой?

- Люси, что такое, моя дорогая? - спросила она в страхе и притянула меня за моё запястье к себе к столу. - Ну говори уже, что случилось!

- Не могу, - ответила я осторожно. - Не сейчас. Но это важно. Очень важно. И я хочу ещё подождать, пока - хм - пока Сердан не будет рядом. И его родители. И ...

- Сердан? И его родители? О, Боже мой, Люси ... Люси ..., - застонала мама дрожа. - О нет, я всё это время предчувствовала. Разве я это не предчувствовала Хереберт?

Папа молча смотрел то на меня, то на маму и чесал себе голову. Улыбка Леандера уступила место потешающемуся недоумению. Что имела в виду мама? Неужели она знала, что не только я занималась паркуром, а так же Сердан, Сеппо и Билли?

- Я сделала это только один раз, мама, один единственный раз, у меня не было выбора! Я должна была сделать это, - крикнула я поспешно и вырвала мою руку. Да, по-другому было нельзя. Я должна была спасти Леандера. Сегодняшний прыжок не считался. Об этом ей никогда нельзя будет узнать. Но видимо мама уже знала. Или она догадывалась. И этого для неё хватило, чтобы перенести нервный срыв средней тяжести. Он уже начинался - с проливными слезами и приглушёнными рыданиями.

- Разве я этого не говорила, Хереберт? - возмущалась мама перед папой, который смотрел на меня так расстроено, что мне захотелось его утешить. - Я тебе говорила, что что-то случилось на этой школьной поездке, она так плакала, так горько плакала ... - Да, я плакала, по меньшей мере, так же, как мама теперь. Потому что думала, что Леандер скончался. Что я лично убила его, потому что после прыжка приземлилась на нём. Кстати, довольно мягко.

- Нет, дорогая Роза, это я сказал тебе, что с ней что-то не так. Что это ненормально, если Люси проливает столько много слёз. Ты же напротив, была убеждена в том, что она безумно влюблена ...

- Но это ведь то же самое! - затрубила мама укоризненно. - И потом эта жрачка, жрачка была всегда странной! К этому длительное пребывание в ванной комнате, наверное, ребёнку было ужасно плохо, и она ничего не говорила, она всё это время ничего не говорила! О, Люси, мы ведь об этом разговаривали, ты могла бы довериться мне ...

Один момент. Жрачка? Длительное пребывание в ванной комнате? Оба эти факта ничего общего не имели с паркуром. Вообще ничего. Скорее это имело что-то общее с моим невидимым ангелом-хранителем. Сбитая с толку я посмотрела в сторону Леандера, который уже опять начал ухмыляться. Понимал ли хотя бы он, что здесь происходило? Ибо я больше ничего не понимала.

- Да, всё сходится. Всё, - ревела мама. - Сердан ведь уже такой зрелый, настоящий молодой мужчина. И потом эта другая культура. Они не ждут. Они хотят всё сразу. О, моя бедная Люси. Какой у тебя срок?

Какой срок? Может быть, мне снился сон? Может это был один из тех хаотичных сновидений, в которых все говорили только дерьмо?

- Достаточный, - ответила я вяло, потому что у меня было такое чувство, что мне нужно что-то ответить, чтобы мама совсем не впала в истерику. Но я достигла этим обратное. Мама плача, опустила свою тяжёлую голову на розовую в клеточку скатерть и стала теребить свои спутанные кудри.