Мэри Стюарт - Хрустальный грот. Дикий волк

— Нет.

— Нет? — Хейнман нахмурился.

— Я сказал не так, — ответил Джим. — «Мне очень жаль, Макс, но это должно было случиться рано или поздно. Проект в данной ситуации не может быть руководством. Теперь я буду следовать только своему суждению.»

Хейнман нахмурился еще больше.

— Не вижу никакой разницы!

— Пожалуй, ее не заметил и Макс Холланд. Но разница есть.

Джим чувствовал, как его изо всех сил дергают за рукав под столом.

— Полегче, — прошептал адвокат. — Полегче! Ради всего святого!

— Ах, значит вы ее видите? — ехидно спросил Хейнман.

Он посмотрел на членов комиссии.

— И вы отрицаете, что брали на Тронный Мир пистолет и нож, несмотря на возражения мистера Холланда?

— Нет.

Хейнман сухо откашлялся, вынул белый платок и вытер рот, затем спрятал платок в карман.

— Ну что ж, с этим, кажется, все.

Представитель Европейского Сектора вытащил листок из кипы бумаг и сделал отметку карандашом.

— Сейчас вы услышали рассказ мисс… Высокородной Ро о ваших действиях. Можете ли вы добавить что-нибудь?

— Нет.

И еще раз он почувствовал, как его дергают за рукав. Джим не ответил адвокату ничего.

— Никаких замечаний, — проговорил Хейнман, — то есть вы не хотите объяснить свои поступки на Тронном Мире, абсолютно противоречащие программе Проекта?

— Этого я не говорил, — возразил Джим, — рассказ Высокородной Ро правдив. Но вы неправильно поняли его. Так же ошибочно и ваше глубокое убеждение, что мои действия на Тронном Мире шли вразрез с Проектом.

— В таком случае, я думаю, вам лучше все объяснить, как вы считаете, мистер Кейл, — сказал Хейнман.

— Я все время и пытаюсь сделать это.

Ответ Джима заставил председателя комиссии покраснеть, но он решил не обращать внимания на вызов. Хейнман махнул подсудимому рукой, приглашая его продолжать.

— Объясняю достаточно просто. Высокородные Империи Тронного Мира, я уверен, губернатор Альфа Центавра со мной согласен, высшие существа не только по сравнению с низшими расами колониальных миров, к которым относится сам губернатор, — Джим взглянул на маленького человечка, но тот явно не хотел смотреть на него, — но и по сравнению с людьми Земли. Следовательно, какие бы тщательные планы ни подготавливались нами, все равно они не смогли бы правильно направить мои действия в абсолютно чужой культуре, где самый заурядный человек в сотни раз выше гениев Земли. В самом начале я понял, что мне придется приспосабливаться к ситуации на Тронном Мире соответственно обстоятельствам и самостоятельно принимать решения.

— Но вы не сказали об этом, когда обучались, — перебил его Хейнман.

— Да. Если бы я об этом сказал на ранних стадиях обучения, меня безусловно бы заменили.

Вилькоксин дернул Джима за рукав.

— Ну конечно, конечно, — вежливо согласился Хейнман. — Продолжайте, мистер Кейл.

— Следовательно, — спокойно сказал Джим, — прибыв на Тронный Мир, я понял, что отстаивать интересы Земли можно только в окружении Императора. Император был сумасшедшим. Его брат Галиан организовал заговор, чтобы стать его советником, фактически властелином Империи, вместо Вотана — дяди Императора. Для этого нужно было уничтожить Старкиенов и Вотана. Потом Галиан легко бы занял место Вотана и удержал бы полный контроль над Тронным Миром и Империей. И он, конечно, хотел создать новых Старкиенов, преданных уже не Императору, а советнику. Что такое Старкиены? Это специально выведенные люди, созданные контролем над генами. Их рождаемость контролируется веками — и Галиан знал, что вывести новую расу воинов и телохранителей он может в течение двух поколений, если у него будет сырьевой материал. И этот материал он собирался брать с… Земли!!!

Прошла секунда после речи Джима, прежде чем слова его дошли до сознания земной аудитории. Но реакция была драматичной.

Председатель даже вскочил с кресла, остальные члены тоже.

— Что это значит, мистер Кейл? — требовательно спросил Хейнман. — Вы обвиняете принца Галиана, которого убили, в том, что он хотел изменить нас генетически и превратить в… тупых и верных телохранителей?

— Я его не обвиняю, — ответил Джим абсолютно спокойно. — Я просто констатирую факт. Он сам все рассказал мне. Я не думаю, что вы его поймете, — первый раз за все время в голосе Джима послышалась ирония, — но Высокородные Тронного Мира одобрили бы эту идею. Ведь в конце концов низшие расы колониальных миров веками были слугами Высокородных. А мы знали еще меньше. Мы для них — Дикие Волки, дикие мужчины и женщины!

Хейнман что-то прошептал губернатору Альфа Центавра. Джим стоял молча, пока их беседа не закончилась. Председатель Европейского Сектора снова повернулся к подсудимому.

— Немного раньше вы обронили замечание, — сказал он, — что Высокородные Тронного Мира — высшие существа. Как это сочетается с бесчеловечными планами, которые вы приписываете принцу Галиану? Не говоря уже о том, что он планировал занять место советника Императора, убив своего дядю? И затем место Императора. Даже губернатор Альфа Центавра согласен с вами, что Высокородные выше нас, следовательно, как же мог такой цивилизованный человек, как принц Галиан, планировать такие варварские убийства?

Джим рассмеялся.

— Я все-таки думаю, что ни вы, ни члены комиссии не понимаете социальных отношений между Высокородными и низшими расами. План заговора против Императора с точки зрения любого Высокородного был вершиной предательства и злодейства. Но в то же время любой Высокородный сказал бы, что мы должны быть счастливы, ибо нас удостоил внимания принц крови. Ведь сделав нас Старкиенами, он избавил бы нас от болезней и мы стали бы здоровой, всегда довольной, объединенной расой.

— Вы хотите сказать, мистер Кейл, — произнес Хейнман, — что на Тронном Мире вы действовали на благо не только Императора, но и землян? Так?

Хейнман требовал честного ответа.

— Да! — ответил Джим.

— Я бы хотел вам поверить, но мне кажется, вы хотите, чтобы мы слишком многое приняли без объяснений. Например, как вы узнали о планах принца Галиана? Ведь он, наверное, держал их в строжайшем секрете.

— Вы правы. Некоторые дворяне колониальных миров, — Джим взглянул на губернатора Альфа Центавра, — должны были знать о его планах уничтожения императорских Старкиенов. Принцесса Афуан и Мелиес, господин над слугами, вероятно, знали остальные части плана. Но Галиан был хитер.

— Ну а как о них узнали вы? — спросил маленький толстый член комиссии, которого Джим не запомнил.

— Я антрополог. Я изучаю человеческие культуры во всех их проявлениях и вариантах. Существует определенный предел для человеческой культуры вне зависимости от ее развития. Социальные отношения знати на колониальных мирах были скопированы с Тронного Мира. Высокородные говорили, что это самый высокий уровень культуры. Фактически и Высокородные, и подражавшие им дворяне колониальных миров были разделены на маленькие группки и искусственные клики, подобные «нойо».