Мария Рубан - Человек с глазами (СИ)

Второй, третий и четвертый водоемы тоже не порадовали, им так же, как и первому не чем было похвастать кроме рогоза и надрывающих голосовые связки лягушек.

Раздосадованный неудачей Родион поставил палатку у последнего озера, изнутри закрыл на молнию две тряпочные створки и влез в спальный мешок, только вместо сна к нему пришел тот самый страх, что настиг его по пути сюда. Парень не сразу понял, почему это неприятное чувство снова вернулось и только когда услышал громкий стук своего сердца он заметил, что кваканье, от которого дрожали озерные берега, исчезло и над водой повисла тишина. Недолгое молчание природы нарушили всплески, бульканье, всхлипы и крики. Сначала один голос - женский, потом добавился мужской, еще через несколько секунд детский. Постепенно хлюпанье воды усиливалось, голоса множились. Родион даже боялся подумать о том, что творится за тонкой материей, отделяющей его от озера, и в тоже время очень хотел все увидеть своими глазами. Он достал нож из кармана штанов, острием проковырял дыру в палатке, посмотрел и перестал дышать. Полная луна осветила озеро в водах, которого захлебывались и шли ко дну души нескольких сотен утопленников. Родион не мог поверить, что этот не самый большой из четырех водоемов погубил столько жизней.

Парень лежал в палатке с открытыми глазами и ждал рассвета, он надеялся, что первые лучи солнца остановят бесконечный круговорот барахтающихся утопленников в озере, и разбухшие и безобразные души, наконец-то пойдут ко дну, чтобы больше не всплыть. Ожидание казалось невыносимым, секунды подобны черепахам, минуты ленивцам, а часы улиткам, Родион решил, что солнце уже никогда не встанет над землей и совершил ошибку.

Он вышел из палатки и побежал мимо озера, не обращая внимания на тонущих кричащих призраков. У берегов третьего водоема, по пояс в воде, сидели обрюзгшие рыхлые тела, покрытые зеленой и синей крупной чешуей, отливающей в лунном свете диковинными цветами, которых раньше Родион никогда не видел. Зачарованный блеском он остановился и пригляделся к существам в воде. Головы созданий облепили густые пучки тины, водоросли, белые кувшинки и речные ракушки. Вытянутые рыбоподобные морды с круглыми пустыми глазами желтого цвета, постоянно открывали и закрывали рты, издавая бурлящие и клокочущие звуки. Шеи скрывали чешуйчатые складки жира. Толстые короткие руки с невероятно длинными перепончатыми пальцами держали человеческие и лягушачьи куски тела. Маленьким рыбьим ртам они отрывали шматки от полуразложившейся плоти и не прожевывая глотали их. Обомлевший Родион медленно попятился назад, боясь неосторожным шумом привлечь внимание озерных жителей, скрывшись за первыми деревьями, он быстро покинул пирушку водяных.

Родион бежал без оглядки, ветви деревьев и кустов хлыстали по лицу, оставляя глубокие царапины. Острые волоски крапивы впивались в кожу, впрыскивали яд, обжигали руки, шею и лицо. Но страх позволял не замечать такие неприятные мелочи. Всем телом правила одна единственная мысль: "Выжить!".

Он выбежал ко второму самому маленькому озеру и не глядя пронесся мимо, только бы не видеть новых ужасов воды. Через пятнадцать минут он добрался до первого водоема, но проскочить мимо не удалось. Силы покинули, бег на пределе возможностей, израсходовал всю энергию организма, ноги перестали слушаться. Родион упал на живот прямо перед водой. Громко и тяжело дыша он уткнулся лицом в землю и не поднимал головы.

Послышался всплеск на макушку и затылок упали холодные капли воды, потом снова и снова. Он понял кто-то или что-то пытается привлечь его внимание брызгами, но парень игнорировал призывы, боясь стать жертвой озерной нечисти. Родион лежал неподвижно и надеялся, что его не тронут, а как только силы восстановятся он резко вскочит на ноги и понесется к железнодорожной станции.

- Эээээй! - мелодично на распев позвал голос. - Ты живой?

Не дождавшись ответа этот же голос пробулькал, клокнул, немного улюлюкнул и парень услышал, как из воды что-то выпрыгнуло на сушу. По земле в его сторону пошли шлепки. Мокрая холодная конечность с когтями схватила за волосы и потянула вверх. Голова Родиона приподнялась над землей, и он увидел меленьких, ростом с курицу, уродцев. На коротких ножках сидело щуплое сгорбленное тельце, облепленное мерзкими наростами и буграми, по бокам свисали асимметричные конечности с перепончатыми гусиными лапами. Длинные тонкие шеи тянулись вперед и дрожали от напряжения, еле удерживая над сушей громадные головы. В озере им явно нравилось больше, в нем вода облегчала громоздкую ношу. Толстая кожа на черепе мало чем отличалась от остального тела, бесчисленные наросты теснились и наползали друг на друга. На мордах уродцев висели склизкие носы-баклажаны с жабрами по бокам. Широкие рты под нелепыми шнобелями обозначались тонкой чуть приоткрытой полосой. На месте глаз в болотно-зеленой коже будто кто-то проковырял пальцем два неровных отверстия и запихал внутрь черные кружки с желтыми точками. Тела уродцев местами обвивала озерная растительность, по ней неторопливо ползали огромные улитки и неподвижно висели гигантские пресноводные мидии. Они стояли вокруг Родиона и смотрели только на него, будто ждали каких-то указов и распоряжений.

Снова раздался булькающий клокочущий голос, уродцы расступились. В нескольких метрах от берега парень увидел развернутого левым боком громадного сома, на его спине сидела нагая юная дева. Длинные стройные ножки, изящно сложенные одна на другую, пробуждали в молодом человеке блудливые желания и жажду телесной любви. Красивые утонченные руки с узкими запястьями и длинными пальцами упирались в спину рыбины отчего плечи чуть приподнимались. Упругий стан, лишенный складок и всякого подкожного жира, искушал осиной талией и плавно очерченными мышцами живота. Высокая пышная грудь соблазняла округлыми формами, вожделение жгло Родиона изнутри, ему хотелось до тронуться до райских плодов, гладить и покрывать их горячими поцелуями. Капли воды на фарфоровой коже девушки поблескивали в лунном свете и добавляли облику манящей таинственности. Бесконечно длинные чуть вьющиеся волосы русого цвета, с вплетенными белыми кувшинками, спускались по плечам, рассыпались по шкуре сома, уходили в воду и медленно расстилались по озеру до самых берегов. Голова на длинной точенной шее чуть наклонялась, то вправо, то влево, будто дева напевала про себя мелодию и отбивала ритм каждым еле заметным наклоном. Игривость, похоть и животная страсть читались в безумно больших зеленых глазах. Она с жадностью смотрела на парня и пухлые чувственные губы выгнулись в лукавую дугу. Аккуратный прямой носик добавлял наивности и даже легкой невинности озерной красавице. Родион не мог отвести глаз от девушки и ровно в тот момент, когда он поймал себя на мысли, что возбуждение его усиливается в области паха, раздался голос.