Артем Тихомиров - Олимпия

После этого рабочий день закончился. Полифем отпустил Лиму раньше на пятнадцать минут, велев немедленно спешить на автобус.

Она последовала совету, хотя на полпути к остановке поймала себя на мысли, что это полный абсурд. Человек, предчувствуя опасность, всегда стремится спрятаться дома. Дом ему кажется безопасным местом, но ведь на самом деле это неверно - для илотов, во всяком случае.

Именно в твой дом явятся убийцы, именно там они будут искать себе добычу, так стоит ли усердствовать с возвращением?..

Илоты настолько привыкли следовать правилам, что большинству и в голову не приходит бежать. Во время охоты предписано находиться по месту регистрации, все верно, но разве жизнь не стоит риска? За Городом так свободно, так много потенциальных убежищ. Почему илоты, даже бродяги, живущие на улицах, не уходят?

Потому что кара за побег коснется всех и будет суровой.

Лима, очнись, ты заходишь слишком далеко в своих фантазиях.

Девушка слышала холодный и безжалостный голос собственного разума?

Побег из Блока считается преступлением. Клеон и его семья, все жители Ксанты, живы лишь потому, что хорошо спрятались, но их незаметная жизнь под землей не навсегда. Однажды убежище найдут - в этом Лима нисколько не сомневалась. Бунтовщиков схватят, и их казнь будут транслировать по телевидению.

Суть в том, что илотам некуда идти. Особенно тем, кто отчаялся и, вероятно, ждет, когда очередной гоплит прекратит его страдания. Раб привыкает к своему положению, он даже способен находить в нем свои плюсы. Все зависит от образа мысли. Клеон и остальные смогли изменить его, но сколько потенциальных бунтовщиков в Блоке 3 Восток? Сколько их осталось после охот и постоянных репрессий? После слежки и контроля после, унижений и целенаправленного отсева потенциально опасных элементов?

Правда жестока? Никто не побежит. Никто не будет драться. Никто не отважится, помня, что было в Южном секторе и еще раньше в Северном.

Драться? Лиме было страшно даже думать в таком ключе. Олимпийцам нельзя противостоять, даже несмотря на то, что их во много раз меньше, чем илотов?

Прерывая ее размышления, автобус со скрипом и пыхтением подкатил к остановке.

Лима вошла внутрь. В салоне сидели несколько угрюмых чумазых рабочих. Их лица были неподвижны, взгляд потухшим. Никто на нее не посмотрел. Она пустое место. Они все пустое место.

Больше всего Лиме хотелось увидеть даже не отца, за которого она волновалась теперь постоянно, а Клеона. Увидеть его широкую жизнерадостную улыбку, полную глупого оптимизма, карие глаза. Может, тогда ей стало бы легче переносить это постоянное тяжелое жжение внутри, этот отравляющий разум страх.

Подумав, что парень сейчас со своей семьей, которой ничто не грозит, Лима ощутила волну злости и зависти.

Пока в Блоках убивают илотов, эти бродяги сидят в своих подземных убежищах и едят овощи с личного огорода.

О чем они говорят и что чувствуют в такие моменты?

Лима пыталась очистить разум от вредных мыслей и сосредоточиться на виде из окна. Однообразные пыльные пейзажи хоть как-то помогали отвлечься, но взгляд то и дело сам тянулся к Олимпии. Сегодня было ясно, и громадный конус представал во всем своем мрачном великолепии.

Кто являлся автором этого проекта или, может, архитекторов было несколько, Лима не знала: школьный курс истории не касался таких подробностей. Искать что-то в книгах и вовсе занятие неблагодарное. Все те немногочисленные издания, бывшие в ходу в секторах, тщательно цензурировались, и в них не найти правды. Книги из совсем давних времен, особенно до Великого Переустройства, исчезли. Одно время остатки их целенаправленно уничтожались олимпийцами как вредное наследие Эры Хаоса, и, надо сказать, они в этом преуспели.

Раньше Лима часто фантазировала, что в тех книгах могло быть опасного для нынешних господ. Чем мыслители прошлого могли помочь ее современникам? Какие в них были идеи?..

Над крышами домов вились вертолеты. Их стало хорошо видно, когда автобус пересек границу Блока.

Лима прильнула к стеклу, чувствуя холодную дрожь. Охота уже началась?

Илоты в автобусе оживились и тоже стали разглядывать черные машины, барражирующие над Городом. Кто-то что-то пробормотал. Заскрипели сиденья. Илоты вставали с мест, чтобы лучше видеть.

Лима облизала пересохшие губы. Она знала, что произойдет дальше. Все повторялось. Два года назад, только начав работать в оранжерее, ей {повезло} застать начало охоты так же, возвращаясь домой в автобусе.

Один из илотов закрыл лицо руками и склонился, словно его тошнило. Другой илот в грязной спецовке обнял его за плечи, что-то шепча.

{Если у тебя есть, куда бежать, беги}, - советовал ей Полифем.

Лима смотрела на этих двоих, испытывая ужас и отвращение. Сквозь рычание двигателя и скрип подвески она слышала звук сирены. Сирены всегда воют, когда начинается кровавое шоу.

И эти вертолеты? Возможно, на них работают съемочные группы и прямо сейчас гоплиты выволакивают свои жертвы из домов. Камеры фиксируют каждую деталь, которую олимпийцы будут смаковать еще долго, собираясь у телевизоров с чашей вина в руке.

Автобус все катил, приближаясь к остановке, на которой обычно выходила Лима. Чуть дальше улицу перекрывал кордон из местной полиции. Их машина стояла поперек проезжей части.

Лима, готовая ко всему, вышла из автобуса вместе с другими илотами. Пассажиры инстинктивно сбились в кучку.

Перекрывая надрывный вой сирены, полицейский кричал в мегафон:

- Сохраняйте спокойствие! Сохраняйте спокойствие! Не мешайте охоте. Отправляйтесь по месту своей регистрации, не создавая помех гоплитам и членам съемочной группы! Внимание, повторяю?

Илоты стояли, словно приклеенные. Лима решилась первой сделать шаг. Она спрыгнула с бровки тротуара и перешла на другую сторону улицы, мысленно просчитывая свой путь до дома.

Полицейский повторяет в третий раз, но илоты в большинстве своем не двигаются с места.

Автобус разворачивается и отправляется в обратный путь. Как раз в этот момент над улицей низко пролетает вертолет. Лима замечает на его борту эмблему телевидения Олимпии. Камеры, установленные на бортах, ведут съемку, и мало того - им помогают дроны. Юркие и почти бесшумные машины парят на уровне нижних этажей, снимая крупные и средние планы.

Вертолет зависает. Лима, ускоряя шаг, идет вдоль ряда домов с задернутыми шторами и запертыми дверями. Илоты сидят по своим норам и ждут, когда все закончится. Так или иначе.

Сирена замолкает только когда Лима сворачивает направо. Квартал, где гоплиты убивают людей, к счастью, довольно далеко от ее дома. Сегодня ей повезло. Возможно, завтра жребий отправит охотников вообще в другой Блок. Чего ей, им всем, еще желать?