Анастасия Анфимова - Лягушка-путешественница

Но всё это они разглядели потом. Первым делом в глаза бросилась группка людей, окруживших старика и девушку.

— А мужчины где? — еле слышно пробормотал озабоченный рулевой.

— Вон, от костра идут, — хмыкнула Ника. — Справа от загона. Других я не вижу.

Приминая траву, торжественно шествовали двое широкоплечих бородачей. За ними — трое субъектов более хрупкого сложения, чью растительность на лице рассмотреть с такого расстояния не получилось.

— Может, остальные на охоте? — предположил выглянувший из-за плеча приятеля Дрес. — Или на войне?

Напрягая зрение, девушка попробовала пересчитать обитателей этого странного поселения. Больше всего напоминавшего ей лагерь беженцев, как их показывали по телевизору. Вот только детей почему-то очень мало? Она насчитала только пятерых. Женщин же примерно семнадцать или восемнадцать. Разного возраста, все в длиннополых платьях до земли. Большинство в платках, но кое-кто щеголял и длинными косами.

— Смотри, у них и оружия почти нет! — продолжал комментировать матрос. — Только короткие копья. Неужели мы с шестью крестьянами не справимся? А девки — не бойцы, сам знаешь…

— Для чего ты собираешься на них нападать? — нахмурилась Ника.

— За рабов можно получить хорошие деньги, госпожа, — отозвался Жаку Фрес, отступая вглубь леса. — Наш хозяин — честный человек, и всегда делится с командой.

— Да и по женщинам соскучились, госпожа, — глумливо хихикнул Дрес. — До шлюх то, когда ещё доберёмся. А тут — вон какие красавицы. Только руку протяни.

— Но вдруг мужчины где-то рядом и вот-вот вернутся? — растерянно пробормотала девушка. Ей и в голову не могло прийти, что она может оказаться пособницей насильников.

— Расскажем хозяину, — подвёл итог дискуссии Жаку Фрес, забросив за плечи лук. — Пусть он решает.

На обратном пути мореходы оживлённо переговаривались, обсуждая цены на рабов, прикидывая, сколько денег капитан выделит команде в случае удачной реализации товара.

Ника же чувствовала себя в… полном замешательстве. После убийства Ус Марака, вспыхнувшего на корабле бунта и подслушанных разговоров, она не питала особых иллюзий по поводу добросердечия и моральной устойчивости моряков Картена.

Но напасть на ничего не подозревавших женщин, у которых, судя по всему, и так большие неприятности… А потом увести их за сотни, если не за тысячи километров, чтобы продать как скот или вещь? Всё это никак не укладывалось в голове. Внезапно аратачи с их более чем прохладным к ней отношением, с желанием во что бы то ни стало заставить жить по своим глупым обычаям, показались „белыми и пушистыми“ на фоне вежливых и даже любезных мореходов из далёкой цивилизованной страны.

„Чего же ты тогда сбежала от Детей Рыси? — ехидно прочирикал внутренний голос. — Или не знала, какие тут порядочки? Разве названный папуля не рассказывал тебе о рабах? А откуда они берутся? Да вот отсюда. Людишки, вроде Картена или Жаку Фреса, нападают на мирные селения, отрывают людей от родной земли, лишают свободы, близких, собственного имени. И всё для того, чтобы высокородный аристократ смог прийти на невольничий рынок и выбрать себе товар по вкусу!“

Девушка поёжилась. Похоже, то, что в рассказах наставника выглядело прилично, даже красиво, вблизи может оказаться отвратительным и страшным.

„Зря не вышла за Глухого Грома, — вновь напомнил о себе противный внутренний голос. — Сейчас выделывала бы шкуры, шила мужу рубахи, мясо жарила, а может, уже ждала бы прибавления. Здесь противозачаточных средств нету“.

Ника резко тряхнула головой, отгоняя глупые и бессмысленные мысли. „Нужно попробовать отговорить Картена от нападения! — внезапно решила она, хватаясь за эту мысль, словно утопающий за соломинку. — Только как? Словами о доброте, милосердии и любви к ближнему его не проймёшь. Судя по всему, здесь такие понятия не в чести. И что делать? Как заставить купца отказаться от денег?“

Корабль с бодро торчавшей новенькой мачтой уже покачивался на мелкой речной волне, а моряки неторопливо загружали в трюм просохшие шкуры и кожу.

Возвращение удачливых охотников не только с мясом, но и с мёдом команда встретила радостными криками и прославлением богов. Но когда Жаку Фрес поведал о главной находке, матросами овладел невиданный энтузиазм. Самые горячие головы предлагали немедленно идти походом на гантов.

— Это подарок богов! — громогласно объявил Крек Палпин, воздев к небу перепачканные смолой руки. — За нашу стойкость! За то, что не сдались и соскочили со Змеи!

— Госпожа Юлиса принесла нам удачу! — присоединился к общему хору Жаку Фрес. — Это она нашла варваров!

Ника едва удержалась от болезненной гримасы: „Вот батман! Разболталась дура вместо того, чтобы скромненько промолчать“.

Дав людям высказать свои чувства, Картен заставил их вернуться к работе, а пассажирку и рулевого отвёл в сторону для более детального разговора.

— Не надо трогать этих людей! — тут же преувеличенно громко заявила девушка. — С ними что-то не так.

Матросы, вчетвером тащившие тюк с кожами, остановились, прислушавшись, а Жаку Фрес удивлённо вскинул брови.

— Ты о чём, госпожа Юлиса?

— Подумайте сами, не зря же они бросили свои дома и прячутся в лесу? — вопросом на вопрос ответила та, обведя пристальным взглядом насторожившихся собеседников. — Такое может заставить сделать только большая беда.

Рулевой пренебрежительно хмыкнул, а капитан ответил наставительно, словно малому ребёнку:

— Что плохо для одного, госпожа, то хорошо для другого. Какая нам разница, почему варвары забрались в эти дебри? Боги послали нам подарок. Пройти мимо, значит оскорбить их. А этого делать не следует. Мы продадим этих рабов за хорошие деньги и принесём богатые жертвы Нутпену, Яробу, и самому Питру.

Ника прикусила губу. Кажется, попытка напугать суеверного барца неизвестной опасностью провалилась? Но не желая признавать поражение, она с отчаянием в голосе вскричала:

— Что, если это не подарок? А ловушка и месть?

И прежде, чем ошарашенные собеседники хоть как-то отреагировали, уже знала, что говорить:

— Вдруг это Андих мстит за то, что не смогла донести наш корабль до своей матери Такеры?

Девушка со скрытым удовольствием увидела, что подобное предположение, наконец-то, проняло толстокожих мореходов.

Храбрый Жаку Фрес как-то по-детски шмыгнул носом.

— Ты же сам видел, — тут же набросилась она на него. — Там почти нет мужчин, стариков и детей.

— Я слышал, что варвары сами убивают своих стариков, — неожиданно подал голос Тритин Версат. Он с приятелями уже опустил тюк на землю и теперь внимательно слушал разглагольствования пассажирки.