Варвара Мадоши - Укротители Быка

Стар удержался и никак не проявил своего отчаяния наружно. Кто-нибудь из слуг мог заметить.

Как он сказал? «Я не стану покрывать в своей свите безжалостного убийцу». И ведь верил своим словам, идиот!

Шаманский обряд проводится на границе. Лучше всего границы во времени — полдень или полночь. Между временами года тоже сойдет. Еще нужно взять маску. В Виином случае — раздеться.

Вия знала, что символы много значат для духов — по крайней мере, так ее учили. Последнее время она стала значительно сомневаться в этом. У одних шаманов обряды работали, у других — нет. Не так важно одеть маску покойника, как сердцем принять свою смертность. Не так важно надрезать ладонь, как надорвать душу, впустить в нее иной мир.

Собственная душа иногда казалась Вии пустырем, перехоженной территорией, сквозь которую пролегали тропинки музыкантов, королей, нищих и сумасбродов. Со временем она начала находить в этом удовольствие.

Шаманка договорилась с эрцгерцогиней, что обряд они производить будут вечером, перед темнотой. Для этой цели был выбран небольшой домашний храм, ранее посвященный Одину, но потом очищенный в виду того, что крыша совсем обвалилась. Теперь крышу восстановили, но храм еще ждал освящения и пока никому не принадлежал.

Они расположились на мраморных ступенях перед алтарем. Когда-то в центре круглого углубления рос могучий дуб, теперь он засох, и молча корячился там, распространив ветви над храмом.

Две женщины устроились на одной из ступеней, причем эрцгерцогини пришлось повозиться, раскладывая свои многочисленные юбки. За сим нехитрым занятием Тереза Блауссвисс выглядела такой беспомощной, что Вии пришлось подавлять нечестивые желания ее внутренних личностей предложить свою помощь. Еще не хватало, чтобы приняли за бывшую камеристку.

Ступенью выше Вия расположила жаровню.

Итак, огонь был разведен, и после некоторого внутреннего колебания эрцгерцогиня вытащила из крошечной барсетки на запястье небольшой лазурный кулон.

— Вот… это Карл подарил мне. И очень любил на мне видеть, как вы и просили.

Вия внутренне поморщилась: жаровня, в общем-то, не предназначалась для плавки золота. Потечет, прилипнет… Тут бы бросить в текущую воду… Но делать нечего.

— Когда я вам скажу, вы бросите его в огонь, — произнесла Вия спокойным, немного отчужденным тоном. — Но до того запомните несколько вещей. Мы окажемся в месте, которое может показаться вам странным, а может оказаться и знакомым. Мы можем пробыть там долго, а можем вернуться в один миг. Вы не должны ничего бояться, там это бесполезно. Страх погубит вас и меня вернее всего. Кроме того, вы должны подчиняться всем моим приказам и следовать за мной след в след. Я знаю, что нужно делать; вы нет. Сможете ли вы сделать?

Эрцгерцогиня кивнула.

— Все, что угодно, — твердо сказала она.

— Да, есть риск, что кто-то из нас не вернется оттуда. Или — вернется не в своем уме. Такое случалось. Вы все еще хотите продолжать?

Эрцгерцогиня кивнула. Лицо ее вовсе не выражало уверенности, но решимость в глазах не истаяла.

— Бросайте, — сказала Вия.

И, когда золотая вещичка, сверкнув, полетела в пламя, Вия ударила в барабан.

Первый звук обухом ударил по нервам эрцгерцогини. От жаровни уже начинал подниматься дым, и Вия видела, как расширились ее глаза, как капли пота выступили на висках. Она начала бить один из ритмов, глухой, четкий. Не для рождения, не для исцеления, не на погибель, не на удачу — на воспоминания.

Гехерте-геест дрожал в предвкушении, вился вокруг. Вот-вот он подхватит отделившиеся от тел души и понесет их туда, куда не добраться просто так. Тени шевелились по углам, и от этого столбы золотого предвечернего света, падающие в узкие окна, становились ярче.

Главное — не отводить взгляд от этих женских глаз напротив, в которых ожидание и страх борются двумя драконами над океаном отчаяния. Тогда рано или поздно откроется проход, тайный лаз, узкая тропка в обход вековечный стены, что отделяет «это» от «того» и «нас» от «них».

Глаза Вии расширились тоже — ибо в них ударил нездешний, яркий свет.

В мире духов тоже рос лес, но там уже наступила зима.

Зима прекрасна. Яркая буффонада зеленого лета, избыточная, где-то даже вульгарная пестроцветность осени сменяется изысканной элегантностью серо-белой гармонии. Легкая вязь звериных следов на снегу рассказывает никем до этого не слышимую повесть.

Гехерте-геест, похожий сейчас на Гая, только гнедой, а не вороной, нервно переступал тонкими ногами. Поехали, госпожа! Здесь не нужно бояться диких зверей: оголодавшего в берлоге медведя, сбившихся на зиму в стаю волков… Здесь нужно бояться самого леса.

Вия легко вспрыгнула в седло. Юбки не мешали.

— Ну! — она подала руку эрцгерцогине, растерянно глядящей на нее. — Чего вы ждете?

— Я не думала…

— Не думали, что мир духов так похож на настоящий? — спросила Вия. — Это зависит от того, в чьей компании путешествовать. Ну же, а то нас найдут!

Эрцгерцогиня не стала спрашивать, кто их может найти — видимо, фантазии хватило. Не так ловко, как Вия, но все же довольно споро она взгромоздилось на стоически перенесшего это гехерте-гееста позади шаманки.

— А теперь говорите, куда ехать, — скомандовала Вия.

— Я?!

— Это ведь вашего мужа мы ищем. И ваш медальон, наверное, сейчас плавится и портит вашу же жаровню. Кстати, поищите его.

Обе они завертели головами, и Тереза вскрикнула — она первая заметила медальон, висящий на веточке заснеженной осины чуть в стороне от них.

— Отлично, — чуть улыбнулась Вия. — Очень быстро. Да не бойтесь же, ваше высочество, я вам говорила. Все идет хорошо.

Когда они подъехали к осинке поближе, медальона там уже не оказалось. Эрцгерцогиня уже без подсказки начала вертеть головой, и вскоре они увидели медальон чуть дальше — висящем на пушистой еловой ветке.

Вия направила коня туда.

Снег был очень рыхлый, гехерте-геест шел шагом. Было тихо, сверху лился свободный серый свет. Этот лес был лишен даже тех звуков, которые можно услышать зимой в обычном лесу: тиньканья синиц, стука дятла, шелеста падающего снега. Тишина обкладывала уши ватой.

— Мне кажется… это место всматривается в нас, — тихо произнесла мадам Блауссвисс.

— Нет, — коротко ответила Вия, которая держала защиту, а поэтому говорить ей стало тяжело. — Обычный лес всматривается. Это место в нас вгрызается.

— Я могу чем-то помочь? — спросила эрцгерцогиня.

— Высматривайте вашего мужа. Думаю, что скоро…

И в самом деле: не успела Вия закончить фразу, как поворот тропы (или, во всяком случае, прогалины между росшими густо стволами) открыл женщинам небольшую проплешину. Там упало дерево; у его густо засыпанного снегом ствола возился в снегу какой-то человек в теплом плаще. То ли искал что-то, то ли пытался встать.