Татьяна Садыкова - Возвращение к истокам (СИ)

- Ох, пресвятые буфера, - смутился сосед и, положив яблоко и книгу на не заправленную кровать, суетливо надел помятую робу целителя, которая небрежно валялась на стуле.

Грияр был добродушным целителем, в меру упитанным, обожающим вкусно поесть и поговорить о дамах. Он никогда не унывал, всегда улыбался, не стеснялся своих размеров, говоря, что хорошего человека всегда должно быть побольше. Его любили все: пациенты за доброту и отзывчивость, начальство - за исполнительность, а милсестры - за любовь к слабому полу. И эта же любовь всегда ставила его в неловкие положения…

- Здрасьте, - выдавил он, справившись со своей одеждой, завязав последним широкий алый пояс и пригладив рукой темные кудряшки.

- Приятно познакомиться, - сделала реверанс Ирен, протягивая своему подданному руку для поцелуя, чем он не преминул воспользоваться.

- Ух ты, какая красавица, - ошеломленно прошептал мой сосед, поцеловав его руку и увидев под капюшоном лицо принцессы. Девушка даже смутилась, а вот мне стало не до веселья словоохотливого соседа.

- Грияр… можешь оставить нас одних?

- Да без вопросов, - согласно махнул рукой тот, с явным сожалением оторвавшись от рассмотрения хорошенькой девушки. Что было не отнять у моего соседа по комнате, так это понимания. Без ненужных вопросов он схватил с кровати свое яблоко, книгу и собрался уходить. - Все равно, у меня как бы смена…

- Да неужели, - угрюмо сказал я. - И почему же ты не на ней?

- Я поменялся, приятель! - хлопнул меня по плечу сосед, улыбаясь в тридцать два зуба. - С красоткой из 308!

Я поморщился, припоминая жительниц из этой комнаты. Назвать их красотками у меня бы не повернулся язык, тем более, что одна из них была мрачной дамой из морга, а вторая… вторую я никак не мог вспомнить, но что-то подсказывало мне, что с такой соседкой жила не божий одуванчик.

- Скажешь, где взял? - выходя из комнаты, заговорщески подмигнул мне Грияр, косясь на смущенно мнущуюся принцессу.

- В монастыре, - мрачно произнес я.

- Но я серьезно!

- Я тоже.

И, захлопнув перед опешившим Грияром дверь, повернулся к Ирен, которая явно чувствовала себя неуютно в холостяцкой комнате общежития. Она так и не сдвинулась с места, молчаливо взирая на мою небольшую перепалку с соседом.

Я почувствовал себя не в своей тарелке. Я остался один на один в моей комнате с девушкой, которая, чего греха таить, мне была симпатична, и… Пресветлая, мне вмиг захотелось вернуть Грияра, чтобы больше не чувствовать себя так глупо и неуютно!

Да и к тому же, я повел себя как настоящий идиот, мальчишка! Поддался эмоциям, отказавшись от доводов разума, послушал ее, украл из монастыря…

И что теперь делать?

- Ну… - я смущенно поскреб рукой в затылке, - чувствуй себя как дома.

Ирен улыбнулась, да так, что отчего-то в комнате стало душно, а сердце в груди сжалось до боли, через миг растаяв сладкой патокой, и, сев на мою кровать, скинула с нее мои подштанники. А также один носок.

Я вмиг побледнел.

Настерревиль меня побери! Где второй?! Их же было два!

- Ну… а тут уютно, - заключила принцесса, похлопав по кровати и, посмотрев на меня, лучезарно улыбнулась. - По крайней мере, намного лучше монастыря, ведь правда?

Я согласно хмыкнул, быстро пряча компрометирующие детали своего гардероба в комод. Может, ее спасение и было самой глупой и безумной выходкой во всей моей жизни, но вот только не было ошибкой.

А на следующее утро, я впервые за долгое время, проспал на работу.

Глава 6. Все, что остается

“Договоры существуют лишь для того, чтобы официально загонять людей в рабство”

Мудрость Председателя правления банка Его Превосходительства

Проснулся я от настойчивого стука по оконному стеклу. На кровати недовольно заворочалась принцесса, пробурчала что-то неразборчивое и, натянув одеяло на голову, перевернулась на другой бок, подальше от окна. Я же, с трудом продрав слипающиеся глаза, на корячках поднялся с пола, на котором до этого сладко почивал, завернувшись в плед и подложив под себя теплую шинель.

Поспать мне удалось всего лишь пару часов: я не выспался, а вкупе с тем, что давеча мне пришлось много колдовать на святой земле - ощущал во всех клеточках тела ноющую боль, словно до этого с усердием тренировался, проходя полосу препятствий в рыцарском доме*.

Проклиная этого дятла, что выбрал мое окно для новой жилплощади, я почти на ощупь добрался до штор и одним махом распахнул их, намереваясь уничтожить эту гадкую птицу особо мерзким заклятьем. Но тут же поперхнулся зевком и вмиг полностью проснулся, когда вместо пернатой гадины по ту сторону оконной рамы узрел проблему покрупнее.

Члена Совета магов.

Мастера иллюзий Микио.

За моим окном, которое находилось на третьем этаже.

Этот паршивец даже приветливо помахал мне ручкой, улыбнувшись во весь рот.

В этот момент я потерял дар речи и словно во сне задернул обратно шторы, осел на пол и схватился за голову. Мне все казалось, что я брежу. Сплю и вижу кошмар. Только вот мой личный кошмар стал вновь настойчиво долбить в окно, привлекая мое внимание, и я с ужасом осознал, что это все реально.

Одернув шторы во второй раз, я сильно разочаровался, когда мой плод усталого разума не захотел исчезать, а наоборот, укоризненно сверлил меня взглядом зеленых глаз.

- Поздравляю, Ник, теперь ты оперативный агент департамента дознавателей при Совете магов! - торжественно начал Микио, как только я открыл раму окна, чтобы втащить этого петуха внутрь, наглядно показать ему, почему нельзя будить мага рано утром, особенно когда оный спал всего лишь несколько часов и жутко не выспался.

- А-а-а… - я шокировано замер, пытаясь переварить известия.

Пока я приходил в себя, он деловито осмотрел мою небольшую комнатку, особенно уделив внимание моему импровизированному лежаку, спящей принцессе на кровати и панталонам, которые небрежно висели на спинке стула.

На кровати заворочалась Ирен, что меня весьма обеспокоило - не хотелось ее будить этими утренними разборками, поэтому, я, схватив мага за лацкан пальто, повел оного в самое безопасное и безлюдное сейчас место. В прачечную общежития, в которой в столь ранний час никого не было. Хотя там и так почти никого не бывало, потому что целители предпочитали пользоваться услугами прачек или же сервисом столь любимого им госпиталя, чем стирать одежду самим. Из всего этажа в эту страшную комнату заглядывал лишь я, точнее, не я сам, а моя домовая, которая использовала ее по применению, и сейчас в ней на веревках сохла моя одежда, а в тазике отмокало целительское одеяние.

Сама по себе прачечная была небольшая и больше походила на кладовую, с одним лишь существенным отличием - в ней находилось окно, которое сейчас было приоткрыто, пропуская в пропахшую мылом комнату свежий утренний воздух и переливчатый щебет птиц. Вдоль стен стояли корыта, тазики, даже была гладильная доска с тяжеленным чугунным утюгом - гордостью всего этажа, ибо его использовали хоть и не по предназначению, но для многих полезных дел, о которых я в силу своей воспитанности промолчу.