Маргарита Блинова - Одиночка

Курт снова дергается и сжимает кулаки.

— Не смей… — предупреждает он, но ярость и адреналин разогнали меня до такой степени, что теперь я уже не в силах остановиться.

— Она умерла, Курт! Элизабет Дамир умерла! — кричу на весь коридор, совершенно не заботясь о том, что кто-то еще может стать свидетелем этого скандала. — Она! Но не вы!

Лаэрд рычит и кидается на меня.

Вмиг я оказываюсь прижата спиной к холодной стене, а его правая рука крепко сжимает мое горло.

— Замолчи! — угрожающе рычит мужчина. — Ты ничего не знаешь, девчонка!

— Знаю! — с трудом сглатываю, тем не менее продолжая упрямо смотреть в его глаза. — Вы — не единственный в этом мире, кто терял любимых людей! И ничего… Живем же как-то!

Его пальцы сжимают мое горло еще чуть крепче, ладонь надавливает на гортань, и я испуганно хриплю от неприятных ощущений, всерьез опасаясь задохнуться.

— Не смей никогда говорить о ней, — тихо произносит он, еле сдерживаясь от ярости.

И вот мне бы промолчать, но паршивый характер вновь дает о себе знать.

— А то что? — криво улыбаюсь, сама поражаясь своему бесстрашию. — Придушите меня? Давайте! Заодно и узнаем — способна я уйти в мир демонов или нет!

Еще один громкий рык неприкрытой ярости сотрясает тишину коридора. Я закрываю глаза и сжимаюсь всем телом.

Рядом слышится шум открываемой двери.

— Конрад! — приходит мне на помощь мадам Дамир.

Я чувствую, как мужчина низко наклоняется и прижимается лбом к моей макушке. Его кожа кажется обжигающе горячей, так, словно ко мне прислонился не живой человек, а кастрюля с закипающей водой.

Он хрипло, тяжело дышит, явно сдерживая себя из последних сил, но даже сейчас притягательная близость его губ заполняет все мои мысли, заставляя забыть о страхе.

— Я тебя предупредил, — тихо рычит лаэрд и резко отстраняется.

Едва чужая рука отпускает мое горло, я делаю судорожный вдох, облокачиваюсь на стену и с видимым усилием сглатываю.

Повернув голову в сторону удаляющегося по коридору мужчины, зло сжимаю кулаки, почему-то в очередной раз ощущаю себя несправедливо отвергнутой.

— Курт, если вам нравится так жить — живите! — кричу ему в спину. — Только не хороните меня и Микаэля!

Лаэрд замирает, секунду остается недвижимым и возобновляет движение, так и не удостоив меня даже мимолетным взглядом.

Я обеспокоенно хожу из угла в угол, нервно теребя в руках новенький айфон. Бросаю мимолетный взгляд на экран телефона. Без десяти восемь.

На завтрак я спускаться не стала. Во мне все еще клокотали отголоски прежней злости, а при таком паршивом настроении кусок в горло не лезет.

По идее, через десять минут я должна быть в кабинете Курта. Но я, естественно, не пойду. Еще чего!

Пара-тройка кругов по комнате, маршрут простой — от дверей ванной вдоль кровати, затем к окну, пройти мимо створок гардеробной и вернуться к начальной точке.

Еще один взгляд на часы — осталось девять минут.

Черт! Почему время то тормозит в ненужные моменты, то, наоборот, ускоряется, когда ты этого так не хочешь?

Бросаю мимолетный взгляд в зеркало.

Выхватив из шкафа первые попавшиеся джинсы и блузку, я была так погружена в мысли, что даже не глянула, как выгляжу со стороны.

Большая зеркальная поверхность отражает растерянную девушку с упрямо сжатыми губами. Волосы после посещения салона блестят здоровым блеском, а тонкие брови взлетают высоко.

Надо же, а я даже не заметила, как изменилась моя внешность.

Откидываю пряди назад и отстраненно замечаю красные пятна на бледной коже шеи. Кончиками пальцев касаюсь оставленных Куртом следов и впервые задумываюсь — а правильно ли я поступила, наговорив все это лаэрду?

Да, я злилась на него из-за того, что он не подпускает меня к себе. Злилась из-за того, что он ревнует меня к брату, но не может признаться в этом. Злилась, потому что он называет меня «девочкой».

Но разве моя злость стоила того?

Негромкий стук в дверь заставляет сердце замереть и ускорить ритм. Резко поворачиваю голову в сторону шума.

Он пришел. Почему он пришел так рано?

Я в нерешительности замираю, тупо рассматривая дверь.

Может, подпереть ее чем-нибудь тяжелым?

— Ева, я могу с тобой поговорить? — негромко спрашивает утренний гость из-за двери.

Встряхнувшись все телом, торопливо бегу к дверям, дергаю замок и тяну створку на себя. В коридоре замерла в величественном ожидании Франциска Дамир.

— Ам-м… Э-э… — выдавливаю я.

Женщина снисходительно кивает головой. Она успела переодеться и сейчас красуется в кокетливом платье цвета летнего неба.

— Я на минуту, — спокойно произносит лаэра и делает уверенный шаг вперед, невольно заставляя меня попятиться, отступая от дверей назад.

Зайдя в комнату, немолодая ухоженная дама оглядывает пространство вокруг себя и с важным видом идет к белому креслу около окна.

— Никто в этом доме никогда не посмел бы так сильно ранить моего сына, как это сделала ты сегодня утром, — холодно говорит она, устраиваясь в кресле.

Я с хмурым видом смотрю на женщину, сидящую с идеально прямой спиной. Кажется, даже воздух в комнате начинает потрескивать от неприязни, которую испытывает ко мне мать Мика и Курта.

Молчи, Яблокова! Лучше молчи. Ты и так сказала сегодня достаточно — на второй раунд твоего красноречия банально не хватит.

— То, что ты сказала Курту, — правда, — лаэра смотрит мне в глаза и вздыхает. — Убийственная правда, которую никто не мог сказать ему на протяжении пяти лет со дня смерти этой Пиявки.

Приготовься, Яблокова. Сейчас тебе предстоит выслушивать нескончаемый поток оскорблений.

— Ты — дерзкая, невоспитанная, не признающая авторитетов девчонка, — оправдывает все мои ожидания женщина, — но оба моих сына что-то нашли в тебе.

Спокойствие, только спокойствие. Поорет и уйдет. Береги нервы, тебе они пригодятся для общения с Куртом.

Лаэра оглядывает меня строгим, придирчивым взглядом и атакует вопросом:

— Ты переспала с ним?

Я на миг теряюсь, не ожидая такого поворота беседы, и скрещиваю руки на груди. Мысленно вспоминаю, что мы там с Мажором придумали вчера по поводу нашей близости, и гордо расправляю плечи.

— Дважды! — без стеснения вру я, не забыв при этом злорадно улыбнуться. — И у нас все серьезно. Мы с Микаэлем любим друг друга, — патетически заканчиваю я.

Мадам Дамир насмешливо фыркает и щурит глаза.

— Неужели ты думаешь, что я настолько глупа и не способна увидеть очевидного? — женщина делает изящный взмах рукой, словно отгоняет назойливого комара. — Достаточно было просто посмотреть, как далеко вы с Микаэлем лежали друг от друга, чтобы понять — между вами ничего не было.