Алексей Будников - Огниво Рассвета

— Разбойник? Ты ограбил мою повозку? — Герцог качнул головой в сторону раскинувшегося неподалеку оборванного брезента.

— Так точно, милорд.

— В одиночку?

— Да, милорд.

Дориан Лас удивленно поджал губу:

— Это как же ты смог такое провернуть?

— Я всегда работаю один, милорд, так мороки меньше. А этот груз сопровождали не то чтобы умелые воины. Оттого провернуть такую авантюру для меня большого труда не составило.

— Даже так… — Герцог причмокнул, а затем, покачав головой, усмехнулся. — Подлый купчонка. Еще лгать мне вздумал? «Их было очень много», — сымитировал гнусный голос недавно пристреленного на дворе купца владыка севера, но быстро кончил гаерничать, вновь очертив на лице серьезную мину. — Впрочем, он получил по заслугам. Зуб даю, они превосходили тебя в числе… намного. Любопытно, какими путями тебе удалось с ними справиться?

— Теми же, которыми мне пришлось пойти здесь, милорд.

Дориан Лас с интересом окинул разворошенную конюшню.

— А с плечом что? Память от конвоя?

— От градской стражи. — Я сплюнул загустевшую во рту слюну, едва не угодив в бронзовый сапог державшего меня гвардейца. Тот, не стерпев покушения, чуть оттянул мою заломленную за спину руку вниз, отчего в примеченном Ласом плече возникло малоприятное ощущение рвущихся мышц. Я всхлипнул, туго сомкнул челюсти.

— Могли б хоть на голое тело перевязь наложить. Так кровь не остановишь.

— Выбирать не приходилось, — я, шипя сквозь зубы, взглянул на герцога исподлобья.

Тот, чинно выпрямившись и крепче перехватив посох, смотрел холодно и сдержано.

— Как ты попал сюда?

— Готово, милорд! — раздался приглушенный голос Фареса, а вслед за этим быстрый нарастающий топот. Колдун показался в конюшне, сжимая в деснице связанные между собой толстой пупыристой нитью стальные — судя по цвету — наручи. На их поверхности фиалковыми капельками виднелись два небольших граненых камня.

Старик подошел ко мне спереди, принявшись раздраженно хватать за руки и защелкивать на них браслеты. По запястьям пробежал холод стали. «Где-то я такое уже видел» — раздался в мыслях саркастический смешок. Впрочем, даже по тактильным ощущениям, эти оковы чувствовались иначе, нежели те, в которых мои многострадальные запястья побывали меньше часа назад. Лиловые каменья, как оказалось, были не просто вкраплениями, они пронизывали сталь насквозь, так что я даже почувствовал их гладкие, чуть выпирающие грани. И едва они коснулись моей кожи, как в висках вдруг заломило, к горлу подступил тошнотворный комок, на лбу выступили крупные гранулы испарины, а глаза словно готовились вывалиться из орбит. Ноги, и без того слабо меня державшие, теперь практически омертвели. Голова, со скривившимся от недомогания лицом, рухнула на грудь.

Покончив с актом обезвреживания, Фарес не без презрения бросил мои руки и вернулся к герцогу. Забрал обратно свой посох, опустил, позволяя стеснявшему мою грудь заклятью начать медленно угасать, посмотрел на меня.

— Что это с ним? — первым высказал назревающий вопрос Дориан Лас.

— Понятия не имею, милорд, — глядя своими янтарными, со скверной прищуринкой глазами, ответствовал маг. — Быть может, на нем впервые применяют усмиряющие путы… Но, воистину, подобной реакции мне за все годы деятельности наблюдать не приходилось.

— Надеюсь, эта реакция его не убьет, потому как с этого момента он в твоей походной когорте.

— Что?! — не поверив своим ушам, выпучился на повелителя старик.

Я же, больше от недопонимания, поднял на герцога тяжелый взгляд.

— А что такого? Ты же сам говорил, что тебе в экспедиции не достает чародеев. И тут он как снег на голову. Не следует игнорировать подобный реверанс Судьбы.

— Но… но… — замешкался приближенный, подбирая слова.

— Никаких «но», Фарес! Это приказ герцога! Или ты смеешь противиться моей воле?

— Никак нет, милорд, — захлебнувшись возмущением, покорно склонил голову старик.

— Вот и славно. А теперь ступай, накажи кравчему стол накрывать. У нас, все же, гость.

Этому заявлению придворный колдун, как показалось, удивился еще больше, однако слов поперек говаривать не стал. Лишь, скрепя зубами, откланялся, промямлив: «как прикажете, милорд», и первым удалился из конюшни. Сам герцог Дориан, движением головы велев гвардейцам следовать за собой, закрыл отомкнутый ларец, приподнял, аккуратно возложив на опаленный дырявый брезент, затем сгреб ткань, соорудив некое подобие сумки, взвалил на плечо и двинулся следом.

Силы северному владыке было явно не занимать. Этот сундучок сам по себе смотрелся весьма увесистой игрушкой, а с валунами внутри так и вовсе казался мне неподъемным — удивительно даже, как от такого груза окончательно не разорвалась испещренная прорехами ткань. Однако, оглядывая плечистую фигуру Ласа, можно было с уверенностью сказать, что столь дородный муж без труда коровью тушу на шею взвалит и не всхлипнет, чего там какой-то стальной ящик.

На тут же последовавшие предложения помощи со стороны гвардии, владыка уверенно-спокойным тоном отказал.

Щетинистый воин, слегка пихнув меня под лопатку и скомандовав идти, нога в ногу с товарищем повел мое, с трудом ворочавшее ногами от нагрянувшей хвори, тело наружу.

Дабы миновать раздольные герцогские владения, потребовалось немало времени. Вдобавок, сам Дориан Лас ступал неспешно, как-то по-отечески оглядывая роскошный простор. Иногда он останавливался, касался воды в фонтанах, нюхал яркие цветочные бутоны, прислушивался к доносившемуся невесть откуда глухому кукареканью и хрюканью, отряхивал от жухлой листвы выстриженные из кустов скульптуры. Несмотря на то, что на спине его висел весьма увесистый мешок, герцог, видно, отнюдь не смущался грузу и спешил его сбрасывать. Создавалось впечатление, будто Ласу было совсем не в тягость минуту-другую потаскать тяжеловесную груду камней и железа. Впрочем, и назвать владыку севера хилым язык совсем не поворачивался.

Неподалеку от конюшни расположился небольшой закрытый птичник с охотничьими соколами, что сейчас, вероятно, пробудившись от магического грохота, бесновались на жердочках, размахивали крыльями, горланили, тщась вырваться из клетки. Однако, даже если бы их узилище не покрывалось плотно переплетенными стальными прутьями, а лапки не были прикованы к перекладинам насестов, то хищники едва бы далеко улетели с покрывающими глаза клобучками.

Успокоить птиц удалось неожиданно легко. Достаточно было Дориану Ласу сдвинуть щеколду и распахнуть сотканную из железа, напоминающую по узору паутину, дверь вольера, и плотоядные сами собой присмирели, а едва герцог пригладил одного пернатого, как тот, показалось, и вовсе задремал. И подоспевший к этому моменту сокольничий, — одетый в красный суконный кафтан мужик лет тридцати, с острой козьей бородкой, — был уже без надобности.