Угрюм Волков - Последний из Истинных(СИ)

дворецкого исходили те же волны энергии, что и от ненавистной Финеи.

– Не совсем так, – толстяк подержал мгновение паузу и, сняв берет, слегка

поклонился. – Мы с вашей, гм, знакомой все же отличаемся. Но может быть ваше

величество захочет это и многое другое обсудить у меня дома? – длинные рыжие

локоны полыхнули огнем, когда толстяк пошевелился, открывая перед Яславом

высокие двери.

– Веди, – правитель коротко кивнул и, сделав знак своим людям оставаться во

дворе, тяжело шагнул в пенаты плебея.

Внутреннее убранство дворца полностью соответствовало тому, что было

заявлено снаружи. Здесь была мебель, собранная со всего Ковчега. Однако все

было подобрано и расставлено так неброско и со вкусом, что не искушенному

человеку, оценить насколько дорого это великолепие, было невозможно. Яслав

бросил безразличный взгляд вокруг и пошел по длинному холлу, вслед за

семенящим впереди, хозяином. Тяжелые ботинки утопали в длинном белом ворсе,

арикийского ковра, устилавшего все помещение, вплоть до больших прозрачных

дверей, открывавших вход в огромный зал. Там, на гигантском кожаном диване,

сделанном в виде обруча, Яслав сел и с, выжидательным видом, уставился, на

расположившегося напротив, Рыжа.

Толстяк ответил, положив руки на восьмиугольный стол, расположенный внутри

«обруча», – немигающим взглядом и тоже молчал. Пауза затянулась, накаляя и без

того безрадостную атмосферу.

– Говори, – прорычал сквозь зубы Яслав, положив руку на рукоятку меча.

–Разница между мной и Финеей, – толстяк говорил так, как будто бы продолжал

начатый разговор, заключается в том, – что она преследует свои цели, используя

недозволенные методы, и в связи с этим, является ведьмой. А я ограничиваюсь

лечением людей и в редких случаях предсказаниями, что в свою очередь делает

меня лишь гениальным целителем, имеющим дар божий.

– Меня не это интересует, – меч наполовину покинул ножны.

– Мне это известно, мой государь, – Рыж словно не замечая гнева Яслава,

достал из кармана печеньку и в мгновение ока проглотил. – Но все же вам

необходимо знать об этой детали. Что же касается недомогания прекрасной Валуоки

и моих слов, которые и привели Вас в мой прекрасный особняк, то мои

консультации, увы, дороги и будут стоить Вам двух тысяч, арикийскими олларами.

– Сколько…?!, – Яслав задохнулся от гнева. – Да как смеешь ты…, – он

неожиданно прервал сам себя, осененный внезапной мыслью, – хорошо, ты их

получишь.

– Спасибо, мой государь, – Рыж встал с дивана и отвесил глубокий поклон. –

Тогда перейдем сразу к делу, – по его губам скользнула легкая усмешка, ведь

данное царем слово нерушимо, тем более, если оно дано на смертном одре. Иначе

душе его и его родных никогда не вернуться в лоно Отца.

– Смертном одре, что ты такое говоришь? – прохрипел Яслав, вскочив,

понимая, что хитрая толстая харя, заманила его в ловушку.

– Валуока, непременно умрет и унесет с собой ребенка. Никто не в силах ей

помочь, поэтому слово Оссийского царя дано в преддверии гибели его жены. И как я

передал через вашего человека, вина за её болезнь и будущую двойную смерть

лежит на венценосном муже её, – толстяк с неожиданным проворством увернулся от

стремительного удара мечом, который нанес взбешенный Яслав, но напоролся на не

менее страшный удар левой, закованной в латную перчатку. В ушах что-то тихо

хлопнуло, разорвавшись тысячей искр, свет внезапно погас и толстяк без сознания

кубарем скатился на пол…

-Цок цок тук, цок цок тук, – мысль почему-то не хотела возвращаться, а тупо

повторяла в такт – цок цок тук… Стоп! В такт чему!?

– Ты жив ещё только потому, что Валуока жива, – голос шел откуда-то сверху, с

трудом продираясь через толстую пелену потухшего сознания. – Слово мое крепко,

поэтому я его сдержу, но не за консультации, – а за реальную помощь твоей

государыне, пес. В противном случае, с тебя сдерут кожу, – живьем, а мясо скормят

собакам – последняя фраза содержала в себе такую уверенность, на фоне

обыденности и повседневности, что пелену, смело начисто.

– Кровь, стекая к голове, может вызвать закупорку сосудов и преждевременную

смерть, даже столь молодого и здорового организма, как у меня. Поэтому, если мой

государь, велит своим людям остановиться и усадить меня в седло, вместо

болтания поперек него, то у него будет гораздо больше шансов доставить меня

живым во дворец, – толстяк сплюнул густым сгустком крови на копыто кобыле и

замолчал.

Стук копыт внезапно прекратился, голову Рыжа перестало трясти и бить о

стремя. Он почувствовал, как сильные руки с двух сторон поднимают его и, через

мгновение толстяк сидел верхом на гнедой кобыле, в которой без труда узнал одну

из своих лошадей. Искры в глазах постепенно исчезли, и он смог оглядеться. Бок

обок с его лошадью ехал Яслав. Телохранители царя, с арбалетами на взводе,

плотно прикрывали его и пленника со всех сторон. Маршрут кавалькады пролегал

вдоль городской стены, так, что путь ко дворцу Яслава был несколько более долгим,

чем если бы они ехали через центр. Видимо царь не пожелал привлекать внимания к

необычному шествию со своим пленником, и поехал окружным путем.

–Спасибо, – слабо проговорил Рыж, взяв поводья.

Яслав не реагируя молча правил своим вороным, занятый, своими мыслями.

Толстяк пожал плечами и ещё раз сплюнул. Губы у него распухли, а правый глаз,

стремительно закрывал фиолетово – черный синяк.

–Там, у себя дома, я не успел договорить, -Рыж шамкал, но при этом говорил

твердо. – Болезнь Валуоки идет от самого Солнценосного, в наказание тебе, за

сделку с Финеей, – толстяк выпалил эту фразу единым целым, и на всякий случай,

спрятал голову за круп лошади.

Процессия вновь остановилась, а всадники вокруг отъехали, оставив Яслава и

его спутника, на некотором расстоянии. Беседа возобновилась в укромном месте,

где с одной стороны узкой дороги стояло здание тюрьмы, а с другой вплотную

нависала городская стена.

– Говори, – в голосе правителя не было недавней ярости, и голова Рыжа

появилась над лошадиной.

– Кара должна была настигнуть тебя лично, но ты самоотверженно бьешься на

Щите, поэтому наказание твое назначено через твоих родных. И как я уже говорил,

они должны умереть. Никакие целители со своими микстурами и даже ведьмы с

наговорами, не смогут их спасти – постой, постой! Дай мне закончить! – Рыж вновь

нырнул под круп лошади уворачивась от, закипающего, Яслава. -Существует всего

две возможности их спасения, – прохрипел он откуда-то снизу, – А ты мне