Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 14

Самый убедительный довод бессилен успокоить плачущего ребенка.

Хоро утомленно улыбнулась и подвинула пальцы, держащие Лоуренса за руку, точно гладя его.

И тогда Лоуренс, собиравшийся сказать что-то другое, перебил сам себя и ответил просто:

– Да.

Голос его прозвучал так твердо, что это удивило даже его самого. Потом Лоуренс взглянул на не менее удивленную Хоро и наконец пришел в чувства. Поспешно прикрыл рот картой и вторым письмом и отвел глаза.

Пронзительный взгляд Хоро уперся ему в щеку. Спустя какое-то время, однако, Лоуренс услышал ее приглушенный смешок.

– Хех. Нам просто не повезло со временем.

– ?..

Как у бродячей кошки, которую подманивают на еду, любопытство победило в Лоуренсе осторожность, и он вновь посмотрел на Хоро – но вместо коварной ловушки, которую ожидал увидеть, он обнаружил лишь ее спокойный профиль.

– Я много думала об этом и пришла к выводу, что тебе лучше всего отправиться за книгой. Я ведь уже сказала, не так ли? Мы должны идти плодотворным путем.

Если все пройдет успешно, Лоуренс станет богаче на триста серебряных монет, вдобавок это позволит ему хоть немного помешать уничтожению севера. Лоуренс это понимал. Однако триста монет были прибылью для Лоуренса, а защита северных земель – для Хоро.

А если бы они отправились в Йойтсу, это стало бы прибылью для них обоих – и для Лоуренса, и для Хоро. Хотя, конечно, такие мысли нельзя было назвать несентиментальными.

Что Лоуренс не мог заставить себя принять, так это здравый смысл, заставляющий их отбросить прибыль, которую они получили бы вместе, чтобы гнаться за более реальной прибылью порознь.

– Ты. Сколько нас путешествует вместе?

Слова Хоро были коротки, но ее вопрос ясен. Янтарные глаза сверкнули на Лоуренса.

– …Трое.

– И что приобретет малец от путешествия в Йойтсу?

От этого вопроса у Лоуренса на миг закружилась голова.

– Нну… в общем…

– Коул наткнулся на нас в своем собственном странствии. Он даже отложил собственные цели, чтобы быть с нами. Коул сильный детеныш, однако детеныш есть детеныш. У него нет каких-то глубинных причин путешествовать с нами. Ему нужно было лишь подлечить раненые крылья, ничего более.

Эти слова одиночества явно не взялись у Хоро из ниоткуда. Должно быть, она поговорила с Коулом о его чувствах и мыслях, когда ни Эльзы, ни Лоуренса рядом не было.

Как Лоуренс знал, что его решения затрагивают множество других людей в мире торговли, так и Хоро понимала, какое влияние ее решения оказывают на ее маленькую стаю.

– Думаю, это началось еще в Уинфилде. Похоже, он начал думать об этом с тех пор, как познакомился с тем дурнем Хаскинсом.

– С господином Хаскинсом?

– Мм. Он начал думать, что он может сделать для своей деревушки. Детеныш вспомнил, как он перестал об этом думать, чтобы дать себе время отдохнуть и исцелиться.

Всему, что было за пределами рынка, Лоуренс явно уделял меньше внимания, чем ему казалось. Не только Хоро, но и Коулу.

Глядя на удивленное лицо Лоуренса, Хоро грустно улыбнулась.

– Конечно, не мне это говорить, но, судя по твоему выражению лица, ты ничего не замечал?

Лоуренс коротко простонал, потом кивнул. Скрывать было бессмысленно.

– Ох уж… А потом еще наша последняя поездка в горы. Он увидел, как жила Фран, и это его пробудило. Для меня, Мудрой волчицы, ее прямолинейный образ жизни нелеп, но ему он должен был показаться таким притягательным. Хаскинс был так стар, что даже его методы стали унылы, но тут появилась эта девочка, красивая и острая, как льдинка.

Чтобы Хоро говорила о Фран в таких выражениях – это было необычно. Впрочем, стоило Лоуренсу подумать о нраве Хоро, и он понял, что на самом деле это в ее характере. Как Хоро могла не восхититься человеком, способным так далеко зайти ради своей мечты? Человеком, способным для достижения своей цели поставить на кон абсолютно все?

Едва эта мысль пришла Лоуренсу в голову, как Хоро посмотрела на него с явным неудовольствием.

– Пф. А потом появилась еще эта твердолобая.

Мальчик, стремящийся изучать законы Церкви, и трудолюбивая девушка, стремящаяся обеспечить существование своей церкви в деревушке, где почитают языческого бога. Более действенного сочетания для нанесения смертельного удара и придумать трудно.

– И здешняя Церковь тоже свою роль сыграла. Он ведь впервые в жизни увидел большой собор. И понял, что организация, достаточно могучая, чтобы создать такое, конечно, сможет защитить его дом, – и Хоро тихонько вздохнула.

Лоуренс вполне понимал, почему Коул не поверил всё Хоро, к которой был так привязан. Хоро, Мудрой волчице из Йойтсу, чей истинный облик со всей очевидностью свидетельствовал, что она – языческая богиня.

Не кому-нибудь, а именно ей – как он мог поверить свои чувства?

Как Филон не мог приблизиться к Торговому дому Делинка, как аптекарь не мог посещать таверну, как изготовитель весов не мог дружить с менялой – так и Коул не мог раскрыть душу перед Хоро.

Она была для него много больше чем старшей сестрой – она была по меньшей мере Мудрой волчицей.

Даже несмотря на то, что Коул видел ее истинный облик и не испугался, даже несмотря на то, что он обнимал ее хвост, – нет, из-за всего этого, – он не мог забыть, что Хоро – Мудрая волчица.

Поняв это, Лоуренс понял и то, почему Хоро отказалась от мечты отправиться в Йойтсу вместе с ним, и то, почему она решила тоже поехать в Киссен.

Выбрать следует самый плодотворный путь: не общая прибыль для них двоих, но розная прибыль для них троих. Это был хороший, достойный резон, чтобы все трое вместе отправились в Киссен и там закончили свое путешествие как трио.

Хоро выбрала Киссен не как место, где они расстанутся, но как место, где каждый из них начнет новое путешествие.

– По крайней мере в этом деле будет немалый доход, а потом тот кусок мяса уйдет на юг, верно? И Коула с собой возьмет. От твердолобости той девчонки меня тошнит, но Коулу она подходит идеально. Быть может, он даже осядет в конце концов в той ее деревенской церквушке.

Последнее предположение, конечно же, было шуткой. Но даже в шутку Хоро не стала говорить, что Коул может остаться с ней.

– Я тут подумала, – тихо произнесла Хоро после нескольких секунд молчания. – Прожив достаточно много лет, начинаешь осознавать, что время тянется ужасно долго, а надежды так редко воплощаются в реальность. Скажем, та девочка, нарисовавшая для нас карту, Фран. Даже с ее решимостью все равно непохоже, что она умрет с улыбкой на лице.

Хоро жила так долго и видела столько людских жизней, что ее слова весили больше, чем любая избитая банальность.

– Думаю, мы должны жить с улыбками на лицах. Вот почему, когда мы встретимся вновь, мы обязательно будем улыбаться.