Андрей Васильев - Замок на Вороньей горе

— Не дурнее, — подтвердил я, немного растрогавшись.

Вроде как чужой мне человек, а приятно. Обо мне раньше никто вообще не заботился и уж тем более не говорил таких слов.

— Так, вот еще что, — пощелкал пальцами Агриппа. — Относительного этого дома — ты дружку своему, Гарольду, скажи: мол, снял его, недорого. Какой смысл по кабакам шляться, когда можно в более уютных условиях пить, опять же — девку есть куда привести. И предложи ему это делать на паях. Думаю, он согласится. А то еще кого третьего привлеките к этому делу, а дальше — как полагается, график составьте, кто когда сюда для блуда ходить станет. Так что все будет выглядеть вполне естественно.

— А у кого я его снял? — тут же уточнил я.

— У соседей справа. — Агриппа помахал рукой. — Милая супружеская пара, Карл и Клара Роуткор, на двоих им уже века полтора. Этот дом принадлежал их детям, те уехали в город жить, а его им оставили. Кранненхерст вообще вымирает помаленьку, тут пустых домов полно. И если что, не волнуйся — они все подтвердят. И даже тебя узнают, если нужно, сказав, что именно ты — тот самый молодой человек, с которым они договаривались.

— Деревня, — опасливо сказал я. — Слухи, сплетни, длинные языки… Не проболтается бабуля-то?

— Не проболтается, — заверил меня Агриппа. — Она знает, с кем дело имеет. Эта пара хоть и немолодая уже, но пожить все же хочет. Ладно, давай еще выпьем да и иди. Ты же не один пришел в деревню? Вот и не надо вызывать ненужных подозрений, давая поводы для сплетен.

Мы допили бутылку, и напоследок Агриппа мне сказал:

— Встретимся здесь через месяц. И к тому времени ты уже должен будешь знать имя того, кто послал сюда эту Магдалену.

— Не могу обещать, — неуверенно ответил ему я. — Нет, что смогу — сделаю, но срок невелик, да и…

— Не надо обещать, — мягко произнес Агриппа, неуловимым движением приближаясь ко мне. — Надо сделать. Я тебя не прошу, я тебе приказываю. Если ты хочешь прожить хорошую, счастливую и долгую жизнь, делай то, что велено. А если нет… Ну, это твой выбор. Понял?

— Понял, — кивнул я.

Не буду врать — мне вдруг стало сильно не по себе. Вот тебе и забота. Я и раньше понимал, что ему меня прибить не сложнее, чем комара прихлопнуть, но осознал это до конца только сейчас.

— И еще вот что, — совершенно другим тоном сказал мне Агриппа. — Ты простолюдина упоминал, как его бишь? Мартина. Так вот. Я недавно общался по кое-каким своим вопросам с начальником тайной стражи Пфальтца, это столица герцогства, в котором мы сейчас находимся. Так вот, он упоминал о каком-то молодом ухаре, который был правой рукой атамана довольно крупной разбойничьей шайки, что в этих местах года три кряду орудовала. Изобретательные были ребята, долго стража сразу трех герцогств по окрестным лесам их гоняла, а взять никак не могла. И все, насколько я понял, благодаря ему, этому самому молодцу, именно он все планы разрабатывал. В конце концов, шайку прихватили, совсем недавно, но без него. Может, как раз потому и прихватили. Вроде как он куда-то сгинул в середине лета, ушел вечером с того места, где шайка заночевала, и как в воду канул. Не стану утверждать, что этот орел лесной был именно твоим Мартином, но кто знает?

— Вот так вот, — внимательно выслушал его я. — Запросто может быть, что это он. Спасибо, полезную вещь ты мне рассказал.

— Если это он, будь очень осторожен с ним, — предупредил меня Агриппа. — Я так понял, что этот молодец был очень опасен. Оружием владел отменно, причем практически любым, с головой у него тоже все в порядке было, а жалость к ближнему отсутствует напрочь. И еще — вожак шайки в процессе допроса с пристрастием сказал странную фразу: «Шиш вы его поймаете, он не из тех, кто попадается. Ох как вы все еще кровью умоетесь. Он же наследник».

— Наследник чего? — не понял я.

— Понятия не имею, — развел руками Агриппа. — Палач переусердствовал, в этот момент вожака как раз на дыбе-ложе растягивали, он сознание и потерял. А когда оно к нему вернулось, то оказалось, что за это время беспамятства вожака покинул разум. Так его и колесовали — безумным, он в процессе умерщвления знай только хохотал и подбадривал палача, все орал: «Давай-давай, нахлобучивай». А остальные про этого парня ничего не знали, кроме клички. Они называли его Шутником. Так что ты поосторожнее с этим Мартином, ладно? А лучше всего не связывайся с ним вообще.

— Понятно, — кивнул я и задал ему вопрос, который мне не давал покоя с того момента как я услышал от него про то, что, возможно, я не один такой ученик в школе Ворона. В смысле с двойным дном. — Агриппа, а кроме меня и Магдалены у нас еще есть те, кто не просто так сюда попал?

— Не знаю, — помолчав, ответил мне воин. — Не знаю, правда. Но запросто такое может быть. Твоего наставника в магическом кругу очень не любят, я бы сказал: крайне. Кто-то его не переносит за то, что он очень силен как маг, кто-то — потому что он не любит скрывать свои мысли, а другие просто очень его боятся. И у всех этих магов есть резон выкопать ему на дороге яму, в которую он свалится.

— Так разве не проще было его убить? — недоуменно спросил я. — Подослали бы наемников — и всех делов.

— Если бы это было проще, то и без твоих умных советов такое давно бы провернули, — невежливо сообщил мне Агриппа и щелкнул меня по носу. — Как видно, нельзя. Ты знаешь, я в эти их магические расклады особо не лезу. Мое и твое дело — выполнять приказы, а думают пусть те, кому положено.

— А мастер Гай? — не удержался я. — Он почему Ворона не любит?

Бам-м-м! Подзатыльник был крепким, в голове загудело.

— Много будешь знать, вовсе не состаришься, — пояснил свои действия Агриппа. — Все, проваливай. И через месяц чтобы был здесь, понятно? Без всяких «может не получиться», я этого не пойму, ясно? Постой. Деньги у тебя есть?

— Не то чтобы много, — с готовностью ответил я. От денег я никогда не откажусь. Правда, мастер Гай тогда сказал, что он мне на год выдал денежное довольствие, но вдруг он передумал и решил еще отсыпать? — Только на еду и хватает.

— Значит, есть, — констатировал Агриппа. — Все, будь здоров. Поклон от тебя мастеру я передам. Калитку захлопни за собой.

И меня вытолкали за дверь.

Выйдя на улицу, я глубоко вздохнул. Нельзя сказать, чтобы мне стало намного веселее, чем тогда, когда я сюда шел. Неизвестность сменилась ясностью того, что мне надо сделать, но что из этого лучше или хуже?

Магдалена. Демоны Грани, я даже не знаю, с какой стороны к ней подступиться. Будь на ее месте та же Фриша, все было бы хоть сколько-то понятно. Прижать в коридоре к стене, а дальше держать, пока всю морду не расцарапает или пока нужного не добьюсь. Да и терять ей особо нечего.

Но это — Фриша, а Магдалена из другого теста сделана. То есть тесто у них всех одинаковое, вот только закваска разная для его изготовления бралась. Ей ведь, наверное, слова надо какие-то говорить, серенады петь или что там еще благородные делают?