Сергей Волков - Затворник

- ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭХХХХ! - голосил он, в такт пляске и не в такт - ЕФЕ ПОВЫФЕМ! ПОФУЯЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕМ! - и сам себя лупил ладонями так беспощадно, что звонкие шлепки разносились по столовой!

Музыкантов в их углу прибавилось до десяти. Они дудели, били по струнам и бубнам так громко и быстро, как могли. Их игра уже не струилась такими такими плавными переливами, как в начале вечера - она мчала, звеня в ушах, вертясь вихрем, рвала воздух в клочки! Кудрявый рыжеволосый бородач встал у огромного барабана в самом углу, взмахнул булавами, и частые гулкие удары полетели по залу как раскаты грома, в ряд со стуком каблуков и хлопками ладоней! Плясунов было столько, что на широкой площадке между столами им едва хватало места, чтобы развернуться всем, и уже не только боярам и ополченцам - среди танцующих мелькали пестрыми всполохами платья стружских девушек. Среди них мигом выделилась одна - самая ловкая и бойкая, каких только доводилось видеть Пиле. Такая, что глядя на нее, он не мог уже удивляться роскоши пира и дворца, важности собрания князей и больших бояр - он удивлялся, только тому, как может человек, девушка, стройная и хрупкая с виду, молодая - совсем девчонка, и так лихо, так горячо танцевать, и при том с таким умением! Ни одного лишнего или неловкого поворота, шага или взмаха руки нельзя было за ней заметить! А саму удалую девушку, наоборот, не заметить было нельзя - и Хвост тут же заметил! Тут же подскочил к ней, и стал виться и ходить вокруг в пляске. Молодая миротворка, не спуская ни на миг улыбки с прекрасного лица, глянула на него, словно примеряясь к силам этого нового человека.

- Ты уже устал, наверное, гость дорогой? - прокричала она на весь зал - Отдохнуть не хочешь?

- Я смотрю, у вас на Струге не пляшут, а ползают как мухи осенние! - отвечал Хвост, вдвое прибавив своей пляске пыла и ярости.

Они плясали рядом, вдвоем - но не вместе, а друг против друга. Девчонка оказалась не из стеснительных, а только рада была утереть заезжему нос. Хвост не сколько не смутился тем, что танцевала стружанка не в пример лучше него - против ее умения была его решимость и азарт. Но и у красавицы тоже решимости было довольно. Страсть - едва ли полное самозабвенье пылало у обоих в очах, и злость, злость - такая, какая бывает у соперников на ристалище!

- Задохнешься первая, смотри! - кричал Хвосворту, падал перед соперницей пластом, бил рукой в пол, и тут же подпрыгивал на два локтя, хлопая ладонью об пятку!

- Не дождешься! - со смехом кричала в ответ плясунья, и шпарила еще резвее прежнего. Как волчок на игральном столе кружилась, только не падала!

- Эх, надсадишься, милая, побереги себя!

- Ты сам-то отдохнуть не хочешь, герой! А то завтра в поле, а ты ногой не сможешь двинуть!

- Не бойся за меня, огненная! Смогу да еще как! Двину так двину! Эх, огненная...

Танцующие кругом невольно расступились пошире, давая простор этим двоим яростным танцорам, будто были не гостями на пиру, а зрителями на состязании. Это и было состязание - уступать никто не собирался! Миротворцы били в ладоши и кричали:

- Огневка, поддай жару! Поддай!

- Покажи ей, парень! Дубравец, давай! - горланили приезжие.

- Без остановки играй! Без остановки, да веселее! - приказывали бояре музыкантам, и метали на пол перед ними серебро.

- Сдашься! Сдашься! - кричал Хвост

- Сам сдавайся! - крикнула девушка, ударила что есть силы пяткой в пол, и вдруг нога у нее подкосилась, и плясунья едва не рухнула, если бы подскочивший вовремя Хвостворту не успел подхватить соперницу под руки.

- А-а-а-а-а-а!!! Наша взяла! - закричали по всей столовой храбровцы, верхнесольцы, засемьдырцы и уннаяка. Все смеялись, хлопали в ладоши, стучали кубками о кубками. Смеялся князь, смеялся Коршун, трясся от смеха Пила. Кажется, одна только Стройна, смотревшая со своего высокого места, не менялась в лице.

- Говорил же, сдавайся, пока не поздно! - ухмыльнулся Хвост.

- Пусти ты! - крикнула девушка, освобождаясь от его рук. Она сняла с ноги башмачок и потрясла им - Каблук сломался!

Каблук, сбившийся с подметки, болтался кое-как.

- Это все равно! Наша взяла! - кричали вокруг. Миротворцы тут же вступились за своячку: она не сдавалась, и пляску не бросала. Начали спорить, но без всякой злости и ругани. Все хохотали и хвалили обоих танцоров. Хохотал и Хвост. Но обиженная девушка скинув башмак со второй ноги, убежала из столовой.

Хвост подскочил к столу, где сидел Пила. Голова Хвостворту была как водой облита. Мокрые волосы пристали к лицу. Он дышал, раскрыв рот, как собака, едва не роняя язык. Налил себе полную чашу, осушил одним духом и прохрипел:

- Пошли спляшем, брат!

- Ну ты дал жару, брат! - смеялся Пила.

- Пошли! - не унимался Хвост - Пойдем, разомни ноги!

- Н-е-е... - махнул Пила рукой.

- Э-э-э-эх, брат! - крикнул Хвост - Штаны просидишь!

Он резко развернулся к залу, и раскинув руки, снова бросился вперед, в пляс! В мыслях у него теперь было одно: всем показать, что силы у него остались, и что если бы не разнесчастный каблук, то все равно победа была бы за ним.

Пила только молча смотрел со своего места, и улыбался себе в усы.

"Пойти и правда, тоже сплясать - подумал он - что сидеть сиднем!"

Допил свою чашу, и уже приготовился вставать с места.

- Что, нравится? - вдруг услышал он рядом вроде бы как знакомый голос.

- А... - Пила обернулся. Рядом с ним, облокотившись на край стола руками, и чуть подавшись вперед, стояла девушка. Она улыбалась не очень широко, не размыкая губ, и улыбка ее, и сам взгляд, были... были не то, чтобы не приветливыми, и не то, чтобы не радостными, и не то, чтобы не добрыми... но первым делом замечалось не это все, а лукавинка, озорство, или чертенок, игравшие в ее чуть прищуренных глазах. С таким взглядом, с вздернутым кверху кончиком носа, она была похожа на молодую хитрую лисичку.

- Нравится, спрашиваю! - повторила она. И Пила вспомнил, где слышал этот голос - незнакомка говорила с ним на второй день по приезду компании в Каяло-Брежицк, на лестнице в отроческом доме. Пила тогда не рассмотрел ее толком, а про себя подумал, что хорошо бы этой случайной его собеседнице оказаться красивой. Теперь же, глядя на нее воочию, он с некоторым удовольствием отметил, что да, девушка эта действительно была красавицей. Тут же он заметил, что уже видел ее на Струге.

- Ну... да, нравится. - сказал он - А я тебя знаю. Князь, когда в город приехал, заходил с нами в хоромину, ты его встречала у крыльца хлебом-солью.

- Да, это я была. - ответила девушка - мне такую честь доверили, встречать вашего князя у входа в дом, такая вот я важная птица.

- Что ты за птица? - спросил Пила.

- Я Баса дочь. Его весь город знает. Он - ключник той хоромины, в которую вас поселили.

- Понятно. А здесь что делаешь?