Евгений Онегин - Путь к вершине

В удар Сейнарис вложил всю копившуюся прошедшие месяцы ярость. Вихрь оранжевых нитей закружил бешеный хоровод вокруг ладоней… И бессильно рассыпался безобидными искорками. Юноша оторопело уставился на сестру. На губах девушки играла презрительная насмешка. Что происходит?!

— В одном ты прав, ублюдок. За амбиции всегда приходится платить. — Черные глаза вчерашней рохли показались обжигающе-ледяными.

Ответный удар. Надо бы примитивнее, да некуда. Узор, использованный Ветассией, соткался в воздухе, а затем в Сейнариса полетел небольшой огненный шарик. Отбить это убожество — дело нескольких мгновений, вот только вместо того, чтобы собраться в надежный щит, мистические линии рассыпались все теми же бесполезными огоньками.

Подсознательно ожидавший чего-то подобного, принц бросился в сторону. Нужно отдать команду гвардейцам, в общей рубке могут появиться хоть какие-то шансы…

Тупой удар в бок, мир приходит в движение, закрутившись стремительной каруселью. Перед самыми глазами пронесся снежный покров, укутавший землю. Миг спустя его сменило усеянное звездами небо. По телу медленно разлилось вяжущее, обессиливающее онемение.

Мечи с зловещим лязганьем покинули ножны. Тем не менее, несмотря на то, что ровандисский отряд ощетинился сверкающими в лунном свете клинками, на лицах большинства воинов проступила растерянность вперемешку со страхом. Ройвис мысленно посочувствовал гвардейцам — мало того, что не сберегли принца, так еще и в лицо заглянуло мрачное распутье. Бросишься в бой — поляжешь без толку и смысла, останешься стоять на месте — шансы выжить могут и возрасти, но что потом ответишь разъяренному Архистратигу?

— Прочь оружие! — Даже снег мог показаться теплой периной по сравнению с ледяным голосом Веты. Девушка медленно подошла к распростертому телу. Сейнарис барахтался на земле, пытаясь встать. Однако, попытки оказались безуспешными. От взгляда на раненного ровандийского принца Ройвиса передернуло. Вся правая половина тела превратилась в кошмарный ожог, кое-как прикрытый обгоревшими лохмотьями, совсем недавно бывшими роскошной одеждой.

Ровандисцы беспомощно топтались на месте. Мечи опустились — хотя ни один не исчез в ножнах. Если у них есть луки — у одного, да мелькнет шальная мысль сравнять шансы одной удачной стрелой. Тем не менее, никакого опасного движения впившийся в толпу гвардейцев взгляд различить не мог.

— Сюрприз не менее приятный, чем тот, что ты приготовил мне, братик. — Тихий голос Веты был едва различим даже в рухнувшей на дорогу тишине. Лишь равнодушный ветер перекатывал крохотные снежинки. Ему, в отличие от людей, происходящее совершенно безразлично. — Открыть тебе один секрет?

Девушка медленно склонилась над умирающим и что-то прошептала ему на ухо. Сейнарис в ответ выдавил короткий стон. Злобный и безнадежный. Короткий синий росчерк, мелодичный хрустальный звон — в горло принца вонзилась отточенная, словно кинжал, ледышка. Все кончено.

Холодный рассвет поднимал над скачущим отрядом светлеющий небесный купол. Над безучастным камнем Алмазного тракта скользили тысячи крохотных снежинок, подгоняемые холодным зимним ветром.

Остановились на ночевку — хотя, правильнее это назвать дневкой — лишь когда Вета окончательно выбилась из сил. Всю ночь Астаэлле безжалостно гнала людей прочь от места гибели Сейнариса. Спорить с ней не решился никто — тем более, что беловолосая таэтисса была совершенно права: Тагерис, получив подобный подарок, озвереет. Для Архистратига станет делом чести найти убийц того, кто в его глазах был подлинным наследником Ровандис. Несколько раз Ройвис порывался заговорить с девушкой, но та в ответ лишь стискивала зубы. Скачка продолжалась, копыта коней дробным перестуком тревожили замерзшие камни, но рыцарю казалось, что вокруг царит ледяная, могильная тишина. Что столь чудовищно преобразило Вету? На этот вопрос он искал и не находил ответа.

Лагерь разбили возле самого тракта. Пытаться углубиться в плоские, словно стол, степи не было никакого смысла — по следам на снегу даже слепой бы сообразил, куда направились беглецы. Их спасением сейчас были расстояние и скорость, а не заячьи петли.

Ровандисских гвардейцев отпустили вместе с телом Сейнариса. Как пояснил Ройвису Кесиан — подозрение в произошедшем неизбежно падет на вельсийцев. Цинично, но положения осажденного города это ничуть не изменит. Впрочем, рыцарь и сам прекрасно понимал, что они с Ветой по самое горло влезли в очередную интригу таэтис. Несколько раз на глаза ему попадалась Лиардис. Та ехала особняком в компании Астаэлле. Время от времени тревожный взгляд зеленых глаз обращался на молчаливую Вету. Девушка, однако, то ли этого не замечала, то ли попросту игнорировала, не собираясь прощать той обмана.

Лишь после того, как они оказались наедине в теплой палатке, чей полог надежно отрезал продрогших людей от пронизывающего ветра и еще более пронизывающих взглядов Астаэлле, Вета молча обняла Ройвиса.

— Прости, — едва слышно пробормотала девушка. По щеке покатилась слеза.

— За что? — Тупо переспросил Ройвис. Все это время он сходил с ума от попыток понять поведение возлюбленной — и не сказать, чтобы сильно преуспел. А тут еще и извинения по совершенно непонятному поводу.

— За то, что втравила тебя во все это. За то, что заставила предать Орден. За то, что… — Ладонь Ройвиса бесцеремонно закрыла ей рот, превратив срывающийся голос в невнятное мычание. Зрачки Веты расширились. Кажется, она была на грани истерики.

— Что бы я ни совершил, я это сделал совершенно осознанно и не собираюсь ни о чем жалеть. Куда сильнее меня беспокоишь ты. Там, возле деревни… — Ройвис осекся. При воспоминании о ледяном голосе Веты, о каменном лице, с которым она добивала умирающего Сейнариса, становилось не по себе.

Девушка тихо вздохнула. Ее нос ткнулся в плечо рыцаря. Словно крохотный котенок спрятался за пазухой у такого большого и грозного человека.

— Наверое, во мне все-таки проснулась кровь отца. Весь страх, который неотступно следовал за мной, презрение, которым меня обливала эта моль… Больше всего я хотела вернуть ему то, что он дарил мне все время моего пребывания в роли наследницы. И я бы с удовольствием сделала это еще раз, слышишь?!

— Вета! Перестань. — Бездна проклятий, как ее прикажете успокаивать? В черных глазах полыхала слепая, безудержная ярость. — Мы простоим не больше шести часов. Не так уж и много. Лучше бы тебе лечь спать — иначе ты, чего доброго, во время следующего перехода вывалишься из седла. Умения спать на скаку я за тобой раньше не замечал.

Девушка моргнула, словно очнувшись от мучавшего ее кошмара. По крайней мере, ее удалось уложить на одеяло. Сверху Ройвис накинул собственный плащ — благодаря небольшой походной печурке в палатке можно обойтись и без него.