Анна Дашевская - Принцы только такое всегда говорят... (СИ)

Чему, среди всего прочего, учила меня сестра Урсула, так это не бросаться очертя голову в неизвестность. Прежде, чем прыгать с вышки, стоит посмотреть, налили ли в бассейн воду.

И я не стала сразу нажимать на лепестки, повторяя прочитанный мною код.

Как там было сказано в записке? Открыть шкатулку смогу только я, и для меня это будет проще простого. Все-таки это шкатулка, что бы там я себе ни напридумывала. Если "только я", значит, открывать ее должно что-то, что я придумала сама, и сестра Урсула об этом знала. И одобряла, что немаловажно, потому что способ доводить до икоты нервную сестру-хозяйку придумала я, но одобрен он не был. Кстати, до сих пор не понимаю, почему нужно было убегать с визгом от маленьких лягушаток, выпрыгивающих из каждого кармана. По мне, так они очень симпатичные!

Я достала из дорожной сумки свою первую тетрадь с записями по артефакторике, которую начала вести с первого урока у сестры Урсулы, и которую неожиданно для себя в последний момент взяла с собой в это отпускное путешествие. Итак, посмотрим...

Свойства материалов - дерево, металлы, волокна, камни. Заклинания, подходящие для каждого из материалов. Заклинания, неподходящие для каждого... Сочетание материалов, свойства сочетаний, заклинания, подходящие... неподходящие...

Вот! Моя первая самостоятельная разработка, подарок сестре Урсуле к дню ангела. Ну правильно, как же это я забыла - это была рамка для портрета, сделанная точно из такого же мореного дуба. Если нажать на два нижних угла, портрет "оживал", и голограмма произносила поздравление. Разумеется, в рамку я тогда вставила свой портрет и привязала к нему свою голограмму. Кстати, перламутра никакого там не было, так что, скорее всего, я правильно не отреагировала на "код". Так, попробуем...

После нескольких нажатий на углы крышка шкатулки откинулась, и появилась голограмма. Я затаила дыхание: как давно я не видела сестру Урсулу! И никогда больше не увижу, разве что вот так, раз за разом слушая, что скажет голо-изображение.

"Молодец, девочка! Я уверена была, что ты сообразишь, что делать. Что же, раз ты слушаешь это письмо, значит, меня нет на свете. И это, в свою очередь, означает, что я где-то ошиблась. Я ухожу на встречу с незнакомцем, пообещавшим мне подлинные записки Адельстана Кровавого, и информацию о его потомке и наследнике. Тьма с ними, с записями, но наследник, Алекс, наследник - это значит, что кто-то вновь готов вызвать Темного бога в попытке получить власть. Ты справедливо задашься вопросом, почему всем этим занимаюсь я, обычная монахиня из небольшого монастыря не самой популярной церкви. В шкатулке - мои дневники, там многое написано. Прочти. На последней странице - адрес и имя человека, которому ты передашь письмо, также лежащее в шкатулке. Можешь доверять этому человеку, как я доверяю тебе"

Голограмма колыхнулась, как будто сестра Урсула вздохнула, затем запись продолжилась.

"Я оставляю все это именно тебе, не только потому, что ты самая способная из моих учениц. Еще и оттого, что знаю твой въедливый характер. Ты ведь не отступишь, пока не найдешь ответ. И немаловажно то, что мне известно, каков твой Дар - в твоих руках на костях всегда выпадает шестерка. Прощай, милая, и пусть хранит тебя Единый... и твой Дар".

Изображение померкло и начало таять, потом вновь налилось цветом и плотностью, и сестра Урсула. Погрозив мне пальцем, сказала:

"А если бы ты попробовала нажимать на перламутровый рисунок, получила бы чувствительный шлепок!".

И все закончилось.

Глава 19.

Дневники представляли собой увесистую стопку толстых тетрадей. Конечно, такая стопка никак не могла бы поместиться в обычной шкатулке, так что я в очередной раз порадовалась своей специальности артефактора. Да, я теперь тоже так умею - создать артефакт скрадывания пространства, и пространственный карман у меня получается уже размером не с конфетку, а с целый бутерброд! Быстро пролистав тетради, я поняла, что записи велись не ежедневно, но достаточно часто; одни совсем коротенькие, другие на страницу, а то и две. В сущности, как сама жизнь: какой-то день и не вспомнишь по прошествии времени, а в какой-то вмещается, кажется, целая вечность. Тетрадей было десять, и в каждой, судя по датам, записи за полтора-два года. Н-да, я это буду читать как раз до весны... Конечно, я почти уверена, что интересующие меня события начались не так давно, но все равно, нужно просмотреть все. Вот и славно, нашлось занятие и моему принцу, и Леонарду. Не все ж им местные вина дегустировать.

Письмо лежало на самом дне, под стопкой дневников - довольно толстый белый конверт без каких-либо пометок. Ну да, адрес - в последней тетради. Ну-ка, посмотрим.

Прочитав адрес, я невесело рассмеялась - да уж, когда боги хотят повеселиться, твоя жизнь выкидывает такие фокусы, что только держись.

И адрес, и имя были мне хорошо знакомы: баронесса Лавиния Редфилд, коммандер Службы магической безопасности Союза королевств. Лютеция, Галлия - Люнденвик, Бритвальд.

Я немедленно вытащила коммуникатор и набрала забитый в память номер госпожи Редфилд. Ждать пришлось довольно долго, но, в конце концов, на экране высветилось знакомое лицо.

- Алекс, здравствуй. У тебя что-то срочное?

- В общем, терпит...

- Тогда я свяжусь с тобой сама завтра утром, - сказала она и отключилась.

Ну, в общем, время действительно есть: если письмо лежало здесь больше года, со дня смерти сестры Урсулы, так до завтра оно точно подождет...

Я убрала дневники и письмо и снова замкнула шкатулку. Увы, в пространственный карман пока что ее не запихать, придется убрать в сумку и прикрыть амулетом невидимости. Конечно, сильному магу этот амулет не помеха, только я сильно сомневаюсь, что сегодня вечером в монастыре появится серьезный маг, и сразу полезет проверять, что же лежит у меня в сумке. А от любопытной уборщицы, например, амулет поможет.

Ужинала я вместе с монахинями в их трапезной, как когда-то, когда еще училась. Тогда в школе среди прочих поощрений практиковали и такое - лучшая за неделю ученица допускалась в выходные дни к ужину со взрослыми. Ах, каким значительным событием это казалось нам тогда! Судя по тому, что и сегодня за столом присутствовала девочка лет четырнадцати, правила остались неизменны.

Да что там правила! Прошло больше семи лет с тех пор, как я закончила школу Le Rosey и уехала с родителями в Новый свет, а за столом собрались все те же монахини, и, кажется, даже и разговоры велись те же самые.

Впервые за последние недели я расслабилась и просто слушала, кивала, ела сыр, картошку и салат, пила легкое белое вино с монастырского виноградника, и ни о чем не волновалась. Завтра я буду думать о гибели сестры Урсулы, о раскрытых ею тайнах, о том, каково мне будет жить в роли жены наследного принца Дании и Норсхольма. Все это завтра.