Яна Алексеева - Оковы равновесия

Как смела я надеяться? На то, что мои желания…

Нет. Не думать. А то клубок, в секунду вспухший из нитей магии, силы Оков и ведовского чутья, просто взорвется.

— Мы поженимся… — Даан недоуменно вздернул брови, собирая пепельные волосы в низкий хвост.

Я взглянула на него, напоследок впитывая образ. Тонкий, какой-то хищный профиль, вечную уверенность в своих силах, своих поступках и решениях. Окончательную и бескомпромиссную.

— Ты оставишь свою летную школу, потому что не подобает женщине так рисковать, тем более…

Взмахнув рукой, оборвала его слова:

— Прости, но нет.

— Что?

Оковы налились тяжестью, натянулась цепь долга.

«Это развилка», — с ужасом поняла я. Нет, я не готова, нет!

Но судьба и знание тянут прочь из тихой, удобной и ласковой ловушки. Знание… Оно, а не Оковы заставило меня сказать:

— Нам, кажется, просто не по пути. Прости…

Сожалеюще качнув головой, я попятилась от Даана, в смятении шагнувшего вперед. Подхватила халат и просто-напросто сбежала из спальни… уже год как нашей общей спальни. Быстро, опасаясь сдаться, смириться, принять главенство…

Но нет. Я так не смогу. И даже не потому, что Равновесие не позволит… Нам не по пути. То есть я могу пойти по этому пути, смогу найти нить, способную удержать мир и в этом варианте. Но буду ли это я?

Как же холодно…

И не согревает знание того, что все сделано правильно, что неожиданная развилка пройдена. Без потерь…

Без потерь?

Ну… личная жизнь не в счет.

Нет уж. Не буду переживать.

Пусть мне холодно, зато у меня все еще есть небо…

Я долго лежала с закрытыми глазами, вслушиваясь в дыхание глубоко спящего мужчины. В тихие шорохи дремлющего жилого дома. В звуки пробуждающегося города. В шелест ветра между карнизов и флюгеров.

Небо очень долго было единственным смыслом моей жизни. И право слово, я об этом не жалею. Я сделала все, чтобы небо стало доступнее и ближе для всех остальных, я летала по миру, я видела воплощения в последней схватке, я спасла мир…

Но у каждой истории есть начало и конец, и теперь, когда выплачены долги, мир обрел целостность, небесные тихоходы бороздят вечно покрытое облаками небо, время начать новую. Например, семейную.

Я улыбнулась. Странно, но рядом с Дааном не страшно закрывать глаза, опасаясь кошмаров. Это всего лишь сны, сны о прошлом. О том, что осталось позади…

А впереди новое… неизведанное… необычное…

Я заснула под утро, прижимаясь к боку Даана.

Рой ворвался в комнату, когда я задумчиво крутила в руках стеклянный шар, покрытый морозными разводами. Швырнул на кресло плащ, под стол — большой саквояж и рухнул на кушетку.

Зол, испуган, раздражен.

— Что случилось? — Только бы не начал скандал!

Аккуратно отложив на подставку едва не выскочившую из ладоней сферу, я уставилась на сыплющего искрами брата.

— Огненный Вирр опять пал пустил! По городку в горах. И Шен, плюнув на директивы, отправился его гасить!

Рой сгорбился, спрятав лицо в ладонях. А у меня внутри все просто заледенело от осознания перспектив. Шен, наш Шен! Гасить? Город или огненного? Эту тварь, лишенную ограничителей, тормозов и ответственности за совершаемое… Боги, если вы есть, пусть он вернется! Живой! Мы же не успеем к нему, даже если я сейчас «Быстрого» подниму. До гор полсуток лета!

— Не один?

— Да нет, они всей командой… по пневматике почта срочная пришла… — буркнул Рой и замолк. Покопался в карманах брюк и швырнул на стол бумажный свиток.

Я тоже молчала, бездумно рассматривая глубины серебристой сферы. Внутри нее все быстрее и быстрее кружились золотые искры.

Точно будут огненного гасить…

Развернув бумагу, погладила торопливые неровные строчки.

Вернись, братец. Вы все возвращайтесь. Из Кри-вента… где бы это ни находилось.

Мы онемело молчали. И в тишине бесконечного ожидания новостей рождалась идея, подогретая ужасом возможных потерь и нитью ведовского знания. А сила… силы у меня хватает. Дурной.

Ведь бесконтрольные воплощения — угроза миру, его спокойствию, развитию, равновесию. Их надо укоротить, заточить…

А я имею право, знание и силу. Ведь если задуматься, здесь и сейчас я воплощение Равновесия…

— Рой, послушай, Рой… — медленно проговорила я.

Испугалась своего сиплого от долгого молчания голоса, глянула в окно и отстраненно отметила, что уже наступил вечер. Солнце село…

Названый брат тяжело поднялся, удивленный тихим торжественным шепотом. Неуклюже шагнул вперед, опираясь на спинку кушетки.

— Рой, как ты думаешь, не пора ли решить вопрос великих воплощений раз и навсегда?

Между пальцев разгоралось золотое сияние, разгоняя сумрак кабинета, добавляя красок потертым портьерам, тяжелой темной мебели и старому паркету.

— Но как? — Я расслышала в его голосе безумную надежду.

Пожалуй, половину родной силы он готов сейчас отдать если не за возможность быть рядом с братом, так хоть за то, чтобы в будущем никогда не сидеть в беспомощном ожидании.

— О, есть у меня пара идей…

Мир затянул меня в бесконечный водоворот.

Я воплощение, я могу все.

Вот только не забыть бы, что я еще и человек.

Но если что, мне есть кому напомнить… О небе и о любви.

Каждая история имеет свое начало и свой конец, но в то же время круговорот бесконечен.

Помните об этом и не пытайтесь раньше положенного начать новый виток.

Боль скрутила и обожгла даже сквозь наркоз. Ощущения и звуки неожиданно накатили, пробиваясь через призрачную пелену бессознательного, сквозь сонную тяжелую дрему.

Неразборчивые резкие слова, выкрики, приказы. Агрессивные и, кажется, отчаянные.

Странное режущее чувство внутри… ведь его не должно быть?

Будто тело и душу терзают огромные когти, а тонкие оголенные нити горящих нервов, до последнего момента соединяющие их в единое целое, рвутся со звонким, пронзительным звуком, словно струны гитары.

Горячо, горячо, горячо, горячо! Больно!

Но окутывающий тело и разум сумрак затягивал все глубже, отстраняя от ощущений тела. Но не разума…

Звуки еще прорывались в гаснущее сознание, складываясь в слова, отрывки фраз, но уже не осознавались. Не собирались во что-то цельное, что подвигло бы на борьбу. С болью, забвением, смертью…

А боль, горячая, рвущая, тяжелая, вспышками расползалась по непослушному телу, придавливая, выдирая из забвения. И уже непонятно, с чем бороться…

…теряем…

Серость накатила волной, высветляя в погружающемся в темноту разуме отрывки воспоминаний, раскатывая сознание в белесую горячую полосу, свивая его в клубок, все быстрее катящийся куда-то… В свет, ледяной, маревом застилающий бело-голубую искру, разрастающуюся в воронку…