Наталья Лисина - Университет Истинного Зла

— Это ошибка, — вновь хмуро взглянула на запястье эльфа. И это действительно была ошибка! Потому что я ненавидела. Я до тёмных пятен в глазах ненавидела правителя Светлых земель!

«Клятвы так не думают», — встрял лич, демонстрируя свою переднюю ногу, на которой у самого копыта красовалась всё та же руна солнца, только чёрная. Я, глядя на это, заскрежетала зубами, а архимагистр, заметив мою реакцию и направление взгляда, настороженно прищурился.

— Клятвы не могут, ошибаться, Нинэль, — вновь поднял неприятную тему Светлый, но сделал свои выводы, — в тебе нет ненависти к Тёмным. Ты каким-то образом сумела обмануть магистра ментальной магии. Лучшего из лучших, Нинэль. Или не Нинэль?

Я замерла, кажется, забыв даже, как дышать. Герхем смотрел на меня потрясённо и уже явно раскаивался о своём решении, а я… я…

— Нинэль? — поднялся с пола обеспокоенный Мирридиэль. Тут же подошёл ко мне, обнял за плечи, успокаивающе поглаживая, потому как меня опять била дрожь. Паника, страх, ощущение своего бессилия и осознание глупости. Все эти эмоции навалились разом, хотя я и сопротивлялась. — Я не буду использовать эту информацию против тебя. Да вообще не буду, мы же связаны клятвой, помнишь? — шептал мне на ухо эльф, к груди которого я была почему-то прижата. Стояла, вдыхала запах вишни и успокаивалась. У этого Светлого что, особый талант? Так профессионально успокоить женщину не каждый может. Или просто большой опыт общения с истеричными особами.

— Давай ты не будешь задавать мне никаких вопросов, — попросила тихо, не спеша отстраняться от тёплого крепкого тела, — мы не для этого клятву приносили. Я признаю свою ложь о ненависти к Тёмным, но это всего лишь был способ выжить.

— Да, я это понял, — кивнул эльф, слегка стукнув подбородком по моей голове, тут же извинился и решил вернуться к тому, ради чего всё затевалось. — Что же ты хотела мне поведать?

— Ты помнишь эльфа, одного из твоих выпускников, который написал дипломную по генетике? — начала издалека. Говорить, не видя лица собеседника, было неудобно, но выбираться из кольца тёплых рук не хотелось. Рядом с эльфом было уютно, как с отцом, и я, очень соскучившаяся по подобным ощущениям, не хотела двигаться. Архимагистр медленно, но верно завоёвывал моё доверие, и я не могу сказать, что мне это не нравилось — иметь такого друга, как этот мужчина, хотела бы любая девушка.

— Быстро же ты докопалась до причины его убийства, — тяжело вздохнул Мирридиэль, пошевелив волосы на моей макушке. И после этого я вдруг поняла, что стою перед ним непричёсанная, неумытая, в измятом платье и с наверняка размазанным во время сна макияжем. На какую-то долю секунды стало стыдно, всё-таки, перед мужчиной стою. Но потом я вспомнила, что мужчина мне этот светит исключительно в качестве друга, а потому сразу расслабилась. — Значит, ты знаешь о проводимых опытах, да?

— Так они, всё же, проводились… — протянула я печально. Было очень жаль тех, кто попал в лаборатории Светлых.

Я уже видела химер. Разных, даже вполне разумных, плачущих и пытающихся перегрызть себе вены. Подвал безумного Цельза оказался забит клетками с экспериментами разной степени удачности. Та девочка, дочь соседей, она была провалом, потому что не сумела сохранить даже остатки разума.

Я прикрыла глаза, содрогнувшись от воспоминаний. Представить не могу, что кто-то делает то же самое на Светлых землях, получая при этом одобрение и поддержку сильных мира. Я ненавижу Светлых… не всех, но всё же.

Неясная мысль словно зудела далеко в сознании. Какой-то вопрос не молил, не просил, а требовал ответа. Очень важный вопрос. Внезапный образ, вставший перед глазами, и мои похолодевшие пальцы.

— А Терек… Терек Риальд был в списке подопытных? — молчание. — А Киесарэль Сонэ, а Нэль-он, Людус, Сторге? Данталион Иллин?

Тишина по-прежнему была ответом. А мне, вообще-то, и не нужно было ничего другого, я уже всё поняла. И архимагистр тоже понял, но своё:

— Так ты, всё же, ученица Университета Истинного Зла. Дай угадаю, та самая человеческая потеряшка, Наяда Римо?

И стоило эльфу это произнести, как я отшатнулась от него, будто от огня, и как-то рефлекторно призвала клинки. Между прочим, классической магией призвала. Хотя, это уже не имело значения, Мирридиэль прекрасно осознавал свою правоту. И останавливаться на уже сделанных выводах не спешил. Оглядел меня с ног до головы и констатировал:

— Тень. Уцелевшая во время Большой охоты в силу своего возраста и способностей отца Тень.

Я покрепче перехватила рукояти своего оружия и встала в боевую позу. С губ были готовы сорваться смертельные заклинания.

— Собираешься сражаться в этом? — насмешливо окинул взглядом моё обтягивающее, позволяющее сделать свободно только полшага платье, задержался на длинном шлейфе. Я его намёки проигнорировала. Конечно, собираюсь! Лучше так, чем просто быть казнённой на месте.

Эльф сделал ко мне плавный шаг, в глазах его плескался азарт охотника. Мне стало по-настоящему страшно и вновь захотелось плакать, но мозг уже перешёл в режим холодной рассудительности и быстро просчитывал способы ведения боя, возможные в довольно просторной, но всё же тесной для подобных целей спальне.

Не успел хищно улыбающийся Мирридиэль сделать второго шага по направлению ко мне, как с пола стремительно вскочил и метнулся серой тенью, прикрывая меня, лич. Кстати, тело коня осталось по-прежнему неподвижно, и нежить предстала перед своим врагом в истинном облике. Эльф остановился. Глянул изумлённо на Герхема, потом на бледную, но воинственно настроенную меня, громко сглотнул и…

— Чего смеёмся? Ты поделись, мы с Ядой, может, тоже хотим, — прошелестел лич, не мигающим взглядом смотря на веселящегося архимагистра. Я стояла, опешив, но не убирала оружие.

— Просто забавная картина. Мой главный враг, некогда бывший лучшим другом, кровожадный убийца, беспощадный, жестокий охотник закрывает собой маленькую, до смерти перепуганную псевдоэльфийку. От меня! Тебе ли не знать, что Тёмных я никогда не считал врагами, а уж молодой девушке, дочери уважаемого мной саламандра, вреда бы и вовсе никогда не причинил. — Мирридиэль замолчал, пристально глядя мне в глаза. — Правда, не причинил бы. Никогда в жизни, Яда, я не подниму на тебя руку. И властям сдавать не буду. Мы с тобой на одной стороне, маленькая, и это не изменится, клянусь своей жизнью.

Стоило эльфу произнести эти слова, как на его руке прямо под золотой руной солнца появилась ещё одна, но чёрная.

Клинки с грохотом выпали из ослабевших рук, и я медленно опустилась на колени. Руки, ноги, вообще всё тело тряслось, сердце билось раз в десять быстрее обычного. Слёз не было, всё-таки, я не привыкла к подобным проявлениям эмоций, а вчерашний вечер был исключением, но от осознания того, как быстро моя личность оказалась раскрыта, мутило. Паника, сдерживаемая во время разговора с эльфом, будто сорвавшийся с цепи пёс, вновь заняла всё место в сознании. Я сидела, обхватив колени, и понимала, какая же я, в действительности, дура. До странного везучая дура, на пути которой сначала встретился Данталион, потом лич, а теперь Светлый. Я до сих пор жива только благодаря им.