Кристофер Голден - Охотники за мифами

— Мистер Баскомб, рад снова видеть вас. Сожалею, что пришлось встретиться при таких обстоятельствах.

Именно эти слова сказал бы и сам шериф. Холливэлл почувствовал облегчение и раздражение одновременно.

Пожилой человек едва заметно нахмурился:

— Да. Благодарю вас.

«Не сразу вспомнил, что мы уже встречались», — подумал Холливэлл. Он не слишком огорчился. В конце концов, Холливэлл не мечтал о продвижении по службе. Да и вообще, разве будет парень вроде Баскомба обращать внимание на какого-то там занюханного детектива? Зачем беспокоиться о помощнике, если можно купить босса?

Баскомб показал рукой на кресло:

— Садитесь.

Это прозвучало скорее как приказ, нежели как приглашение. Холливэлл не любил, когда ему приказывали, но счел, что лучше не спорить, если он хочет поскорее вернуться в привычное русло жизни. Он уселся в бургундское кресло с высокой спинкой. Баскомб прошел в комнату, но вместо того, чтобы сесть, оперся рукой о спинку дивана и посмотрел на Теда так, словно тот был не детективом, а присяжным заседателем.

— Что конкретно рассказал вам шериф об этих «обстоятельствах»?

Холливэлл ненавидел юристов.

— Сегодня ваш сын должен был жениться. И единственное, что мне известно, — это что никто его не видел со вчерашнего вечера.

Баскомб кивнул и сделал глубокий вдох. Холливэллу впервые показалось, что под толстым слоем профессиональной невозмутимости юриста промелькнуло нечто человеческое. Печаль, разочарование; возможно, даже замешательство. Помимо воли, Тед изменил первоначальное мнение о Максе Баскомбе. Наверное, привыкнув напускать на себя невозмутимый вид, тот просто разучился общаться с обычными людьми. Но назвать Баскомба бездушным было нельзя.

— Дочь говорит, что Оливер… — начал Баскомб, но смолк и горько вздохнул.

— Оливер — ваш сын?

— Мой сын. Да. — Баскомб покачал головой. — Но он всегда был скорее сыном своей матери, нежели моим. Гораздо больше похож на нее, царство ей небесное, чем на меня. Сентиментален. Витает в облаках.

Баскомб нахмурился и глянул так, что стало ясно: ему неприятно произносить настолько личные мысли вслух.

— Моя дочь, Колетт, говорит, что у Оливера имелись сомнения насчет женитьбы. Я-то об этом услышал впервые, конечно. Видит бог, ему стоило прежде всего поговорить о своих опасениях с отцом.

Холливэлл ждал продолжения, но его собеседник, вероятно, сказал уже все, что хотел. Детектив подался вперед.

— Мистер Баскомб… Я в замешательстве. Зачем вы сообщили шерифу? Ваш сын — взрослый человек. И кажется, абсолютно ясно, что здесь произошло. Как бы нелепо это ни выглядело, он имеет полное право…

— К черту права! — рявкнул Баскомб, злобно сощурив глаза. — Я хочу, чтобы его нашли. Сегодня же. Венчание состоится сегодня, в три часа пополудни, и к этому времени Оливер должен во что бы то ни стало быть в церкви, иначе ему ох как несдобровать!

Холливэлл внимательно посмотрел на него:

— Если есть хоть одна причина предполагать, что с ним что-то произошло, я уверен, мы бы могли…

Макс Баскомб взглянул на него так, что Тед умолк. Его бесило, когда ему вот так затыкали рот. Ненависть зашевелилась у него в печенках. Как бы ему хотелось дать Баскомбу настоящий урок, показать, что значит иметь дело с полицией. Он, наверное, смог бы найти работу в любом городе Мэна. Но работать в Управлении шерифа ему нравилось, а Тед не сомневался: Баскомбу ничего не стоит сделать так, чтобы его уволили.

— Извините, — вдруг произнес этот денди, чем весьма удивил детектива. И улыбнулся вымученной улыбкой, которая казалась вполне искренней. — Я знаю, это не то, чем вы обычно занимаетесь. И уверен, что это совсем не то, на что вы хотели бы потратить день. Но мне нужна ваша помощь, детектив. И помощь шерифа тоже. Оливер раскается, как только поймет, что он натворил. Забудьте о расходах и — как вы там выразились? — о нелепости. Он разобьет сердце любящей его девушки и погубит собственную жизнь. Я просто хочу посмотреть ему в глаза и убедиться, что он принимает такое решение сознательно. Как отец, я должен сделать это для него. Я вовсе не прошу надевать на него наручники и тащить сюда силой. Просто найдите его и скажите мне, где он, и я сам поеду к нему.

Холливэлл долго смотрел на Баскомба. Прямота этого человека — его внезапная, обезоруживающая рассудительность — удивила его. Детектив знал, что держался вызывающе, и теперь ему хотелось поверить, что Баскомб действительно желает своему сыну самого лучшего. Или того, что считает лучшим. Так или иначе, выбора не было.

— Не могу вам ничего обещать, мистер Баскомб. Мне понадобится список друзей вашего сына, а также перечень всех мест, где он любит проводить время. Действовать буду быстро и без лишнего шума. Но речь идет о нескольких часах, и если он не хочет, чтобы его нашли…

Баскомб вскинул руку, прерывая его:

— Я вас понял, детектив. Вы не представляете, насколько я ценю вашу помощь.

Он встал и направился к эркеру, окна которого находились на фасадной части здания, но, не дойдя, повернулся и пристально посмотрел на Холливэлла:

— У вас есть дети?

«Не твое дело», — подумал Тед. Но кивнул:

— Дочь.

Он ждал, что Баскомб прокомментирует его ответ, может быть, скажет что-нибудь о безответственности сыновей или о треволнениях отцовства вообще, но тот лишь на секунду задумался, пожал плечами и направился к выходу.

— Надеюсь, что ради блага самого Оливера вы найдете его быстро, — сказал Баскомб.

Холливэлл понял, что тот уходит, и поднялся, чтобы последовать за ним.

— Я сделаю все, что в моих силах.

В фойе Баскомб обернулся к нему:

— Я понимаю, детектив, что ваше «все, что в моих силах» — это очень много. Шериф весьма высокого мнения о вас.

Холливэлл понятия не имел, что отвечать. Мужчины смотрели друг на друга с некоторой неловкостью.

— Ну ладно, — сказал Баскомб. — Сейчас я приглашу сюда Фридла и Колетт. Сестру Оливера. Они гораздо лучше, чем я, представляют, куда он мог деться.

Как только Макс Баскомб удалился, Тед подумал: а понял ли его собеседник, насколько значимое заявление только что сделал? Чтобы найти Оливера Баскомба, ему нужен был список друзей молодого человека и тех мест, где он чаще всего бывает. А отец не имел ни малейшего понятия о том, что входит в данный список.

Холливэлл вовсе не осуждал его. Ведь его собственная дочь разговаривала с ним лишь раз в два месяца. Даже во времена ее учебы в колледже он не смог бы ответить ни на первый, ни на второй вопрос.

Прошла минута или две, и вместо Баскомба вошла привлекательная молодая женщина. Миниатюрная, изящная, с россыпью еле заметных веснушек на переносице и густыми светлыми волосами, рассыпанными по плечам.