Иван Липунцов - В том мире света больше

— Удачи. — Хлопнул по плечу стражник, сидевший у костра.

Крисп кивнул, с невероятным трудом встал и пошагал, смерив подозрительного холодным взглядом. Тот, в свою очередь, прищурился еще сильнее.

«Обошлось…»

Квадратные четырехэтажные здания возвышались над Криспом, освещаясь звездным полотном неба. Дорога вскоре вывела к воротам следующей стены. Внешнее кольцо Криспу казалось изрезанным узкими улочками, среди которых очень просто затеряться. В следующем его вниманию предоставлялась четкая структурированность застройки. Появилось множество более-менее широких улиц, вымощенных кирпичом, дома не представляли собой непонятной формы нагромождение халуп. По крайней мере, так выглядел центральный вход в город.

Кое-что оставалось неизменным: куча бочек, воняющие помои, канаты на дороге, ветхие телеги, тухлая рыба, бегающие свиньи, поющие пьянчуги и шлюхи. Жизнь города не изменилась и не изменится, как сильно его не вычищай.

В следующем кольце почти все так же, разница состояла лишь в форме домов и их высоте.

Крисп не искал ни таверну, ни бордель, хотя последнее все же рассматривал. Без денег особо некуда податься. А идти в таком виде во дворец опасно для жизни, тем более без сил. Спать на улице тоже равносильно не только тяжелому заболеванию, но и потере всех своих вещей, как, возможно, и жизни. Кое-какое место Крисп помнил. Только один человек мог помочь ему, дать кров и еду.

Сказать, что город изменился — ничего не сказать. Заплутать невероятно легко. Пристроек образовалось достаточно много. Немало и реконструированных старых зданий. Достроенные тоже имели место быть.

Сколько лет здесь Крисп не был? Точно и не вспомнишь. За зимами он толком не следил, особенно после того, как покинул дом. И теперь он возвратился, выполнив дело всей жизни, свое настоящее предназначение. Ему не давали покоя вопросы о том, как его встретят. Стал ли он чужой для всех? Сдержат ли обещание? Да и попросту, узнают ли его?

Рядом с портом почти ничего не поменялось. Если только стало еще больше халупок, нарастающих на несильно прочных домах. Иногда их сдувает ветром, иногда просто сгнивают и обваливаются. По крайней мере, так было во времена детства Криспа. Вдруг сейчас у архитекторов с самых низов появился опыт в постройке нерушимых комнатушек?

Вдоль бедно украшенной улицы с выбоинами в дороге расположились двухэтажные лавочки, тесно вросшиеся в стены своих соседей — больших зданий. Вывеска на одной из лавок показалась знакомой. Подойдя поближе, Крисп точно убедился в своих догадках. Это то самое место, которое он искал. Вывеска обшарпалась и потрескалась. Красные буквы ночью казались серыми, но и без видения цветовой палитры легко можно было определить, что сочность и яркость этой надписи давно остались в прошлом. Не вписывался в общую картину только лежачий рядом толстый человек, выглядевший как хряк, и храпел он подобающе — похрюкивая.

Внутри свет загорелся только после громкого стука в дверь. Открыл ее низкий и очень старый человек. На голове его надета дырявая шапочка с помпоном, в руках дрожал подсвечник с тускло горевшей свечой. Дряхлое и слишком худое тело потрясывалось, будто оно не могло устоять и постоянно искало опору.

Старик поднес свечу поближе к лицу Криспа.

— Кто ты? — спросил он дрожащим хриплым голосом, после чего откашлялся и еще сильнее укутался в свой шерстяной вонючий плед. — Лавка закрыта, а у меня ничего нет. Убийца? Вор? Стражник? Хоть представитель рыцарского ордена. Мне плевать, кто ты и как меня убьешь, мне недолго осталось, а вот у тебя появятся проблемы.

— Я ищу кров и еды. Денег не смогу дать, пока что.

— И с какой стати я должен тебе помогать, м? — Его шея вытянулась, тряся обвисшей кожей.

— Потому, что вам недолго осталось. Хорошее дело в конце жизни.

— Хорошие дела совершают хорошие люди, они тупы и поэтому дают собою помыкать. Я плохой человек, вали отсюда. — Махнул рукой и начал закрывать дверь.

Крисп подставил ногу в проем. Заспанные глаза старика округлились.

— Мы уже виделись, дядя Брэл. — Крисп подавил желание улыбнуться человеку из далекого прошлого.

Старик в ответ лишь презрительно прищурился, подпнул дверь и снова поднес свечу к лицу Криспа. Брови его сузились к переносице, проложив на лице новые глубокие морщины. Вспоминание затянулось.

— Кто ты? — спросил он с минуты три пристального рассматривания побитого лица.

— Крисп Вердон. — Голос почему-то надломился. Тяжело вздохнул.

— Он мертв, дурак! — буркнул старик.

— Восстал из мертвых.

Ожидал Крисп иного: открытого рта, слезливых всхлипываний, объятий и похлопываний по плечу, несвязной речи, море радости и кучу улыбок. В итоге Брэл только презрительно смотрел. Поверить трудно в чудесное оживление. Как сказать тому, кто считает тебя мертвым, что ты никогда не умирал, а ввел в заблуждение ради высшей цели? Так и сказать.

— Я никогда не умирал.

Старик продолжал недоверчиво смотреть, бросая быстрые взгляды по сторонам. Похоже, в поиске стражи Брэл нуждался сейчас гораздо сильнее, чем в выслушивании объяснений незнакомца.

— Раньше ты торговал выпечкой, после, когда из-за войны дела пошли вниз, стал торговать амулетами и прочей ерундой, приносящей удачу, и так далее, поскольку нескоропортящийся товар выгоднее. Ты сам мне так сказал. — Похоже, сработало, старик сильно удивлен. — У тебя была жена и сын, который, по твоим словам, очень походил на меня. Ты потерял их далеко за пределами Масмара, о чем никому не говорил, кроме одного мальчишки, что часто воровал твои пряники.

«Трогательная история, скривил бы унылое и грустное лицо. Надеюсь, он помнит хоть что-то».

Старик прищурился, посмотрел по сторонам, словно выискивая тех, кто мог подслушать разговор, вновь глянул на Криспа с тем же презрением и мановением руки пригласил в дом.

Внутри Брэл начал зажигать свечи, расставленные в разных местах. Большие и маленькие, толстые и еще толще — все обросли восковыми наростами. При свете стало ясно, на сколько прежняя лавка изменилась. От нее буквально ничего не осталось. Вместо старой коморки и торговой части дома сейчас существовала одна маленькая комнатка. Все пребывало в упадке. Легко предположить, что Брэл не имеет ни гроша, а его торговля давным-давно канула в небытие.

Крисп присел на табурет, старик расположился напротив, слегка зевая.

— Подвинься ближе, хочу видеть твою морду, — недовольно прокряхтел Брэл.

Так и поступил. Прошаркал еле державшимися ножками стула по залитому чем-то полу. Воняло отвратно.

— Глаза похожи, — заключил старик, пристально всматривавшийся в лицо Криспа. — Похожи, но давно не те.

— Время меняет.