Глен Кук - Смертельная ртутная ложь. Жалкие свинцовые божки

— Хватит! — в свою очередь, гаркнул я. — Скажите лучше, ко мне кто-нибудь заходил?

— Чтоб мне сдохнуть. Вы, Гаррет, наверное, самый популярный парень в городе. Какие-то люди постоянно колотили в дверь.

— И?..

— И что? Если не обращать внимания, они, как правило, уходят.

— Целиком и полностью разделяю этот взгляд.

Айви сунул голову в кухню и заявил:

— Приходила невысокая симпатичная девушка.

Я приподнял бровь, что в данной аудитории было пустой растратой таланта.

— Ага, — подтвердил Скользкий. — Айви для разнообразия решил ответить на стук. Он всегда млеет при виде юбки.

Айви смущенно потупился.

— И что же дальше, ребята?

— Не знаю, — ответил Айви. — Я ничего не понял.

«Тоже мне новость», — подумал я.

— Она несла какую-то бессмыслицу. Что-то о вашей помощи, о поисках книги. Спрашивала, не нашли ли вы ее.

— Линда Ли?

— Что?

— Она не называла своего имени? Линда Ли.

Айви в ответ пожал плечами.

Вот уж воистину, Гаррет, ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Я проглотил последний кусок, залил его глотком жидкого чая и направился к маленькой комнате рядом с входом. Попка-Дурак почему-то был не столь невыносим, как обычно.

Все в мире относительно.

Я выглянул в дверной глазок.

Все в порядке. Передо мной лежала Макунадо-стрит, на которой кипела квазираэумная жизнь. Изучать эту жизнь через маленькую дырочку — занятие совершенно бесполезное.

Я открыл дверь и вышел на лестницу.

И сразу почувствовал, что за мной наблюдают, хотя никого не заметил. Усевшись на верхней ступеньке, я принялся изучать жизнь. Мне всегда было непонятно, почему такое количество людей мчит куда-то с такой скоростью. Я кивал знакомым — в основном соседям. Некоторые отвечали поклоном, а иные задрав нос пробегали мимо, желая в глубине души, чтобы я испарился и смешался с голубыми облаками. Старый мистер Стакл, снимавший меблированную комнату у миссис Кардонлос, был одним из моих друзей.

— Как дела, сынок?

— Когда как, папаша. Иногда ничего, иногда скверно. Но так или иначе, каждый день — Божье благословение.

— Слыхивал. А Грет из-за тебя дергается.

— Снова? Или все еще?

Он ухмыльнулся, обнажив оба своих зуба.

Грет Кардонлос всегда была на стороне тех, кого один мой вид выводил из себя. А что было бы, подумал я, если бы она в свое время получила имя Бриттани или Мисти. Может быть, тогда она состарилась бы, не превратившись в сварливую ведьму?

Скорее всего нет.

Пока я смотрел вслед удаляющемуся Стаклу, рядом со мной возникла соседская девчушка и радостно сообщила:

— А за твоим домом следили!

Бекки Фриерка жила иллюзиями о том, что участвует во всех моих приключениях. Вообще-то я не против, чтобы рядом со мной находилась особа женского пола, однако желательно, чтобы ей было несколько больше восьми лет.

— Неужели?

Никогда не знаешь, откуда можешь получить полезную информацию. Кроме того, мое внимание было Бекки приятно.

Я плохо помню отца. Но мама часто повторяла его, как она утверждала, слова: «Каждый день надо совершить хоть один приятный людям поступок». Не исключено, что она сама это придумала. Так или иначе, мысль неплохая.

— Спасибо, Бекки. Это очень полезные сведения. Теперь топай домой. — Я протянул ей пару медяков.

— А ты пригласил ту леди на ужин?

— Что?

— Вчера вечером.

— А?

— Мне не нужны твои деньги, я хочу, чтобы ты вывел меня в свет.

Интересно, наступит ли этому когда-нибудь конец?

— Откуда тебе известно, чем я занимался вчера вечером?

— Я увидела, как ты выскользнул через заднюю дверь, и стала следить за тобой. — Улыбнувшись улыбкой дьяволенка, она закончила: — Поэтому я и знаю, чем ты занимался.

— Ты что — гном? Шантажируешь меня?

— Нет. Но зато я могу сказать, кто еще за тобой следил.

Ничего себе! Я не заметил никакой слежки, включая Бекки.

— Я весь внимание.

— А ты сводишь меня поужинать? Туда же, куда водил белокурую леди.

— Свожу. — Можно обещать все — ее мамаша не допустит этого. — Как только закончу дело. Заметано?

Она с подозрением посмотрела на меня. Уж больно быстро я согласился.

— Заметано. И не думай, что сумеешь увернуться.

— Рассказывай, кто следил за мной.

— Это был человек. Очень страшный. Совсем не высокий, но какой-то огромный. — Девчушка широко развела руки. — Ходил ужасно смешно. — Бекки изобразила, как именно.

— Магвамп, — высказал я вслух догадку. Мне не довелось видеть походку Магвампа, но она должна была быть именно такой.

— Магвамп?

— Так, видимо, зовут того, кто следил за мной. У него очень толстые руки?

— Не знаю.

— Что он делал?

— Просто шел вслед за вами. Потом исчез. Он такой страшила, Гаррет. Все время говорил сам с собой.

— Наверное, вырос в таком же окружении, что и я.

Краем глаза я увидел, как в мою сторону двигается Плоскомордый Тарп. Я не имел ни малейшего представления, почему он бежал ко мне с такой мрачной целеустремленностью.

— Спасибо, Бекки. Настало время расходиться по домам.

— Не забудешь? Ты обещал.

— Кто? Я? Конечно, не забуду. Можешь на меня рассчитывать.

Оставалось надеяться, что забудет она. Но вряд ли — мне никогда не везет.

— Кто откинул копыта? — поинтересовался я, когда Тарп подбежал ко мне. После пробежки этот увалень даже не запыхался.

— А?

— Ты галопировал с таким видом, будто несешь ужасную новость.

— Неужели? Нет, я просто думал о Летиции.

— Что это? Новое блюдо в меню Морли?

— Моя дама… Ты с ней пока не знаком.

У Плоскомордого постоянно новая подружка. На нем не было видно свежих синяков, возможно, Летиция покладистее, чем все предыдущие.

— Значит, ты пришел за советом влюбленному?

— Это от тебя-то?

Нет, этот парень начисто лишен великодушия.

— Вовсе не от меня, а от обитающего здесь высшего разума. От безукоризненного эксперта, — по всем вопросам, как считает сам логхир.

— Раз мы заговорили о нем, скажи, ты сообщил ему о последних событиях на юге?

— Что там произошло?

На улице не было того столпотворения, которое обычно возникает после сенсационных сообщений из Кантарда.

— Это пока не стало всеобщим достоянием, так как считается страшной военной тайной. Я услышал новость от мужа моей сестры, двоюродный брат которого служит у штурмлорда Бернера Скуллспайта. Первая особая кавалерийская бригада атаковала штаб Слави Дуралейника.

— Это, глупая пехота, не новость. Наши парни уже раз пять обнаруживали убежище Слави.

Плоскомордый — славный парень, но соображает он туговато. Весь срок службы в армии он топтал землю в пехоте и страдал обычными для этого, с позволения сказать, рода войск предрассудками. Например, полагал, что кавалерия принадлежит к армейской элите. Бросьте, ребята! Кавалерии далеко до Королевской Морской пехоты. О слабоумии кавалеристов красноречиво говорит хотя бы то, что они безо всякого принуждения добровольно ездят на лошадях.