Гордон Диксон - Святой дракон и Джордж. Никто, кроме человека

— Мистер Лучник, — раздался откуда-то из темноты голос Арагха. — Ты не сможешь просидеть внутри этого дома всю жизнь. Настанет день, когда ты покинешь его и поскачешь через лес. И вот тогда, в самый неподходящий момент, твои пальцы вряд ли успеют дотянуться до тетивы, потому что ты будешь валяться на земле с разорванным горлом. Все именно так и произойдет, если ты осмелишься причинить даже минимальный вред Горбашу или Даниель Волдской.

— Даниель Волдская? — лучник буквально впился глазами в девушку. — Стало быть, леди, чье лицо мне никак не разглядеть в отблесках заката, зовут Даниель? Ты случайно не состоишь в родстве с Жилем Волдским?

— Он мой отец, — гордо заявила Даниель.

— Действительно?! Он настоящий мужчина и, если слухи не преувеличены, отменный лучник. Мне просто не терпится встретиться с ним! — Расслабься, сэр Волк, — громко крикнул Лучник. — Даже волосок не упадет с головы этой леди — ни сейчас, ни в будущем.

— Зачем ты ищешь встречи с моим отцом? — настойчиво спросила Даниель.

— Хочу побеседовать об искусстве владения луком. Я Дэффид ап Хайвел — мастер длинного лука, который изобрели и используют жители Уэльса и который по сей день ошибочно называют английским оружием. Я путешествую с единственной целью — доказать английским лучникам, что никто не может сравниться с валлийцами в стрельбе по мишеням, по движущимся и летящим целям. Я хочу доказать, что всосал это умение с молоком матери и, значит, я — валлиец — прирожденный лучник, а они — англичане — нет!

— Жиль Волдский даже ночью разобьет тебя наголову! ;— с жаром воскликнула Даниель.

— Я очень сильно сомневаюсь, — Дэффид покачал головой, не сводя с девушки глаз. — У меня безумное желание увидеть твое лицо, леди. Хозяин! — воззвал он. — Неси огня, живо! К нам пожаловали новые постояльцы!

В глубине дома заслышались голоса, потом последовал топот приближающихся ног. Вскоре дверной проем за спиной Дэффида осветился факелом, который держал впереди себя в правой руке грузный человек среднего роста. На гид ему было лет сорок. Несколько не зажженных пока факелов он нес под мышкой.

— Сэр рыцарь… леди… дракон… — задыхаясь, поздоровался он, расставил факелы по настенным жирандолям и принялся их зажигать.

Когда факелы разгорелись, Джим повернулся к рыцарю и отметил каменное выражение на лице Брайена.

— Как это понимать, хозяин Дик? — вопросил он. — Разве так встречают старых друзей — прячась на задворках, пока другой постоялец не посылает за тобой?

— Сэр Брайен, я… Прости меня… — Хозяин Дик явно не имел привычки извиняться, поэтому каждое слово давалось ему с огромным трудом. — Крыша над головой цела, а семья жива только благодаря этому постояльцу. Мессир, вероятно, ты не в курсе, что Малвернский замок захвачен сэром Хьюго де Буа де Маленконтри…

— В курсе, — перебил Брайен. — Но тебя по непонятной причине пощадили.

— Да, нас не тронули, — согласился хозяин постоялого двора. Он зажег последний факел и обернулся. Теперь свет отчетливо очерчивал лицо каждого из присутствующих. — Я могу благодарить только Бога за то, что мастер Лучник остановился у меня два дня назад. Вчера утром, заслышав конский топот, мы подбежали к открытой двери и увидели, что из леса появился вооруженный отряд из пятнадцати-двадцати всадников. «Не нравится мне все это», — сказал я Лучнику. «Тебе действительно все это не по душе?» — переспросил он, сделал несколько шагов вперед и приказал всадникам остановиться.

— Только не говори, будто я сделал что-то особенное, — попросил Дэффид. — Он по-прежнему сидел, скрестив ноги на столе, но лук и стрелы были отодвинуты в сторону. — Всадники проехали примерно четверть расстояния от леса, и среди них не было ни лучника, ни арбалетчика.

— И все же, — настаивал Брайен, с интересом поглядывая на Дэффида. — Дик упомянул об отряде из пятнадцати-двадцати вооруженных всадников. Сомневаюсь, чтобы твое устное предупреждение остановило их.

— Конечно, не остановило, — объяснил хозяин. — Но когда он убил пятерых так быстро, что я не успел и глазом моргнуть, остальные еще быстрее обратились в бегство. Когда я отправился убирать трупы, то обнаружил — все стрелы вонзились в одно и то же место на груди убитых…

Брайен присвистнул.

— Миледи Даниель, — сказал он, — твоему отцу придется изрядно попотеть, чтобы победить в состязании этого человека, мастера валлийского лука. Дик, полагаю, воины сэра Хьюго больше не наведывались?

— Да пусть приходят, если возникнет желание, — тихо произнес Дэффид. — Я не силен в словесных перепалках, но уверен, что они не вернутся. Так оно и будет.

— Вероятно, — согласился Брайен. — Сэр Хьюго не настолько глуп, чтобы впустую терять всадников — пусть даже для того, чтобы захватить столь богатый постоялый двор.

Совершенно не к месту — хотя и непроизвольно — при упоминании «богатства» в Джиме вновь затлела искорка алчности. Повторилась та же ситуация, что и в драконьих пещерах, когда вслух было произнесено слово «золото». Увы, алчность являлась врожденным пороком драконов. Джим по капле выдавил из сознания это чувство…

Когда Джим немного очнулся, хозяин постоялого двора уже спрашивал:

— Какую еду и вино подать, сэр Брайен? Свежее мясо или солонину, хлеб и свежие фрукты… эль, пиво и даже французские вина…

Сознание Джима мгновенно отреагировало новой вспышкой интереса.

— И что предложить дракону? — Хозяин Дик обернулся к Джиму. — Я не держу скота, свиней или коз. Но если благородный зверь…

— Дик, — строго начал Брайен. — Этот дракон — джентльмен, сэр Джеймс Эккерт, барон Ривероукский, и живет он за морем. Злые чары превратили сэра Джеймса в дракона.

— О! Простите, сэр Джеймс! — Хозяин Дик принялся театрально заламывать руки. Джим с любопытством поглядывал на необычный спектакль. — Но чем искупить слова, навороченные моей глупостью? Двадцать три года я содержу постоялый двор, но никогда прежде не ошибался, когда порог этого дома переступал джентльмен. Я…

— Все в порядке, — немного растерялся Джим. — Это естественная ошибка.

— Нет, нет, сэр Джеймс! — мотая головой, воскликнул Дик, — Вы — сама любезность, а для хозяина постоялого двора любая ошибка непростительна, иначе он прогорит. Позвольте спросить, какую еду подать вам, сэр Джеймс? Вы разделите трапезу со своими спутниками? Я в неведении, что за яства предпочитают в землях заморских, но погреба мои полны…

— Если можно взглянуть, я выберу сам, — предложил Джим. — Ты упоминал… о вине?

— Да. Вина из Бордо, Оверни…

— Немного вина я бы выпил…

Что было сказано более чем скромно. В ту же секунду, когда хозяин произнес вслух слово «вино», в груди Джима разлился жар, сравнимый разве что с приливом горячей алчности при упоминании золота. Кроме слабости к сокровищам, драконы грезили по ночам винными складами.