Калинин Алексей - Попрыгунчик

Когда Семён упал за колесо самолёта и из кустов вышли разведчики, опешивший генерал смотрел на них как на привидения. Семён держал их на прицеле автомата, я с интересом разглядывал их костюмы, а они с интересом разглядывали меня. – Кто такие? – спросил я их. – Советские разведчики – ответил тот, что повыше и явно постарше званием. – Петь будете? – спросил с надеждой в голосе. – Голоса нет – усмехнулся командир разведчиков. – Жаль! – жалобно ответил я и со вздохом взглянул на генерала – Генерал расстроится! За колесом захрюкал Семён, а у самолёта засмеялся генерал. Ба! Да он гад по русски понимает! – А ты значит, на немецкого генерала работаешь? – зло прищурился разведчик. – Да нет! – грустно ответил я – У меня с ним договор был, я его всю дорогу развлекаю, а он когда линию фронта перелетит, то все свои страшные военные тайны сразу расскажет. Только теперь уже не расскажет! – совсем печальным голосом и опустив голову, чуть не плача пробурчал я. Разведчики непонимающе переглянулись и синхронно спросили: – Почему? – Вы же петь отказались, а я ему уже пообещал, что споёте – совершенно расстроившись, ответил я. Семён просто уткнулся в колесо и трясся от смеха, генерал всхлипывал, вытирая слёзы платком. – Так ты не шутил, когда нас спеть просил? – опешил командир разведчиков, поглядывая то на хохочущего Семёна, то на улыбающегося генерала. – Да какие шутки, всё по – настоящему! Ладно, забудь. Давай знакомится. Командир партизанского отряда специального назначения Призрак, младший лейтенант Калинин Сергей! – представился я – мой личный пилот и командир авиагруппы, старший сержант Дубина Семён! Генерал – майор Вермахта Курт Калмукофф. Инспектор 2 – ой Воздушной армии. Взят в плен в бою, должен быть доставлен сегодня, в штаб Брянского фронта! С кем имею честь? – кинул я руку к козырьку фуражки. – Лейтенант Зенцов. Армейская разведка – ответно отдал честь лейтенант. При этом глядел на меня недоверчиво, ну оно и понятно. Не похож я в силу возраста на командира. – Вы товарищ лейтенант не сомневайтесь. Самый настоящий командир партизанского отряда, возраст не главное – добродушно улыбнулся Семён. Лейтенант хотел сначала огрызнуться, но глянув на два ордена Красной Звезды, на гимнастёрке Семёна сдержался. А я глянув на летёху, заулыбался и спросил: – В чём нужда товарищ лейтенант? Чем смогу, помогу. – У вас рация в самолёте есть? – повернулся к аппарату лейтенант. – Есть, но отсюда не добьёт. Далеко – уточнил я – Да ты командир не журись, говори, в чём беда? – Рацию у нас разбило – поглядывая на меня, раздумывал летёха – И радистку ранило – огорчённо добавил он. А я психанул: – Ну и какого хрена ты тут политесы разводишь? Психолог мать твою! – заматерился я на него – У тебя боевой товарищ погибает, а ты тут из себя недотрогу строишь! Веди уже давай шпион хитрожопый! – сам схватил аптечку из самолёта и быстро выскочил. Лейтенант стоял красный с перекошенной рожей: – Я бы попросил вас юноша... – начал он, но я его грубо прервал. – Просить у девушек будешь, может дадут разочек! – а сам повернулся к старшине – Отец ну хоть ты меня отведи, а то я этого бюрократа сейчас пристрелю. Честное слово! Старшина кивнул и развернулся уходить, но лейтенант, вдруг крикнул на него: – Старшина я вам запрещаю! Старшина резко встал, и грустно глянув на летёху, проговорил: – Там Анюта умирает, а ты... Меня, стало разбирать нечеловеческое зло, чувствуя, что сейчас я кого то убью, повернулся к лейтенанту и начальствующим голосом спросил: – Ваша ведомственная принадлежность? Тот, помедлив мгновенье, ответил: – РККА. – Тогда, как старший по званию, являясь представителем ГУГБ, я вам приказываю! Немедленно доставить меня к раненой! – конечно я рисковал, честно говоря пока не знаю, к какому ведомству отношусь, но будем считать де-факто, что к НКВД или ГУГБ. Зло зыркнув на меня, лейтенант приказал: – Старшина отведите! Я повернулся к Семёну и глазами показал, на посматривающего на нас с интересом генерала, тот кивнул головой в ответ и я повернувшись побежал догонять старшину. Молча, дошли до лёжки разведчиков и там я увидел совсем безрадостную картину. Девушка была в очень плохом состоянии. Разрезав бинты и оголив спину, даже я сразу понял нужно оперировать и доставать пулю или начнётся гангрена. Поднял голову и посмотрел, на молча сидевших вокруг разведчиков. – Я могу доставить её к врачу, где то через два – три часа полёта. Поднимаем и несём к самолёту или она умрёт здесь – сам взялся за угол плащ – палатки, мужики взялись за другие и мы понесли. Подошли к самолёту и аккуратно занесли в кабину. Тут как раз закипел чайник. – Семён завари на всех – сказал я, а сам пошёл к молчавшему летёхе – Отойдём лейтенант. Когда мы отошли метров на пятнадцать я повернулся и спросил: – Скажи лейтенант, сколько миллионов населения ты готов положить ради победы или выполнения задания? – Да хоть всех – зло ответил лейтенант. – И кому кроме тебя нужна такая победа? Это дорогой товарищ не победа, а проигрыш по всем фронтам, разгром и полная капитуляция коммунизма. Кто будет восстанавливать всё разрушенное? Кто будет рожать новых граждан страны? Кто будет защищать рубежи нашей великой Родины? Ты, да я, да мы с тобой? Кому нужна страна, в которой нет граждан? Нет, лейтенант! Я с такой политикой не согласен! Пусть лучше героически сдохнут за свою Родину и Фюрера всё население Германии! Нам надо беречь людей, ценить их. Нас очень мало! Очень! Всего 200 миллионов, а кругом одни враги. Которые только и мечтают, что бы мы быстрее сдохли, а все наши земли достались им даром. Неделю назад, мой отряд уничтожил вражеский аэродром. Уничтожили больше тридцати самолётов и больше трёхсот солдат и офицеров вермахта, включая двух генералов и три десятка известных асов. Уничтожили все склады и здания и при этом, мы не потеряли ни одного человека убитыми или ранеными. Вот так надо воевать, думая головой, а не задницей. Надоели идиоты, которые штыками пытаются танки проткнуть. Вот откуда их столько в нашей стране? Со всего мира съехались? Сколько можно к людям, как к скоту относиться? Это же наши люди! Наши! Советские! Других нет и никогда уже, не будет! Понимаешь лейтенант! Не будет! Если мы их всех на поле боя бездумно положим, ради Победы, с кем дальше жить будем? Да и зачем? – я молча развернулся и побрёл обратно к самолёту. Семён дал мне кружку и спросил: – Завожу командир? Я кивнул головой и глотнул горячего кофе. Лейтенант подошёл и взял кружку, глотнул и сказал мне: – Вот прилетишь в штаб фронта и скажи это всё генералу армии Жукову! Я взглянул на него и ответил: – Я это не только Жукову, но и Сталину скажу и всем, кто там будет! У меня смелости хватит, не переживай! – Вот и расскажи товарищу Сталину, как генерал армии Жуков чужих невест насилует! – зло ответил мне лейтенант.Читать дальше