Роман Покровский - Хранитель Девяти Солнц

— Я согласен. Доказывайте.

На долю секунды странник застыл в ступоре, но затем на его губах показалась еле заметная узкая улыбка. Создавалось ощущение, что этого момента он ждал уже очень долго времени, либо же вообще это пресловутое доказательство было целью его жизни.

— Я предлагаю тебе обменяться нашими одеждами. И всем остальным, что у нас есть.

— Я не ослышался? — удивился Солон. — Обменяться одеждами? Но ведь моё оборванное тряпьё в сотни раз хуже вашего богатого наряда!

— Это уже неважно. Ты просил доказательств, и теперь получай их. Начнём именно с одежды. И ещё мне придётся отдать тебе своего коня. Выбора нет.

— Выбор есть.

— Поздно.

И уже через несколько минут Солон стоял, одетый в великолепный, пусть и много потрёпанный золотистый наряд. На левой руке у него красовались те же два огромных перстня, а на правой было толстое золотое кольцо. Солон только что понял, что и ростом, и телосложением он повторял незнакомца, так как наряд сидел на нём почти как влитый.

Странник же, одетый в изорванные тряпки, походил теперь больше на самого Солона. Так сказать, на Солона, годами десятью постарше. Или даже чуть больше.

— Пожалуй, только трубку и табак я заберу у тебя. Надеюсь, что бродячий бард на это не обидится. А теперь я хочу, чтобы ты сел на этого коня, и отправился туда, куда он понесёт тебя. Южный Ветер. Я назвал его Южным Ветром, и ты называй его так.

Солон кивнул. Он не мог представить, что то, что происходит с ним сейчас, происходит наяву. Слишком непонятно это было, вообще не поддавалось объяснению — зачем вообще. Но если так случилось, то так надо. Если это не шутка конечно. Всего лишь смена внешнего вида да прибавка ещё четырёх ног. Весомая ли польза? В таких условиях, в целом, да.

— И что же вы будете делать теперь? — поинтересовался Солон. — Без коня и хорошей одежды?

— Лишь двое властны мною, — гордо проговорил преобразившийся в худшую сторону незнакомец, — я и моя судьба! Ей я теперь и доверюсь!

И он решительно отвернулся от Солона, решив начать свой новый путь. Солон так и не мог поверить, что это не какая-то шутка бродячего барда, а реальность.

— Спасибо, — сказал всё же он.

— Спасибо неуместно тут. Я не дарю жизнь умирающему человеку, я не убиваю его, облегчая мучения. Тогда за что же можно меня благодарить?

— За то, что я теперь могу двигаться быстрее.

— Бред. Ты просто получил одну роль, отдав старую. Что ж, прощай, Солон из Акры! Я не назову тебе своего имени сейчас. Но теперь ты точно его узнаешь, если не лишишься Южного Ветра.

Солон лишь коротко кивнул ему, так как был в глубоких раздумьях. Незнакомец тогда отвернулся и пошёл дальше, удаляясь всё далее и далее. Солон больше никогда не видел его лица, никогда не слышал его голоса. А через минуту-другую он полностью исчез из вида, исчезнув из жизни Солона навсегда. Возможно, их ролям действительно более не суждено пересечься. Хотя и эта встреча была по большей части случайной. Хотя итог её вряд ли назовёшь случайностью.

Вся жизнь и есть череда случайностей, из которых она сама и строится. В чьей власти управлять этими случайностями? Это незнакомец не уточнил. Хотя знал ли он? Хоть что-нибудь знал? Никто теперь не скажет об этом, хотя навряд ли всё это вообще нужно.

Солон медленно залез на коня, потирая его огненную гриву. Что ж, благородный Южный ветер стал теперь его конём, и надо привыкать к этому. Это очень хороший и удобный подарок, если коня вообще можно назвать подарком.

Южный ветер медленно поплёл вверх по дороге, минуя горы, порой фыркая, а порой переходя на небыстрый галоп.

Так уже и стало смеркаться, а потом кончились и горы, уступив место обширной равнине. Именно через неё лежал путь теперь уже двух путников — Солона в непривычных для него одеждах и Южного Ветра с непривычным для него хозяином. Но конь знал дорогу. Он знал её дорогу и понимал, зачем идёт именно по ней. В отличие от Солона.

Солнце уже давным-давно скрылось за горизонтом в этих краях и наступил тёмный вечер. Выглянула неполная уже луна, вдалеке завыли волки — совсем скоро наступит непроглядная ночь.

На пустынной равнине, возле небольшого костра, сидели Геррер и Гельфида и жарили на огне пару кроликов на вертеле. Геррер плавно двигал палочки, а Гельфида сидела на противоположной стороне костра, будто бы надеялась, что за ним не будет видно лица этого парня.

Геррер до сих пор не знал, что он до сих пор делает с ней. Он искал своего друга Ферцена, и совершенно не собирался сопровождать какую-то девчонку с какой-то штукой, которую она называла Путеводителем.

Вместе они провели весь прошлый день, и почти весь сегодняшний, но всё это время почти не общались друг с другом. Да и впрямь ли она считает Геррера неотёсанным варваром? Он её считал когда-то сопливой девчонкой, но после того, как увидел её в боях с ним самим и с углуками, его мнение о ней немного поменялось. Хотя только совсем немного. Ей всё равно мало лет, а Герреру через несколько месяцев уже тридцать.

— Где ты их откопал? — спросила у него Гельфида.

Надо же. Геррера очень удивило то, что именно она заговорила с ним. Он ожидал совсем другого.

— Ты про этих славных кроликов? В лесу. Когда ты спала.

— Но я думала, что я проснулась раньше тебя. Я же тебя разбудила! — возмущённо прогорила она.

— Тут ты тоже права, — проговорил Геррер, — я нашёл их и лёг спать обратно.

Гельфида закатила глаза, будто бы собираясь сказать ему «Ну ты и идиот! Зачем просыпаться для того, чтобы поймать кроликов, а потом лечь спать!». Но не сказала. Хотя всё за ней сказали её глаза. Её миленькие детские глаза.

Которыми она смотрела на углуков, когда резала их.

— Почему ты не позвал меня? — спросила она.

— Боялся, что ты погибнешь в лесу. Там же опасно.

Теперь по взгляду её можно было определить, что она просто мечтает что-то запустить в этого вредного «варвара». Когда она накипала злостью, на неё просто мило было смотреть. Потому что так яростно не закипает даже кастрюля на костре.

— Ну и негодяй же ты, варвар!

— Если бы не я, ты не поела бы сейчас вкусного ужина.

— Сомневаюсь, что это будет вкусным ужином, — с отвращением посморела на уже начинающих румяниться кроликов она.

Хотя выглядело это всё очень даже аппетитно и отвращение Гельфиды по любому было наиграно. При чём не очень хорошо.

Геррер помнил, что во времена его службы в Гвардии он частенько в подобной обстановке жарил на костре мясо. Конечно, тогда возле огня сидела не малознакомая девушка, а пять-шесть боевых товарищей — знакомых, лучше чем кто-либо другой, и успевших уже стать братьями.

Тогда в ход летели различные байки, рассказы из жизни, и тому прочее, и тому прочее. Внезапно Геррера охватила тоска по тем временам. Будто бы вот — совсем недавно они были, а будто бы и столетия назад. На секунду в его голове даже промелькнула мысль — зачем же он ушёл оттуда. Но тут же она улетучилась невесть куда.