Владислав Римма Храбрых - Завод седьмого дня (СИ)

Решив не гадать, Карел уполовинил кружку, слизнул с верхней губы образовавшиеся усы и поинтересовался:

– Тебе не нравятся, когда они здесь собираются?

– Карел, – Йорри оглянулся через плечо. – Все, что мне нравилось или не нравилось, либо давно мертво, либо не позволяет работать и зарабатывать деньги.

Карел задумчиво подпер подбородок кулаком.

– Тебе, наверное, нравилась Хельга.

Йорри замер, не донеся до кружки ложку с каким-то песком.

– Кто сказал? – вопрос прозвучал угрожающе, и Карел невольно отшатнулся.

Правда, стул оказался привинчен к полу.

– Я всего лишь предположил, спокойно, – он влил в себя остаток неведомого какао и, надеясь задобрить Йорри, пододвинул кружку. – Еще, пожалуйста. А что это такое и можно ли его взять к себе домой?

Йорри пожал плечами, наскоро протер кружку и принялся шуршать и булькать под стойкой.

– Ты же теперь работаешь в торговом доме, зачем спрашиваешь? Приходи на склад и бери, как все ваши делают. Все равно все товары идут через вас, мимо никто не пролезет.

Да уж, не пролезет, подумал Карел. Кроме людей, которые лучше крыс пролезают куда угодно, даже там, где нужно сложиться в три четверти.

Но насчет какао хорошо бы спросить у Кристиана. Просто для очистки совести – или, может, у них можно пользоваться благами работы только после определенного срока выработки?

– Привет, дружище, – на его плечо с силой опустилась ладонь, и Карел едва не расплескал какао, которое успел взять в руки.

– Эй, ну осторожней бы!

– Да ладно тебе, что ты зануда такой. Мы с тобой можем покурить на улице?

Тибо выглядел как обычно – довольным собой и другими, как будто ничего и не случилось. Впрочем, ничего и не случилось.

– Да, пойдем.

Карел поднялся, но тут же сел. В дверь вошел Абель, окинул его задумчивым взглядом и сел рядом, опираясь на стойку.

Тибо пожал плечами и что-то заказал у Йорри. Видимо, перекур на улице откладывался на некоторое время.

– Ты все-таки пришел, – то ли спросил, то ли порадовался Абель, на что Карел только кивнул. – И тебя не смутили дурацкие попытки Кристиана тебя отговорить?

– Не смутили, – соврал Карел.

– А меня смутили, – хмыкнул Абель и окликнул Йорри.

Тот поставил перед ним тяжелую стеклянную кружку. В нос Карелу ударил знакомый резкий запах. Он поморщился, но ничего не сказал.

– Тогда зачем пришел?

Тибо их тоже, похоже, слушал. Но он не знал, что его тайна раскрыта, а Абель, похоже, не собирался особенно скрытничать. В конце концов, подумал Карел, здесь, похоже, все друг о друге все знают.

– Ну, а как я мог не прийти? – вроде бы резонно ответил Абель, но Карела совершенно не удовлетворил этот ответ.

У Абеля могло быть до сотни резонов прийти или не прийти, и вот так вот сказать – это значило просто отмахнуться.

Тибо вовсю вертел головой по сторонам. Поздоровался с кем-то, заказал себе что-то еще и отвернулся к мужчине, который подсел к нему и увлек разговором.

– Если бы Кристиан мог, он бы сказал прямо, что случилось. Значит, либо не мог, либо не хотел. Может, ты поедешь домой? Я подкину тебе адрес той девушки, что хотела с тобой познакомиться. Она очень красивая, правда.

– Зачем она мне? Почему я должен уйти?

– Чтобы ничего не случилось.

Карел вопросительно посмотрел на внимательно слушающего Йорри. Тот только пожал плечами и принялся протирать стакан, из которого одновременно могли пить, наверное, минимум трое. Затем он поставил перед Абелем пепельницу и взялся за столовые приборы.

– Я никуда не пойду.

Карел покачал головой, а сам подумал, что это глупость. Есть Абель сомневается и советует ему уйти, нужно идти. Только как теперь это можно сказать: «Ой, я передумал, ладно, пойду»?

– Карел, послушай, это же не твое дело. Тех, кто сидит за столом, ты не знаешь. Да и я их, если честно, не знаю. Если не придет Ян, дела вообще никакого не будет. Так что ты иди, тебе наверняка нужно обживаться в новой квартире.

Карел тяжело вздохнул и заглянул в кружку, где какао оставалась еще половина.

– Ладно, я допью и уйду.

– Не опоздай только.

Карел опасливо покосился на Абеля и поспешил допить какао. Может, Абель и не хотел, но умудрился вселить в него некоторую панику.

– Ты знаешь, к слову, что выход есть не только на улицу и в переулок, но и через второй этаж? Когда дома строили, многие соединяли между собой, чтобы можно было ходить туда-сюда.

– Не знаю. Точнее, теперь знаю. Я тогда, наверное, пойду. Я расплатился? – это он обратился уже к Йорри, который напряженно кивнул, вглядываясь в лица людей, вошедших в петушинник.

Их, наверное, было человек десять, и все, без исключения, были одеты в черную одежду мастерских.

Карел попятился к лестнице, на которую так вовремя указал Абель.

После того, как эти люди вошли, остальные, кто был в черном, повскакивали со своих мест. И все в полнейшей тишине, даже более густой и напряженной, чем до того. Рабочие, сидящие в углу, начали нервно оборачиваться.

– Мастер тебя раздери, – пораженно выдохнул Абель и поднялся с места, хватая Йорри за воротник рубашки.

В другой руке он держал кружку из-под цуцика, которую тут же опустил на голову бармену. Тот тряхнул головой и, уже падая на стойку, выкинул руку вперед, сжимая в ней нож, который до того протирал.

Абель охнул, схватился за горло, царапая пальцами расходящуюся кожу и пытаясь ее зажать. Но пальцы скользили на выплескивающейся крови, и он просто обхватил шею руками, будто пытался себя задушить, и медленно осел на колени, а потом и вовсе рухнул на пол. Йорри перевалился через стойку, перевернув пепельницу, и та рухнула на пол рядом с безвольно откинувшейся рукой Абеля, засыпав его серыми хлопьями пепла.

Абель моргнул, сгоняя с ресницы пепелинку, и удивленно уставился перед собой.

Карел рванул вверх по лестнице, стараясь не оглядываться назад. Что там творилось, он не знал и даже не хотел смотреть.

Позади кого-то однозначно били, причем жестоко, и крушили столы.

Шагая по коридору, удлиненному в сторону соседнего дома, Карел отчетливо слышал грохот. И шаги позади.

Но за ним шел всего лишь Тибо. Он нагнал Карела у входа в соседний дом, отдышался и некоторое время молча шел рядом. Щека у него покраснела и начала опухать, по крайней мере, правый глаз становился все меньше и меньше. Нижняя губа тоже опухла, разбитая ровно посередине.

– Славная вышла драка, – подвел итог Тибо, спускаясь вниз по лестнице и выглядывая во двор.

У входа в петушинник стояли люди, в переулке, у другого входа, стоило думать, тоже.

– Вот теперь и поговорим, – обрадовался он, хотя Карел ничего хорошего в этом не видел.

Тибо, если был не очень занят дракой, тоже должен был видеть смерть Абеля. Видел ли?