. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

-- Лейла? -- спросил Басир. -- Но я почти уверен, что она тоже пойдет с нами.

Лицо Сафир окаменело, потом она решительно тряхнула головой.

-- Ну вот и посмотрим, кто лучше стреляет из лука.

-- Сафир, мы не на войну идем, -- мягко заметил джейфар. -- Наоборот, можно сказать.

-- А ты думаешь, добраться до гор Халла будет так просто? Мало ли какие опасности подстерегают нас по пути. Банды разбойников, например, -- она оскалила мелкие белые зубки. -- А если снова объявится тот белоглазый, о котором все только и говорят? -- презрительный взгляд в сторону Острона. -- Наверняка добрая стрела возьмет его.

-- Твое красивое число оказалось несколько разрушено, Абу, -- угрюмо сказал Острон. -- Что будешь делать?

-- Ничего, десять -- тоже красивое число, -- беспечно отозвался тот.

-- Десять, -- буркнул Сунгай. Острон поднял взгляд как раз вовремя: еще один всадник показался на улице. Насколько он знал, из тех, кого они поджидали, оставались только Лейла и Ханса, но это явно не был ни один из них. На голове сидящего на верблюде человека была надета тюбетейка.

-- Кто пришел, -- нахмурился Сунгай, сделал шаг вперед. -- Чего ты тут позабыл, жулик?

-- К чему эти оскорбления, -- ответил тот, останавливая животное. -- Я как-никак Одаренный, нет? Ты сам так хотел, чтобы я пошел с вами, джейфар.

-- А ты так не хотел идти с нами.

-- Я передумал, -- Элизбар пожал плечами. -- Каждый человек может передумать, правда?

Сунгай издал невнятный звук и отвернулся; Острон улыбнулся себе под нос.

-- Мы рады, что ты с нами, Элизбар, -- сказал он.

-- А я еще не знаю, рад я или нет, -- фыркнул ассахан.

Наконец явились и Ханса с Лейлой; как и предполагалось, они довольно громко переругивались, пока ехали.

-- Вот и вы, -- немного сердито окликнул их джейфар, заставляя своего верблюда опуститься на колени, -- мы уже заждались.

-- Извини, -- крикнул Ханса, уворачиваясь от Лейлы, которая попыталась треснуть его хлыстом по спине.

-- Этот... предатель не предупредил меня, что мы уезжаем уже сегодня! -- добавила девушка, размахивая своим оружием. -- К счастью, я не такая бестолковая. Даже не думайте, что уедете без меня!

-- Мы и не надеялись, -- заметил Острон. Тут Лейла увидела Сафир и свела брови вместе.

-- А ты что тут делаешь?

-- Я тоже еду, -- дерзко отозвалась Сафир. -- А ты полагала, что я останусь в городе?

Лейла вскинула подбородок. Сафир забралась на спину верблюда. Острон внезапно почувствовал себя так, будто в пятку ему вонзилась острая длинная колючка. Где-то в стороне был слышен негромкий смех Абу Кабила; хеджины послушно поднимались, приняв на себя всадников, и понемногу устремились к воротам.

-- Открывай, -- скомандовал Сунгай стражнику, стоявшему на карауле.

-- Вы не вернетесь? -- спросил тот.

-- Вернемся... -- ответил Сунгай. -- Только, возможно, нескоро.

Стальные створки ворот с лязгом распахнулись; перед ними лежала дорога, залитая лунным светом. Острон миновал арку первым, сразу за ним ехал джейфар, кутавшийся в бурнус песчано-желтого цвета. Одиннадцать всадников оказались на дороге, растянулись длинной цепочкой. Столь разношерстный отряд еще полгода назад удивил бы любого, кто увидел их: представители всех шести племен были в нем.

Теперь, впрочем, никто ничему уже не удивлялся. Ворота города закрылись за спиной последнего всадника, китабского ученого Анвара, чей верблюд слушался его небезупречно, и они оказались предоставлены сами себе. Впереди всех ехали Одаренные: даже Элизбар, косившийся на Сунгая с опаской, оказался рядом с Хансой, который беззаботно насвистывал что-то себе под нос. Сразу за Хансой и Элизбаром пристроилась Лейла, по-прежнему в позе гордого отчуждения, а за ней ехали Басир и Улла. Темные глаза маарри были подернуты дымкой мыслей. Следом ехала Сафир, плотно поджав губы, а еще три человека почти поравнялись друг с другом. Луна освещала рафу Абу Кабила, беспечно скрестившего руки на груди и позволившего своему верблюду идти следом за остальными животными, и лихо повязанный платок Дагмана; между ними, чуть отставая, ехал Анвар.

-- Одиннадцать, -- заметил Дагман с ухмылкой. -- Не очень красивое число.

-- Зато оно делится только само на себя, -- отозвался Абу.

-- И на единицу.

-- А, какая разница. Если все пройдет гладко, когда-нибудь нас станет тринадцать.

-- А вот это уже совсем некрасивое число.

-- Смотря как посмотреть, -- безмятежно сказал Анвар. -- Многие люди вообще склонны верить в так называемую магию чисел. Весь вопрос в том, что сами числа могут различаться от верования к верованию.

-- Умно, -- скривился нахуда Дагман. Абу Кабил пожал плечами.

-- Если верить пророчеству, -- сказал он, -- их вообще должно быть шесть. Вшестером они отправятся в Хафиру. А вот уже что будет там... никому не ведомо.

***

В пустыне летние дни необычайно жаркие; все живое стремится спрятаться, чтобы пережить невыносимую жару. Но ночи отличаются, наоборот, холодом.

На берегах Харрод эта разница скрадывалась. Ночь только опустилась на Саид, и небо залиловело над рекой, отражаясь в ее величественных водах. На северном берегу многие люди спали; кто-то, конечно, нес караул, как и всегда, и силуэты кораблей виднелись то тут, то там.

Он стоял у самой кромки воды, держа в руках длинный шест. Так далеко к востоку река была не столь широка, хоть и бурлива; еще дальше располагался огромный ахад, в котором разместили большой отряд воинов, но это место было в самый раз.

Достаточно узкое, чтобы можно было переплыть его на плоту.

Они соорудили плот под его руководством, хотя и пришлось немало потрудиться, чтобы донести до них саму идею; в некоторых вопросах эти создания бывают потрясающе узколобыми. У большинства из них боязнь воды была настолько сильной, что они избегали даже просто подходить к берегу широкой реки.

Он воды не боялся.

По крайней мере, река не нанесет тебе коварный удар кинжалом в спину.

Мой верный слуга , шелестел голос во тьме. Ступай на север. Они идут вдоль берега реки. Уничтожь их. Уничтожь хотя бы самого главного из них.

Он ничего не ответил. Он так давно привык к этому голосу. Скинул плащ прямо на влажную землю; обернулся.

Они стояли, опасливо косясь на воду, в нерешительности, ожидали приказов.

-- Тащите его к воде, -- приказал он. Среди них возникло неуверенное движение; он поднял шест, угрожающе качнул им. Наконец грязные руки взялись за плот: всего лишь несколько бревен, неуклюже связанных вместе веревкой. Они послушно поволокли плот к реке. Он шел следом, изредка несильно тыкая шедших последними своим шестом. -- Быстрее, быстрее. Я же не заставляю вас лезть туда самим!

Шедшие впереди шустро отскочили назад; передний край плота коснулся воды с плеском.

-- Запомните, -- сказал он. -- Асвад здесь. Он в каждом из нас. Делайте то, что он приказывает вам. Скоро мы победим.