. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

А потом Острон увидел струйку дыма, поднимающуюся в небо.

-- Что-то горит! -- крикнул он. -- Исан! Он один?!

-- Один, -- отозвался из-за его спины белоглазый.

-- Спаси их Гайят, -- пробормотал нахуда Дагман. Они стремительно приближались к оазису, который покинули всего несколько часов назад; дым вдруг повалил с необычайной силой, черный, а потом резко побелел.

-- Они убили его, -- вдруг сказал Исан. Короткий миг облегчения охватил их, но Острон не замедлил бега животного и буквально влетел под зеленый свод деревьев. Теперь уже все могли чуять, что пахнет гарью.

А потом он увидел почерневшие остатки сгоревшего дома.

Пламени не было; ноги верблюда зачавкали по грязной луже, растекшейся вокруг. Острон соскочил на землю и оказался по щиколотку в воде, бросился вперед.

Он первым и увидел движение. Простоволосый человек в растрепанном бурнусе вышел им навстречу, неся что-то в руках. Острон остановился, так резко, что бежавший за ним Ханса врезался в него.

Искандер поднял на них потемневшие глаза.

На его руках лежал небольшой сверток, размером с двухлетнего ребенка. Перепачканная золой ткань сиротливо хлопала на ветру; что-то темное было завернуто в нее, что-то...

Издав сдавленный стон, Сафир вцепилась в шерсть своего верблюда и спрятала лицо.

-- Раяна, -- еле слышно сказал Искандер. -- Моя Раяна.

Острон в отчаянии оглянулся на Элизбара, но тот только покачал головой; ассахан был бледен, как бумага.

-- Он поджег дом, -- добавил Искандер, прижимая сверток к груди. -- Когда я пришел, пламенем был объят весь первый этаж. Я убил его. Я потушил огонь.

Напуганные люди показались из-за угла другого дома; женщина прятала за своей спиной сына, мужчина сжимал в руке саблю.

-- Я опоздал, -- выдохнул Искандер. Они молчали, не зная, что сказать; наконец Острон услышал тяжелые шаги за своей спиной.

Абу Кабил обогнул его, подошел к обезумевшему от горя маарри. Положил руку тому на плечо.

-- Он использовал Дар, -- негромко сказал Исан слева от Острона. -- Он Одаренный Гайят.

-- Заткнись, -- безголосо ответил ему Острон.

***

Сняв платки, люди стояли вокруг. Опустили головы; кто-то всхлипывал. Свежая могила была усыпана цветами, возле нее на колени опустился Искандер.

Все молчали.

Поначалу тело старика Файясуддина, который оказался одержимым, не хотели хоронить; выкинуть его шакалам на съедение, предложил кто-то. Острон был тем, кто напомнил им: этот человек долгую жизнь прожил среди них, и хотя его последний поступок, может быть, перечеркнул все, что он делал до того, это не делает его животным.

Вторая могила, поменьше и без намека на цветы, была выкопана на окраине оазиса. Ханса и нахуда Дагман вдвоем сделали это, тихо, пока остальные хоронили жену и дочь Искандера, потом бесшумно вернулись к остальным.

-- Ты был прав, -- еле слышно сказал Острон стоявшему рядом с ним Исану. -- Если бы мы задержались хотя б на пару часов, я бы смог остановить его, и никто бы не пострадал.

-- Но тогда этот человек не открыл бы в себе Дар, -- спокойно возразил Исан.

-- Да что ты... а, -- Острон поник. -- Тебе не понять этого, белоглазый. Люди погибли, а ты только и говоришь, что о его Даре.

-- Разве это не важно?

-- Нет ничего важнее человеческой жизни.

-- Я о том же, -- пожал плечами Исан. -- Его Дар спасет еще не одну жизнь. Если человеческая жизнь так важна, то разве тысяча их не важнее, чем две?

-- Опять ты со своей логикой.

Они замолчали. Искандер медленно выпрямился, обернулся. Его лицо было пустой маской; серые глаза стали почти белыми.

-- Я должен идти с вами, -- сказал он, обращаясь к Острону. -- Верно?

Что-то внутри у него болезненно сжалось, но Острон тем не менее кивнул.

-- Да, -- тихо ответил он.

-- Хорошо, -- бесчувственным голосом произнес Искандер. -- Пойдемте... сейчас. Мне все равно нет нужды собираться.

Острон скользнул к нему и мягко положил ладонь на его плечо. С другой стороны неожиданно оказался Элизбар.

-- Это война, -- негромко сказал Острон, пока они медленно шли прочь от могилы; люди расступались перед ними. -- Люди умирают каждый день, Искандер. Наша задача -- остановить это...

-- Я буду сражаться с одержимыми? -- спросил Искандер.

-- Куда без этого, -- буркнул ассахан.

-- Сейчас мы отправимся в Халла, -- напомнил Острон. -- Но потом, когда отыщем Одаренного Хубала, мы вернемся в Ангур. А там, если боги будут благоволить нам... мы пойдем прямиком в Хафиру, Искандер. Мы искореним зло.

-- Хорошо, -- на бледном лице маарри впервые показалось какое-то выражение. Острон вздохнул: он догадывался, что тот сейчас чувствует.

Уже темнело, когда отряд собрался на границе оазиса; оставшиеся жители робко предлагали им подождать до утра, но Сунгай лишь сурово покачал головой. Дневная жара понемногу спадала. Люди топтались между верблюдами.

-- Из Санджара ведет дорога на север, -- спокойно сказал Дагман, куривший самокрутку. -- Около двух недель до гор Халла. Быть может, две с половиной. Напрямик там, правда, быстрее, но напрямик дороги нет.

-- Отчего? -- глухо спросил Острон.

-- Бакхтанасар, -- коротко отозвался нахуда.

-- Что это?

-- Пески мертвых, -- буркнул Ханса, -- дурное место. Говорят, люди там пропадают без следа.

-- Хорошо, -- кивнул нари. -- Куда приведет нас эта дорога?

-- Сабаин Кфар-Акил, -- сообщил Дагман, -- а потом сабаин Кфар-Руд. Басир, ты знаешь эти поселки?

-- Да, -- помешкав, кивнул китаб. -- Это самые западные сабаины. Кфар-Акил находится у самого основания гор, а Кфар-Руд -- на перевале Ирк Эль Амар, и оттуда на восток ведет только одна дорога, через перевал. Я бывал там, правда, всего лишь один раз, но я думаю, не заблудимся.

-- Не заблудимся, -- добавил Анвар. -- Если идти по этой дороге, попадем в сабаин Умайяд, а оттуда до Визарата рукой подать.

-- Тогда в путь, -- угрюмо сказал Острон, забираясь на своего верблюда. -- Некогда медлить.

Люди, последовав его примеру, оседлали животных; во главе отряда привычно поехал Сунгай, и Хамсин улетела вперед, на разведку. Сразу за Сунгаем ехали Дагман, Острон и Искандер. Бородатый маарри молчал и смотрел перед собой, будто вовсе не соображал, что происходит, и Острон догадывался, что перед его глазами все еще стоят обгорелые тела. ...Лучше его не трогать, решил нари. Время все лечит. Даже раны, кажущиеся безнадежными. Время...

Одаренный Хубала, где ты? Ожидаешь ли нас в своем сабаине, ругаясь на судьбу за то, что не можешь сам отправиться нам навстречу? Или понятия не имеешь о том, что у тебя есть Дар? Или...

Верблюд Анвара отчего-то заупрямился, и ученый китаб отстал от остальных; Абу Кабил, заметивший это, повернул своего верблюда, вернулся и треснул упрямое животное по заду кнутом, так что тот все-таки тронулся с места.

-- Вот нас и двенадцать, -- беспечно, хоть и негромко заметил Абу. -- Уже достаточно симпатичное число.