. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

-- А что ты предлагаешь? Нам вчетвером лезть в драку, в которой мы наверняка не выживем? Ты знаешь, как одержимые умеют прятаться в песках? Сам темный бог отводит от них взгляд! Нам еще чрезвычайно повезло, что мы наткнулись на этого несчастного.

-- Значит, бросить этих людей в беде?

-- Хорошо, хорошо, -- разозлился Адель. -- Ступай, хоть в одиночестве. Спасай их, герой. Я только не позволю тебе подвергать риску Сафир!

-- Я пойду с Остроном.

Они дружно обернулись. Сафир по-прежнему стояла возле жевавшего жвачку верблюда, прижимаясь к нему, но ее глаза сердито сверкнули на них.

-- Что одержимые будут делать после того, как уничтожат всех нари в оазисе, Адель? -- спросила она. -- Оставят нас в покое? Они небось погонятся за нами. А если теперь, пока еще светло, мы сумеем пробраться через осаду и предупредить людей, у нас будет шанс! Ведь этот одержимый сказал тебе, что племя нари было большим? Они не сразу решились атаковать его?

-- Во имя Мубаррада, Сафир...

-- Я думала, если ты побывал на стене Эль Хайрана, то это означает, что ты не трус.

-- Я не трус, -- вспыхнул он. -- Но я просто знаю, что это такое...

-- Ничего ты не знаешь. Если бы ты знал, ты бы ни за что не бросил ни в чем не повинных людей! Или хочешь сказать, ты знаешь , что с ними будет, и тебе все равно?

За их спинами рассмеялся дядя Мансур. Оба парня резко обернулись на его смех и встретили его спокойный взгляд.

-- Адель благоразумен, -- сказал старик. -- Острон, в тебе наконец заиграла кровь твоего отца: ты бросаешься вперед, очертя голову, и не думаешь о том, что тебя ожидает. Но ты прав. Наши шансы выжить будут выше, если мы сумеем добраться до этого племени и предупредить их. Их много, предупрежденные, они смогут справиться с одержимыми. А теперь, Адель, расскажи подробнее, что ты узнал от этого несчастного.

Он поднял голову: солнце было в зените. Тень от скал была минимальной, едва прикрывая труп одержимого, а барханы окружали их и жгли глаза нестерпимым золотом. В свете дня угроза атаки казалась такой далекой и почти нереальной; другое дело, что вечер в пустыне наступает резко, почти моментально, и в темноте это уже будет не пустой звук.

Тем не менее сама мысль о том, чтобы оставить ни о чем не подозревающих людей в неведении насчет готовящейся атаки, приводила Острона в ужас.

-- Он сказал, что они распределились на равные отряды и окружили оазис, -- сообщил Адель. -- Когда наступит ночь, они нападут. Пока что они, как он выразился, "лежат в тени темного бога".

-- Ты знаешь, что это означает?

-- Именно то, о чем я и говорил... темный бог отводит взгляд от них. Они могут появиться совершенно внезапно, мы их не увидим и не услышим до того момента, когда они нападут.

-- Если они распределились, -- сказал Острон, -- значит, если мы и напоремся на них, это будет не целый отряд, а лишь его крошечная часть. У нас есть шансы, вам не кажется? А еще они ведь не знают, что мы знаем о их присутствии. Вероятно, они пропустят нас.

-- Там идемте же скорей, -- предложила Сафир. Верблюд мягко опустился перед ней на колени, позволяя забраться себе на спину. -- Мы должны успеть до темноты.

-- Придется сильно спешить, -- пробормотал дядя Мансур. Адель уже двигался вперед, вновь оказавшись в голове отряда; Острон неуверенно оглянулся на тело одержимого.

-- Мы же не можем просто бросить его здесь?.. -- спросил он у дяди. Тот лишь фыркнул.

-- На это у нас нет времени. Ничего, пустыня поглотит его.

***

-- Будьте очень осторожны, -- вполголоса сказал Адель, оглядываясь. Пустыня вроде бы не таила в себе никаких угроз, и над барханами висела плотная тишина, нарушаемая лишь шорохом песчаных волн. -- Сафир, тебе лучше тоже идти пешком, и держи наготове лук.

Девушка послушно спешилась. Их отряд стал как-то теснее, и Острон уже не замыкал его, а шел между нею и дядей Мансуром; Адель по-прежнему был чуть впереди. Солнце вроде бы еще было в зените, но уже неуловимо кренилось к западу. Где-то там, далеко на западе, оно опустится по небесной лазури и окунется в теплое море. Острон однажды видел море, когда их племя достигло западного края; он тогда был еще мальчишкой и долго, очень долго стоял на берегу, очарованный бесконечным бегом волн.

Теперь, правда, море было очень далеко, а одержимые -- близко.

Солнце опускалось и опускалось.

-- Еще четыре фарсанга, -- прикинул дядя Мансур, бросив взгляд на горизонт. В мутной дымке что-то темнело. Они только что взобрались на высокий бархан и намеревались спускаться с него; верблюды устало вздыхали, принужденные идти быстрее, чем обычно. Еще четыре фарсанга; они преодолеют это расстояние за шесть или семь часов. Если поспешить, то пять с половиной, в лучшем случае.

Солнце миновало высшую точку и поползло к закату.

Они шли в тишине. Тяжелее всех, пожалуй, приходилось Сафир, потому что она не привыкла к таким долгим трудным переходам пешком, а на верблюде всадник становился слишком легкой мишенью. Острон, шедший позади всех, нагнал ее и улыбнулся ей одними уголками губ, подбадривая; девушка, утирая пот со лба, фыркнула. А потом все-таки улыбнулась в ответ.

Острон заметил, как лиловеет небо. Сотни раз он видел, как ночь опускается на Саид пушистой шапкой, поначалу заливает пустыню оттенками фиолетового, а потом лишает глубины цвета, и золото барханов превращается в серую пелену, а изумрудные листья пальм в оазисах -- в черные контуры. Сотни раз он наблюдал за этими превращениями, но никогда еще они так не беспокоили его.

-- До заката не больше часа, -- наконец нарушил тишину голос Аделя. -- Мы, должно быть, сейчас в самой большой опасности. Будьте бдительны.

-- Куда уж бдительней, -- пробормотала девушка, ведшая своего верблюда в поводу; в последнее время Острон не без беспокойства обнаружил, что она слишком цепляется за животное, будто пытается почерпнуть силы у выносливого пустынного зверя.

На всякий случай он сам старался идти так, чтобы Сафир была между ним и верблюдом.

Темные очертания оазиса приближались. Пару раз Острону мерещилось какое-то движение в самом уголке глаза, но когда он поворачивал голову, перед ним лишь расстилались дюны. Он и сам был не уверен, то ли это просто ветром движет песок, то ли... о втором варианте он предпочитал не задумываться.

-- Быстрее, -- вполголоса велел Адель и вдруг сорвался в бег. Острон не успел подумать, что делает, и побежал следом; от удивления вскрикнула Сафир, и ему пришлось поймать ее за руку и потащить за собой. Лишь потом он понял, в чем причина. Небо уже совсем потемнело впереди, -- ведь они шли на восток, -- а на западе еще алела полоса света, и на ее фоне отчетливо вырисовывались темные силуэты.

-- Опаздываем! -- крикнул Адель. -- Господин Мансур, пусти верблюдов вперед!