. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

-- Ну так и все, -- отозвался Абу. -- Разве что-то еще имеет значение?

-- Ну, я...

-- Я бы тебе посоветовал запастись реактивами для твоих звезд , пока идем по сабаинам, -- предложил кузнец и подмигнул. -- Может, конечно, еще в Ангуре будет время заняться этим, но запас лучше всегда иметь при себе.

Леарза поднял светлые брови, заглядывая в лицо Абу; тот ответил ему лукавым взглядом. В глазах его плясали чертенята.

-- Ты никак тоже разбираешься в алхимии, -- тихо предположил Леарза. Абу Кабил пожал плечами.

-- Нет-нет, ты что. Я всего лишь кузнец, работаю с металлом.

-- С каким металлом?

-- Железо, -- не моргнув глазом, ответил Абу, -- чугун, сталь...

-- Не ты ли ковал ятаган Острона?

-- Этот ятаган раньше принадлежал его учителю, Халику, и небось был выкован еще в те времена, когда я пешком под стол ходил.

-- Да не тот , а другой!

Абу какое-то время рассматривал худое лицо Леарзы, потом хмыкнул.

-- Остроглазый ты парень. Что скажешь насчет того меча?

-- Я плохо разглядел его, -- немного смешался Леарза, -- но он явно не из стали выкован. Судя по цвету, это какой-то сплав с использованием медного дьявола. Так?

-- Медный дьявол?.. -- пробормотал Абу, почесал бороду. -- ...А! Да, так его вроде называют. Извини, парень, я в ваших алхимических названиях не силен. У меня свои.

-- Так я прав?

Абу хитро улыбнулся.

-- Не скажу.

-- Это нечестно!

-- Это секрет моего мастерства, что я, каждому встречному-поперечному его раскрывать буду?

-- Я же не спрашиваю у тебя точную формулу! Ты использовал медного дьявола, да? Может быть, и саму медь тоже? ...Нет, фактура не та, только если в очень маленьком количестве...

Место слева опустело; Леарза не заметил этого, он видел только хитрое лицо Абу, который отказывался отвечать ему. Абу весело оскалился:

-- Гадай сколько хочешь, парень!

Леарза кусал губы и хмурился; потом выпалил:

-- А если я попрошусь к тебе в ученики?

-- Тю-у, тебя? В ученики? Тебе разве ювелиром работать, но никак не кузнецом! Такой хлюпик, как ты, кузнечного молота от пола не оторвет!

-- Для такой работы любой идиот сгодится, -- с горячностью заявил Леарза, -- а изобретать новые сплавы!..

-- Взрывающиеся? -- поинтересовался Абу.

-- Необязательно, я же не только огнем занимался! Всего пару месяцев назад, -- доверчиво рассказал китаб, -- я экспериментировал со смоляной обманкой и получил из нее самый настоящий металл! Темно-серый, очень тяжелый. Может, его тоже можно использовать как-то?..

-- Смоляная обманка? -- прищурился Абу Кабил. -- И что ты сделал с тем металлом?

-- Ничего, -- сказал Леарза, -- положил на полку в мастерской...

-- Ансари милостивая, -- пробормотал ассахан. Леарза удивился, но Абу своих слов пояснять не стал, и на его круглом лице снова расплылась ехидная улыбка.

-- Так возьмешь меня в ученики? Может, настоящего кузнеца из меня и не выйдет, но я мог бы придумывать новые...

-- Нет, -- перебил его Абу Кабил. Леарза сник. -- Тебе не у меня учиться нужно, парень, -- мягче добавил тот, -- да и нечему мне тебя учить, на самом-то деле.

Тонкие пальцы китаба снова нашарили позабытую пиалу, принялись вертеть ее; играла музыка и танцевали люди, но Леарзе до них не было дела. Абу широко ухмыльнулся, увидев Острона, кружившего в танце Лейлу. Продолжая следить за ними смешливым взглядом, себе под нос сказал:

-- Да, в том сплаве есть медный дьявол, и медь тоже есть.

-- Я же говорил! -- обрадовался Леарза, едва не уронил пиалу на пол.

Абу Кабил рассмеялся: Острону наконец удалось сбежать от Лейлы, и парень спешно протиснулся между танцующими людьми, желая оказаться как можно дальше от нее. Девушку между тем подхватил за руки ассахан в красной тюбетейке набекрень, она попыталась вырваться, да не тут-то было, так и пришлось танцевать теперь с Элизбаром.

Отдуваясь, Острон тихонько направился в сторону лестницы на второй этаж. Силы небесные, сердито думал он, тут такие дела, только вчера хоронили людей, а она веселится как ни в чем не бывало! Неужели можно так легко относиться к смерти?..

Тут его поймали.

Он еще не успел обернуться, чтобы увидеть, кто схватил его, когда услышал тихий сердитый голос:

-- Так-так! Да ты бабник, сын Мавала, ты знаешь это? Может, мне стоит поставить на тебе крест и больше никогда даже не смотреть в твою сторону?

-- С-сафир, я!..

Он встретил ее взгляд своим. Так и знал, поджалось что-то внутри: Сафир разъярена. Наверняка тоже не может понять, как ему не стыдно танцевать в такое время.

-- Никак не можешь выбрать, я или она? -- распалялась Сафир, не выпуская его руки из своих цепких пальцев. -- Может, ты бы женился на обеих одновременно?

-- Да я даже не думал!..

-- По-моему, ты вообще никогда не думаешь, Острон! Немедленно отвечай мне, -- она прижала его к стене, -- я или она?

-- К-конечно, ты, -- спешно сказал Острон. На его счастье, она поймала его у самой лестницы, и вроде бы никто не обращал на них внимания, разве что угрюмый Бел-Хаддат из своего угла, но на того Острону было плевать.

-- Я, -- сердито хмыкнула Сафир, уперлась руками в бока. -- Только я, одна.

-- Только ты. Сафир, она просто так упрашивала меня потанцевать, и я...

-- И ты готов подтвердить это перед всеми богами? -- перебила она.

-- Что подтвердить?..

Кажется, непонимание на его лице окончательно вывело ее из себя. Сафир резко схватила его за руку и потащила за собой вверх по лестнице; Острон обреченно думал, прощаться с жизнью или еще нет, перепрыгивая через ступеньки.

-- Острон, сын Мавала, ты идиот! -- яростно говорила она, почти кричала. К счастью, музыка на первом этаже была громкой, и вряд ли ее крики можно было разобрать внизу. Сафир буквально вылетела в коридор второго этажа, но не остановилась, потащила его дальше.

-- Сафир, погоди, -- жалобно попросил Острон, -- что ты делаешь, Сафир!..

Она распахнула дверь одной из комнат и втолкнула его туда, захлопнула дверь за собой. Она была необычно мила в тот момент: длинные темные волосы растрепались, на щеках бродил легкий румянец. Острон осекся, забыл, что хотел сказать ей.

-- Что ты за идиот, -- повторила она сердито, расстегивая пуговки рубашки. -- С тобой все приходится решать самой!

***

Вечер уже давно перешел в ночь, когда веселые и не очень люди начали расходиться по домам. Госпожа Марьям, улыбаясь себе под нос, ходила по залу и собирала со столиков пустые кувшины; когда она забирала кувшин со стола, за которым сидел мрачный Искандер, маарри пробормотал наполовину сам себе:

-- Не пойму, как можно так беспечно веселиться в такое время.

-- Что ты, милый, -- мягко ответила женщина, -- мы ведь люди. Нельзя всегда думать только о плохом. Смотри, не будешь отдыхать от своих дум, превратишься в безумца.

Искандер ничего не ответил на это, вздохнул и поднялся с места. Большой зал почти что пустовал; безмятежно спал на груде подушек Дагман, и в его руке все еще была зажата пиала, негромко говорили о чем-то Абу Кабил и Леарза, да Лейла продолжала пить за столиком у окна. Движения девушки были отрывистыми: она явно злилась. Лучше не подходить к ней, правильно расценил Искандер и поднялся по лестнице на второй этаж.