. Ганнибал - Лиловый (I) (СИ)

Нахуда Дагман валялся на тахте и курил трубку, тогда как Бел-Хаддат листал какую-то книгу, но, когда Острон вошел к ним, спешно захлопнул ее и уставился на нари своими холодными прозрачно-зелеными глазами.

-- Я ждал тебя, -- вполголоса произнес он. Острон поднял бровь. -- Хочешь, чтобы я остался в Ангуре, верно?

-- ...Нет, -- ответил Острон с твердостью. -- Я хочу спросить тебя, Бел-Хаддат, собираешься ли ты идти за Одаренными в Хафиру или нет. Но выбор за тобой. Поскольку Абу мне только что доказал, что тайной наш поход в любом случае не останется, я считаю, чем больше хороших воинов пойдет за нами, тем лучше.

-- Абу, -- хмыкнул Ворон, продолжая в упор смотреть на Острона. Его лицо было по-прежнему будто высечено из камня, и ни следа ни на какое хоть сколь-нибудь теплое чувство. -- Ясно. Я намерен идти с вами, сын Мавала. Доверяете вы мне или нет, а только я десять лет ожидал этого похода, и даже если б ты приказал мне оставаться здесь, я бы все равно пошел, пусть и один, по вашим следам.

Острон нахмурился; когда Абу Кабил с такой характерной усмешкой говорил о нем, он почти что почувствовал расположение к Ворону, но когда сам Бел-Хаддат стоял напротив и смотрел на него таким холодным взглядом, расположение к нему почувствовать было как-то трудно.

-- Сам понимаешь, я и не могу доверять тебе, -- сказал он. -- Я почти ничего о тебе не знаю. Но, может быть, ты ответишь на пару вопросов.

-- Валяй.

-- Я должен знать, отчего тебя так волнует этот поход и Одаренный Хубала, -- решительно произнес Острон. -- И... твой клинок. Он до странного похож на палаш одержимого.

Ворон криво усмехнулся.

-- Отчего меня волнует поход? Ты в своем ли уме, нари? От этого похода зависит судьба целого мира, а ты спрашиваешь. Может быть, по мне незаметно, но я тоже хочу жить. Я практически случайно узнал об этом пророчестве, которое, по всей очевидности, указывает на вас пятерых. Я обеспокоился, потому что я не идиот и давно знаю, что Одаренных у племен почти нет. Я отправился в Умайяд для того, чтобы отыскать больше сведений о пророчестве и о первых Одаренных племен, которые, по легенде, одержали победу в Эль Габра. Там я наткнулся на историю об Эль Кинди, которая встревожила меня. Ведь никто так и не знает, что именно видел Эль Кинди, отчего он так испугался и отговаривал остальных от похода. Я хотел узнать это и думал, что если скоро действительно наступит время исполнения пророчества, то избранные богами будут ничуть не слабее тех Одаренных, которых принято называть первыми, хотя и до них были люди, почти пробудившие Дар. Потому я искал Одаренного Хубала: если кто и может знать, что видел в будущем Эль Кинди, так это человек с таким же Даром.

Острон молчал. Если бы он и хотел, он не мог ничего возразить Бел-Хаддату, и сомневаться в его словах тоже было незачем: Острон и сам прекрасно знал, что Эль Кинди действительно что-то увидел в будущем, возможно, лучше, чем Бел-Хаддат.

-- Что до моего клинка, -- добавил Ворон, -- не ищи в этом скрытого смысла, сын Мавала. Если б ты разбирался в кузнечном ремесле, ты бы это знал. Ятаган, как и любое искривленное лезвие, труден в ковке. К тому же, гораздо удобнее им рубить с лошади, а одержимые, если ты заметил, верхом почти никогда не ездят, так что им кривые клинки ни к чему, да и их кузнецы наверняка не в состоянии справиться с такой задачей. Безумцы берут числом, потому и изысканное оружие им тоже не нужно, достаточно лишь, чтоб можно было проткнуть врага. Я же предпочитаю кваддару, потому что таков мой стиль боя, я учился ему у джейфаров, и твой спутник наверняка подтвердит тебе, что джейфары иногда используют подобные мечи, только более короткие.

-- Хорошо, -- кивнул Острон. -- ...Не думай, будто я совсем идиот, но я должен был спросить тебя об этом, потому что не я один сомневаюсь в тебе.

Бел-Хаддат лишь фыркнул и отвернулся, снова взял в руки книгу. Острон перевел взгляд на нахуду Дагмана, который все это время будто и не слушал их разговора, был занят своей трубкой, которую как раз выбивал.

-- Вам понадобится человек, -- сказал Дагман, не поднимая головы, -- который перевезет вас через Харрод на корабле, ведь летать вы пока не научились. Или ты еще не думал об этом, Острон?

-- Н-нет, -- слегка растерялся тот, -- но после переправы... я, если честно, не знаю, для чего ты все это время шел с нами.

-- Я проспорил, -- ответил нахуда и наконец посмотрел на Острона. -- Этот хитрец, который, кажется, только делает вид, что он ассахан, -- а в душе он ушлый марбуд-обманщик, -- пообещал, что если спор выиграю я, он выкует для меня скимитар, а если он, то я пойду с ним, куда б он ни шел.

-- ...Ясно, -- удивился Острон. -- Но теперь Абу Кабил намерен идти с нами в Эль Габра, нахуда Дагман. И если он сам не захочет, я думаю, мне придется попросить его, чтобы он освободил тебя от этого обещания...

-- А кто тебе сказал, что я не пойду с вами? -- хмыкнул Дагман. -- Сам говоришь, каждый клинок пригодится.

Острон и с ним не смог поспорить; вконец обескураженный, он заметил:

-- Никак не возьму в толк, отчего все так рвутся идти с нами? Ведь это смертельно опасно!

-- А ты покажи мне человека, который не понимает, что от вас и этого похода зависит судьба целого Саида, -- заметил маарри. Тот вздохнул, кивнул и вышел.

Бел-Хаддат и Дагман какое-то время сидели в тишине; бывший нахуда смотрел в потолок, в руках Ворона по-прежнему была раскрытая книга, но его бледно-зеленые глаза остановились в одной точке.

-- Мне кажется, после Венкатеша я потерял хватку, -- пробормотал Дагман. -- Скажи, Бел. Может, и вправду лучше поручить эту работу таким, как Каин. Уступить им место и уйти в тень.

Тот помолчал, перелистнул страницу.

-- Их не зря называют младшими, Эохад. Они должны быть лучше нас. Но все же они более хрупкие.

-- Мне ли не знать.

***

Они обсуждали это и на следующее утро, уже собравшись все вместе; за пределами города было затишье, и Муджалед подтвердил, что одержимые атаковать не спешат, так что они все собрались в одном из холлов Эль Кафа, частью расселись на мягких расшитых подушках, кто-то остался стоять, выглядывая в окна; сквозь декоративные деревянные решетки свет проникал пятнами и ложился на восьмиугольники блестящего паркета. Все двенадцать путников, вернувшиеся из гор Халла, были тут, и сам главнокомандующий бывшей стражи Эль Хайрана присоединился к ним, желая знать, что планируют Одаренные.

-- Тянуть незачем, -- сказал Сунгай, хмуря густые брови. -- Мы и так потратили много времени. Раз уж скрытно выступить у нас не получится, я предлагаю отправиться сразу же, как только будем готовы, и на приготовления тоже времени не терять.

-- Нам понадобится корабль, -- добавил нахуда Дагман. -- Если отправляется только двенадцать человек, мы обойдемся небольшим джехази. Команда матросов мне будет не нужна, с таким корабликом я справлюсь и в одиночку.