Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Реликвии Смерти

В самом шатре за спиной Гарри виднелись бесчисленные ряды хрупких на вид золотых стульев, расположенные по обе стороны длинного фиолетового ковра. Поддерживающие крышу шатра столбы были увиты белыми и желтыми цветами. Фред и Джордж привязали колоссальную связку золотистых воздушных шариков прямо над тем местом, где Билл и Флер должны будут вскорости стать мужем и женой. За пределами шатра над травой и кустами лениво летали пчелы и бабочки. Гарри чувствовал себя довольно–таки неуютно. Юный мугль, чью внешность он сейчас изображал, был немного полнее, чем он, так что его парадная мантия немного жала, а под прямыми лучами летнего солнца еще и слегка жгла.

— Когда я буду жениться, — проговорил Фред, оттягивая ворот своей мантии, — я не стану забивать голову всем этим бредом. Вы все сможете носить что захотите, а на маму я наложу проклятье Полного Паралича, пока все не закончится.

— Ну, кстати, сегодня утром она была не так уж плоха, — ответил Джордж. — Немного порыдала, что Перси здесь нету, но кому он нужен? О черт, приготовьтесь — вот они, смотрите.

На дальнем краю двора из ниоткуда одна за другой начали появляться пестро одетые фигуры. Через несколько минут образовалась уже целая процессия, зигзагами пробирающаяся через сад к шатру. На шляпках ведьм колыхались экзотические цветки и порхали зачарованные птички, а с галстуков многих волшебников подмигивали драгоценные камни; возбужденный гомон все нарастал, заглушая жужжание пчел по мере приближения толпы к шатру.

— Отлично, кажется, я вижу несколько кузин-Вил, — произнес Джордж, вытянув шею для улучшения обзора. — Надо будет им помочь разобраться в наших английских традициях, я пригляжу за ними…

— Не так быстро, Ваше Преосвищенство [38] Your Holeyness, «Ваша Дырявость» дословно. Эта фраза мной взята из американского издания; в английском Фред называет Джорджа «Lugless», т. е. «безухий» на смеси английского и шотландского языков. , — заявил Фред и, прошмыгнув мимо компании немолодых ведьм, возглавляющих процессию, обратился к паре хорошеньких девушек–француженок. — Пожалуйста — Permettez–moi чтобы assister vouz [39] Искаженный французский; что–то типа «Позвольте мне, чтобы помогать вас». , — те хихикнули и позволили ему провести себя внутрь. Джорджу пришлось разбираться с немолодыми ведьмами, Рон занялся Перкинсом, старым коллегой мистера Уизли по Министерству, в то время как Гарри досталась пожилая и явно глуховатая супружеская пара.

— Салют, — раздался знакомый голос, когда он снова вышел из шатра, и в самом начале очереди обнаружились Тонкс с Люпином. На этот раз она была блондинкой. — Артур сказал, что ты — тот, который кучерявый. Извини за вчерашнее, — добавила она шепотом, пока Гарри вел их по проходу между стульями. — Министерство сейчас очень анти–оборотнево настроено, и мы подумали, что наше присутствие может быть для тебя совсем неполезным.

— Все нормально, я понимаю, — заверил Гарри, больше обращаясь к Люпину, чем к Тонкс. Люпин одарил его быстрой улыбкой, но когда они отвернулись, Гарри заметил, как люпиново лицо вновь пошло унылыми морщинами. Он этого понять не мог, но времени, чтобы поразмышлять на тему, у него не было: Хагрид устроил небольшой тарарам. Неправильно поняв указания Фреда, он уселся не на увеличенное и укрепленное магически сиденье, поставленное чуть в стороне и сзади специально для него, а на пять обычных сидений; теперь эти сиденья напоминали большую груду золотых спичек.

Пока мистер Уизли устранял повреждения, а Хагрид громогласно изливал извинения всякому, кто желал их слушать, Гарри поспешил обратно к входу, где и застал Рона лицом к лицу с чрезвычайно эксцентричного вида волшебником. Чуть косящий, с белыми волосами до плеч, напоминающими внешне сахарную вату, он носил шапочку с кисточкой, свисающей прямо перед его носом, и мантию ослепительно–желтого, словно яичный желток, цвета. На золотой цепи, свисающей у него с шеи, сверкал странный символ, отдаленно напоминающий треугольный глаз.

— Ксенофилиус [40] Xenophilius. Имя содержит греческие корни xenos (чужой) и phileo (люблю), но с латинским окончанием. Имя означает «человек, любящий инородное». Лавгуд, — произнес он, — протягивая Гарри руку. — Мы с дочерью живем прямо за холмом, так мило со стороны Уизли нас пригласить. Но я думаю, вы знакомы с моей Луной [41] Luna, произносится с ударением на первый слог. ? — добавил он, обратившись к Рону.

— Да, — кивнул Рон. — А она не с вами?

— Она задержалась в этом очаровательном садике, чтобы поздороваться с гномами, это такие славные обитатели! Столь немногие волшебники сознают, сколь многому мы можем научиться от маленьких мудрых гномов — вернее, как их следует называть, Gernumbli gardensi .

— Наши знают много отличных ругательств, — заметил Рон, — но сдается мне, это Фред с Джорджем их научили.

Он повел в шатер компанию чародеев, и в этот момент прибежала Луна.

— Привет, Гарри! — воскликнула она.

— Э… меня зовут Барни, — в замешательстве ответил Гарри.

— О, ты это тоже поменял? — весело поинтересовалась она.

— Но как ты догадалась?..

— О, просто по выражению лица.

Как и ее отец, Луна была одета в ярко–желтую мантию, в комплект к которой шел огромный цветок подсолнуха в волосах. Если привыкнуть к ослепительной яркости всего этого, общее впечатление создавалось довольно приятное. По крайней мере, она не использовала редиски в качестве сережек.

Ксенофилиус, поглощенный разговором со своим знакомым, не обратил внимания на эту беседу между Луной и Гарри. Попрощавшись со своим собеседником, он обернулся к своей дочери; та подняла вверх палец и сказала:

— Смотри, папочка — один из гномов меня укусил!

— Это замечательно! Гномья слюна невероятно полезна! — воскликнул мистер Лавгуд, взяв в руку отставленный палец Луны и изучая кровоточащие ранки. — Луна, дорогая моя, если ты сегодня ощутишь внезапный прилив таланта — возможно, неожиданное желание исполнить оперную арию или прочитать стихи по–русалочьи — не подавляй его! Возможно, это дар от Gernumbli !

Рон, проходя мимо них в противоположном направлении, громко хрюкнул.

— Рон может смеяться, — мягко произнесла Луна, пока Гарри вел ее и Ксенофилиуса к их местам, — но мой отец довольно долго занимался исследованием магии Gernumbli .

— Правда? — сказал Гарри, давным–давно решивший не оспаривать оригинальных взглядов Луны и ее отца. — Но ты уверена, что не хочешь смазать чем–нибудь этот укус?

— О, все нормально, — заверила Луна, с мечтательным видом посасывая палец и оглядывая Гарри сверху вниз. — А ты нарядный. Я говорила папочке, что большинство народу, скорее всего, будут в парадных мантиях, но он уверен, что на свадьбу надо обязательно надевать солнечные цвета — ну ты знаешь, на счастье.