Джордж Липперт - Джеймс Поттер и проклятие Привратника

Как бы в подтверждение слов Слизерина внезапно раздалось шипение и возник водоворот черного дыма. Он собрался в плотный столб справа от чародея. Дым сформировался в силуэт человека в черном плаще. Капюшон был откинут, позволяя увидеть лицо с резкими чертами и жестокими глазами. Слизерин улыбнулся, по–прежнему не отрывая взгляда от Джеймса. Появилось еще несколько шипящих завитков, образовавших фигуры вдоль всего периметра верхней террасы башни. Все они были одеты в черные плащи, а их головы оставались непокрытыми. Каждый из новоприбывших повернулся, внимательно оглядывая Джеймса, на их лицах горели холод и расчетливость.

– Познакомься с моим Кругом Девяти! – воскликнул Слизерин, раскинув руки в стороны. – Эти волшебники – мои соратники, которые, как и я, признают неизбежное будущее волшебного мира, и кто присоединится ко мне, когда настанет час. Для тебя честь стать свидетелем этого собрания, мальчик, ибо немногие, знающие о нас или присутствующие на нашем совете, остаются в живых,. А теперь, да начнется совещание! Я собрал вас в эту ночь, так как у нас есть очень важное дело...

Слизерин вдруг резко поднялся вверх, он пролетел вдоль верхней части башни, не касаясь ногами земли, а его мантия хлопала словно крылья летучей мыши. Он остановился прямо перед Джеймсом, глядя на мальчика свысока жестоко и целеустремленно.

– И это дело – ты, – прохрипел он радостно.

Он изучал лицо Джеймса торжествующе, почти любовно. Затем внезапно отвернулся. Его ноги коснулись земли, и он, как бы между прочим, направился к деревянной части пола в центре башни. Джеймс увидел, что люк, расположенный там, был закрыт и заблокирован. Этот путь не годился для спасения.

– Минуту назад, внизу, в моих владениях, я был учителем, а ты был учеником, мальчик, – сказал Слизерин, глядя на низкие перила, бежавшие вдоль края башни. – Давай теперь поменяемся ролями. Мы с моими друзьями желаем многое узнать от тебя сегодня вечером. Тебе же достанется почетная задача учить нас. Начнем с чего–нибудь простого. Как тебя зовут?

Джеймс почувствовал сильное нежелание отвечать. Если он ответит хотя бы на самый простой вопрос, то, как он боялся, он ответит на каждый из них. Некий тайный проблеск смелости и благородства настаивал хранить молчание независимо от того, что Слизерин или его близкие друзья с ним проделают.

– Ты думаешь, что хранить молчание это смело, мой мальчик, – лукаво сказал Слизерин, оглядываясь на Джеймса через плечо. – Ты думаешь, что мы не способны убить тебя и с помощью своего мастерства извлечь искомое из твоего мертвого мозга. Ты думаешь, что такие вещи не случаются с храбрыми маленькими мальчиками. И это доказывает мне, мой юный друг, что ты действительно не знаком с этой эпохой. Я не знаю, что происходит в то время, откуда ты пришел, а здесь страшные вещи случаются с маленькими мальчиками каждый день. Кроме того, ты неизвестен здесь. Ты незнакомец. Никто не знает, кто ты, или даже что ты есть. Если ты исчезнешь, никто не будет искать. Да и немногие заметят твое отсутствие. Ты действительно хочешь сделать ставку на жизнь в надежде, что я, Салазар Слизерин, быть может, слишком мягок сердцем, чтобы убить тебя этой же ночью?

Джеймс встретился взглядом со Слизерином. Они сверкали в лунном свете словно монеты. В них не было ни намека на душу. Джеймс мог разглядеть в них свою смерть.

Джеймс сглотнул, а затем выпрямился.

– Меня зовут Джеймс, – громко сказал он, изо всех сил стараясь не выдать своего страха.

– Видишь, как это было легко, Джеймс? – спросил Слизерин, сделав горделивый жест. Джеймс увидел, что волшебник держал палочку в руке. Он взмахнул ею почти небрежно, и стрела оглушительной, мучительной боли пронеслась вниз по позвоночнику Джеймса. Он выгнулся и отшатнулся, упав на каменный пол. Мука была необычайная. В ней Джеймс забыл, где он. Перед глазами побелело и затуманилось. Все, что было важно – это то, что боль должна остановиться. Казалось, это его последние часы и дни. Затем, внезапно, все закончилось, и Джеймс осознал, что это заняло лишь секунды. Взгляд прояснился, и он увидел улыбающегося Слизерина, стоящего над ним.

– Я сделал это не потому, что ты ответил на вопрос лишь отчасти, – сказал Слизерин. – А потому, что ты помедлил. Надеюсь, ты не позволишь этому случиться снова.

Слизерин повернулся, будто обращаясь ко всем присутствующим.

– А теперь, достаточно громко для того, чтобы каждый из нас расслышал, каково твое полное имя?

Джеймс, постанывая, с трудом поднялся. Он чувствовал вялость и слабость в коленях, но не позволил им трястись.

– Джеймс Сириус Поттер, – ответил он, ненавидя себя за это. Мысль о боли, которая может вновь поразить его, была ужасна. Он сделает все, чтобы избежать этого. И, кроме того, подумал он, какое это имеет значение? Что Слизерин может сделать с любой информацией, которую Джеймс выдаст ему? Разве все это не случится через тысячу лет?

Однако будущее строится на основании прошлого, голос, казалось, шепнул Джеймсу на ухо. Он подумал, что это был голос отца. Будь осторожным, Джеймс. Будь проницательным.

– Джеймс Сириус Поттер, – сказал Слизерин. – Такое невинно звучащее имя. Откуда ты, Мастер Поттер? С какой эпохи? Что ты можешь рассказать нам о ней? Прошу, ничего не скрывай.

– Я из будущего, – угрюмо сказал Джеймс. – На тысячу лет вперед. Я учащийся этой школы того времени.

– Удивительно, – сказал Слизерин, его голос был напряжен. – И все же очевидно, что это ложь. Я верю, что смел, но это не послужит тебе ничем хорошим. На этот раз ответь мне честно или встреться с заклятием Круциатуса снова. Что скажешь?

– Это правда, – ответил Джеймс, повысив голос. – Если вы хотите, чтобы я сказал что–то, что удовлетворит ваш слух, просто дайте мне знать. Я буду счастлив рассказать вам любую историю, какую захотите.

– Не испытывай нас, Джеймс Сириус Поттер. Если заведение Хогвартс действительно будет существовать тысячу лет спустя, то есть во времена, когда волшебный мир наконец разобьет орды маглов, то в таком заведении не будет места для таких учеников как ты, мальчик, с вялыми способностями и умственной недостаточностью. Такого рода заведение определило бы тебя туда, откуда ты родом – к магловскому скоту и собакам–полукровкам. А теперь скажи нам правду, или умри со своей ложью на устах.

– Я не лгу! – заявил Джеймс с растущей смелостью. – Ваши прогнозы не сбылись! В мое время маглы живут отдельно от волшебного мира. Они даже не знают о нас! Волшебный мир живет, скрываясь от них на протяжении столетий. Есть законы, которые гласят, что ни ведьма, ни волшебник не могут рассказать что–либо маглам о себе. Не только я ученик Хогвартса, некоторые из моих одноклассников – дети маглов. При мне любая ведьма или волшебник могут попасть в Хогвартс, независимо от того, кто их родители. Ваши глупые планы ни к чему не приведут! Кстати, в мое время вы известны благодаря изгнанию из школы, потому что вы были сумасшедшим, властолюбивый псих!