Екатерина Шашкова - Тропы Междумирья

— Хитро придумано, — отметила драконица, закончив осмотр. — Тебе почти удалось выкрутиться. Но нет, его душа мне не подходит.

— Почему? — удивился Олег.

— Не в моём ведении. Не ко мне попадёт — не мне и забирать.

— Но ведь его брат у вас! А с этим что не так?

— Один верил в одно, другой в другое. Так случается, и довольно часто. Придётся поискать другую жертву. Как думаешь, кто бы это мог быть?

— Что‑то мне лень думать. Может, сами расскажете? — Безразличное выражение лица далось Олегу с огромным трудом.

— Хорошо держишься, — похвалила Кимура. — Поэтому, так уж и быть, расскажу. Проще всего, конечно, было бы твою собственную душу взамен забрать. В надзидание, так сказать. Но есть загвоздка — душа твоя принадлежит не тебе, а этой вот остроухой малявке. Которая слишком совестлива для того, чтоб обменять стража на жениха. Верно я говорю? Или нет?

Вопрос относился ко мне.

Но я не знала, что ответить.

Если поставить рядом Флая и Олега и предложить мне решить, кому из них жить, а кому умереть — кого бы я выбрала? Кого бы спасла? Того, кто уже умер из‑за меня, или того, кто когда‑нибудь, возможно, за меня умрёт? Но без одного из них я не могу жить, а второй доверился мне и решился на этот чёртов обряд. Зачем он вообще согласился, если знал, что придётся платить?

— Идиот! — буркнула я.

— Тебе решать, — некромант засунул руки в карманы, что в его случае означало крайнюю степень волнения.

— А нельзя взамен что‑нибудь другое? Не его душу?

— Можно, — благодушно разрешила драконица.

— Что, например?

— Например, чью‑нибудь другую душу. Только не смотри на меня такими глазами, раньше надо было думать! Не смотри, сказала! И даже не надейся, твою всё равно не возьму. Сдалась ты мне! Так что или разрешаешь забрать мальчишку, или я выбираю кого‑нибудь другого. Ну?

Я стояла, не в состоянии даже пошевелиться.

Только сейчас до меня в полной мере дошло, что Кимура не шутит. Что она действительно может забрать в обмен на Флая любого из присутствующих, кроме, разве что, своих божественных коллег. Может — и заберёт. И не из вредности, а потому, что подчиняется определённым правилам и законам. На соблюдение которых мы так нелепо посягнули.

— Почему… не меня? — наконец выдавила я.

— Тебя слишком много. Неравноценный обмен получится. А я предпочитаю играть честно. Так что решай. До бесконечности я тут стоять не буду.

— Марго, отдай уже меня и не мучайся, — влез Олег. — Мой косяк — мне и исправлять. Я знал, на что шёл. А стража себе другого найдёшь. Если они так часто помирают, то новые тоже должны откуда‑то появляться. Только… маме не говори, что я опять облажался.

— Не пущу! — прошептала я, сжимая кулаки.

Интересно, можно ли убить дракона, если он воплощение Смерти? И что произойдёт, если я это сделаю?

Мысль была дурацкой и возникла только от безысходности. На самом деле убивать Кимуру я, конечно, не собиралась, да и вряд ли смогла бы. Но ведь надо же было что‑то делать!

— А что это…? — начала Катриона с дальнего конца полянки.

— Ты‑то хоть не лезь, — отмахнулась я.

Но слова относились вовсе не ко мне. Просто в девушку врезалось полупрозрачное серебристое облачко, примчавшееся со стороны перевала.

Покружившись вокруг ведьмы (которая с интересом потыкала в непонятную субстанцию пальцем), облачко сориентировалось в пространстве — и метнулось к роднику, замерев аккурат над трупом Итьера. И немедленно оформилось в кругленькую старушку в ночной сорочке.

— Да вы что творите, олухи! Я вас ищу, с ног сбилась, а они тут ритуалы городят! — Приведение обращалось вроде как ко всем, но смотрело при этом исключительно на Кимуру. И пальцем грозило.

На драконьей морде застыло вежливое удивление:

— С кем, простите, имею честь?

— А на кой оно тебе, имя моё? Я не княжна, не королевишна, не олла. По особому реестру не прохожу. Поэтому так…

Приведение обернулось ко мне, повисело немного, раздумывая, и вдруг сорвалось с места и, колыхая призрачными оборками, понеслось к Тьяре. И уже возле неё продолжило:

— Так, значит. Лучше тебе скажу. А то младшая что не забудет, то перепутает. В общем, отцу передай: замок Нермор отбился пока. Кое‑как, но выстоял. Наши из Муллена им подмогу отправили. Из города тоже армия вышла. Первые верховые к утру сюда доберутся. Эльфы, правда, тоже сюда идут. Не те, которые через портал проскочили. Обычные, шагом идут, много. Завтра, думаю, доберутся. Так, с этим всё. А матери, как увидишь, скажи: дура она. Пусть бросает свои интриги и вертает домой. Больше толку будет. Всё запомнила?

Тяра коротко кивнула.

— Ну и молодец. Будь счастлива, ланья, магию не бросай. И жениха себе найди приличного! А то где это видано: третий десяток девке пошёл, а она всё не замужем. Нехорошо!

— Нянюшка… ты что, собираешься…

— Цыц! Что я собираюсь — то моё дело! — приведение метнулось обратно, мимоходом чмокнуло меня в лоб и снова застыло перед драконицей: — Всё, я готова.

— К чему, позвольте спросить? — сощурилась Кимура.

— А как будто непонятно?! Я всегда говорила, что эти королевишны меня в гроб загонят. Не конкретно эти, а вообще. Я их много повидала, чтоб вы знали. Ну и вот, видимо, срок пришёл. Да и давно пора, чего уж. Подзадержалась я на этом свете явно дольше положенного. Но вот, пришла. Сама. Добровольно. Забирайте в обмен на мальчишку.

— Что ж… — Кимура задумчиво посмотрела на нянюшку.

А я — прямо сквозь нянюшку — на Кимуру.

Драконица тряхнула головой, облизнулась…

Дальше всё случилось очень быстро и очень внезапно: я не успела даже сообразить, надо ли что‑то сделать или сказать, что вообще происходит, и как так вышло, что происходит именно это. А нянюшка уже исчезла. Просто исчезла, как клок тумана тает на рассвете под жарким летним солнцем.

— Не забудь старую душу из тела выгнать. Пусть дальше идёт своей дорогой, — шепнула Кимура — и тоже исчезла. Без вспышки. Олег покорно вытащил руку из кармана и небрежно махнул в сторону. Что‑то прозрачное, неуловимо быстрое, мелькнуло перед глазами прежде, чем раствориться в небытии.

А затем Итьер открыл глаза. Точнее, глаз. Глаз был по — прежнему один и по — прежнему серый. Но это совершенно точно был глаз Флая.

— А остаться и познакомиться, что, ниже её достоинства? — обиженно протянула никса, разбивая повисшую в воздухе тишину.

— Помолчала б ты, — шикнул Лайс.

Но я была благодарна речной ведьме за слова. За хоть какие‑то звуки, за которые можно ухватиться, на которые можно опереться и вернуть себя в реальность. Осознать, что произошло и какой ценой.

— Это кто сейчас вообще был? — ошарашенно спросил Олег.

— Нянюшка. Фамильное приведение наше.

— Боевая старушенция.