Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2

Возможно, животное и было великолепным, угрюмо подумал воин, но даже у него были пределы, и постепенно скорость лошади падала. Сгустки пены появились в уголках рта, и тяжёлое дыхание паром поднималось в морозный воздух. Они проехали весь этот тяжёлый путь, делая краткие и только абсолютно необходимые остановки, чтобы напоить лошадь и дать ей немного корма. С каждой остановкой тревога воина увеличивалась. Были вещи, бежавшие и летевшие впереди армии Хаоса, которые бы не просто убили его, если бы смогли догнать, о, нет, они бы начали свой пир его плотью ещё до того, как он бы испустил последнее дыхание. Он должен был продолжить свой путь на лошади.

Похлопав лошадь по шее, на что та фыркнула, Круат посмотрел на юг, в сторону Наггаронда. Куда ни кинь взгляд, простирались бесконечные просторы холодной тундры, изредка нарушаемые разбитыми лонжеронами из чёрного камня и столь же чёрными реками и ручьями. Стоя на страже холодных пустошей, Железные горы разрезали облака, словно адские когти. Ещё некоторое время назад, Круат был бы рад вернуться в город своего рождения. При всех своих лабиринтах угроз и запутанных узлах политических интриг, город был бесконечно предпочтительнее долгих зимних ночей дежурства на дозорных вышках, что было долгом каждого воина. Как и бесчисленное множество других, что переполняли её черные вены, тёмный эльф гордился жемчужиной Наггарота. Теперь, однако, всё удовольствие от возвращения было омрачено знанием о том, что идёт по его следам.

Спустя два часа Наггаронд предстал перед ним: тёмный град неумолимых стен и башен, словно парящих перед его взором. Дворцы и шпили выделялись на горизонте, словно иглы зубастой улыбки, и надо всем этим нависала циклопическая громада, угрожающая, олицетворяющая собой неизбежность и угнетение — чёрная башня Короля-Чародея. В изнеможении ему казалось, что северные ворота ещё так мучительно далеко, хотя до них могло быть всего лишь несколько миль. Решимость Круата продолжала вести его вперёд, даже когда конь споткнулся.

Последние несколько миль пути он провёл, словно в тумане, не думая ни о чём, кроме своего долга. Он был уже на расстоянии крика от ворот, когда ноги лошади, наконец, подогнулись, и она упала, сбросив Круата на землю. Воин ударился о холодную землю своей родины и на мгновение замер, ошеломлённый. Спустя мгновение воспоминание о неотложности сообщения привели его в чувство, и он вскочил на ноги, оставив бьющуюся в агонии лошадь. Он побежал. У ворот раздался крик воинов и несколько арбалетов нацелились на него. Фаланга копьеносцев перегородила дорогу и, в следующую секунду, Круат наткнулся на грозную линию щитов и упал на колени.

Он поднял голову и сделал глубокий вдох, пытаясь отдышаться. Постоянно горящие жертвенные огни наполняли воздух своим едким запахом. Это одновременно и бодрило и тревожило, но близкое знакомство с этим и страсть, что таилась внутри, вновь зажгли решимость в крови Круата, и он поднял голову. Его обуяла гордость, и гордость же выпрямила его позвоночник. Он поднялся на ноги.

— Башня Волрот, — сказал он, его голос был ясным и твёрдым, не выдавая никаких признаков драматического рейда, что привёл его сюда. — Пала.

— Силы Хаоса: варвары, тролли, зверолюды и другие извращённые существа, названия которым я даже не могу вообразить, нанесли по башне жестокий и быстрый удар. — Круат провёл пальцами по своим тёмным длинным волосам, когда докладывал, что стало с башней Волрот. Непоколебимый опорный пункт, выстроенный в незапамятные времена, башня являла собой расползшееся здание, гигантское сооружение, в котором располагались сотни воинов, когда она была полностью укомплектована. Она гордо стояла в течение десятилетий, будучи стойким оплотом против вражеских сил на севере страны. Но сейчас…

— Мы были ошеломлены, мой господин. Гарнизон был вырезан в течение нескольких часов. Орда накатилась…потом снова…потом ещё, в количествах, не поддающихся исчислению. — Круат замер, твёрдым взглядом смотря прямо перед собой, пока Коуран Темнорукий, капитан Чёрной Стражи, медленно обходил его вокруг, изучая.

— Продолжай, — сказал он, и это было первой реакцией с того момента, как Круат начал свой доклад.

— Мы упорно боролись, и мы продемонстрировали мастерство, достаточное, чтобы скомпенсировать бешеную ярость мерзких врагов. Но они во много раз превосходили нас количеством. Они атаковали нас со всех сторон и продолжали прибывать. — Круат покачал головой, больше от разочарования, чем от стыда. — Их было слишком много, а нас слишком мало. Когда ворота пали, то началась резня. Немногие из нас смогли упорядоченно отступить с наружной стены, но к тому времени было уже слишком поздно.

Хождения капитана прекратились, и он остановился перед Круатом, снова уставившись на воина.

— Ты покинул свой пост, — это было утверждение, а не вопрос, и Круат застыл от обвинения.

— Нет, мой господин. Четверо из нас были отправлены в Наггаронд, чтобы сообщить о случившемся.

— Четверо?

— Остальные, должно быть, пали в пути.

Капитан молчал в течение достаточно долгого времени, видимо взвешивая ценность слов Круата, или же, возможно, пытаясь определить в уме, были остальные посланники вырезаны врагами или же самим Круатом, а затем возобновил свои кружения.

— Продолжай. Расскажи мне об этой орде.

Круат глубоко вздохнул и рассказал всё, что он видел.

Кровь. Так много крови. Круат был свидетелем кровавых битв множество раз. Он видел обряды Кхаина, которые были достаточно жестокими и кровавыми, чтобы удовлетворить владыку убийства. Но бездумное насилие, продемонстрированное силами, напавшими на башню Волрот, было чем-то иным. То, что они принесли с собой, было резнёй ради резни, насилие в своём крайнем проявлении, окончательная жестокость. В их методе ведения боя не было тактики или искусства. Не было ни грации, ни чистоты. Но определённо была энергия и решимость. Воины Хаоса просто разорвали ряды тёмных эльфов, доведённые до безумия ужасными актами кровопролития и собственной ненасытной жаждой крови.

Его собственный капитан был растёрзан, с его всё ещё живого тела пара варваров оторвала конечности, и тут же столкнулись из-за трофея и начали бой между собой ради права на завершающий удар. Когда вопли умирающего капитана стихли и он, наконец, умер, они обратились друг на друга. Драка закончилась мгновение спустя, когда улыбка ещё одного варварского топора прорезалась сквозь царящее безумие и в кровавом фонтане взрезала глотку одного из бойцов. Как только голова отделилась от тела, то варвар схватил свой приз и поднял к небесам, вопя хвалу Кровавому Богу.

Такое ликование было на лицах нападавших. Круат знал святой экстаз ритуала. Там был один момент, когда он настолько погрузился в жажду убийства, что даже думал, что уже потерял себя в объятиях Кхаина. Но тут было что-то не имеющее причины, что-то иное. Это не было жертвенностью или умиротворением. Эта резня и кровопролитие, словно подпитывали и подпитывали новую жажду, которую ни один смертный даже не мог и мечтать удовлетворить. Даже после того, как врагов бы не осталось вовсе.