Александр Тув - Ходок VIIl

– А откуда он знает?

– Чувствует.

Немного помолчав, Брикус с силой растер затылок и, не глядя в глаза Шэфа, сказал:

– Послушай, Атос, вы ведь… – командор прекрасно понял незаданный вопрос и отреагировал мгновенно:

– Мы не собираемся устраивать никаких разборок с Ночной Гильдией. Это же очевидно, что карательная операция может вызвать массовые волнения во всем Бакаре. Мы все понимаем, – улыбнулся командор. – Честно говоря, мне даже не приходится наступать себе на горло – главный виновник понес заслуженное наказание, а все остальные были солдатами, выполнявшими приказ. За что им мстить?

– Это правильно! – горячо поддержал его Генерал-губернатор.

– Арамис конечно же еще поерепенится – молодой еще, горячий – справедливости хочет…

– А он йохара своего из перстня не выпустит? – обеспокоился Брикус.

– Не выпустит! – веско заверил Генерал-губернатора командор. – Если партия скажет – надо, комсомол ответит – есть!

– Чего!? – округлил глаза Брикус.

– Короче – не парься. Больше никаких эксцессов не будет! – Генерал-губернатор значения слов «парься» и «эксцессов» не знал, но общую мысль сказанного прекрасно уловил и, к собственному удивлению, полностью успокоился. Была у Шэфа такая особенность, что слова, сказанные им, сомнению не подвергались. – Ну, вот и все, что я должен был тебе рассказать, – резюмировал командор, – больше не буду отнимать рабочее время. – С этими словами он попытался подняться из кресла, но Брикус его удержал:

– Погоди. Я ногою чую, что этот хорек вонючий – Хролф Эберард, по ваши души пришел!

… ага-ага… на Сете есть хорьки… причем вонючие…

… надо запомнить… мало ли пригодится…

– Ногой!? – удивился Шэф. – У нас говорят «печенкой».

– Да при чем тут говорят? – махнул рукой Генерал-губернатор. – У меня нога ранена была, все давным-давно зажило, шрам почти не виден, но если неприятность какая грозит, или погода там… – дергать начинает. А я, как этого хорька увидел, так сразу и задергала.

– Не любишь светлых? – ухмыльнулся командор.

– Не люблю! – подтвердил Брикус.

– Но, ты и магов не любишь!

– И магов не люблю!

– И неудивительно. После коммунистов я больше всего ненавижу антикоммунистов! – процитировал Шэф Довлатова, нагло выдав изречение за свое.

– Кто такие? – живо заинтересовался Генерал-губернатор. Чувствовалось, что ему совершенно не хочется возвращаться к скучной рутине общения с «челобитчиками», дожидавшимися аудиенции в приемной, и он готов отвлекаться на любую ерунду, лишь бы подольше не видеть их рожи. Но, командор его огорчил:

– Долго рассказывать. Чтобы разобраться, надо много книг вот такой толщины, – Шэф пальцами показал, какой, – прочесть. Да и то – все это лажа. А если сказать коротко и неправильно, то одни, вроде как, за простой народ, а другие против. А на деле… – командор сморщился, будто лимон укусил. Но, к полному его изумлению, оказалось, что Брикус хорошо его понял:

– Как про араэлитов говоришь…

– Точно! – обрадовался Шэф. – Одного поля ягоды.

– Ладно, – с сожалением отрываясь от обсуждения этой богатой темы, вернулся к насущным делам Генерал-губернатор. – Боюсь, что у клирика черная метка!

… ишь ты!.. сначала Билли Бонсу предъявили…

… потом капитану Сильверу…

… а теперь и до светлого брата добрались…

… шустрые ребята – эти пираты…

… насчет остальных не знаю…

… а хорьку точно – поделом!.. по роже видно…

– Что за хрень? – равнодушно полюбопытствовал командор.

– Хрень!? – сделал страшное лицо Брикус. – Это не хрень! Это категорический приказ Императора оказывать Братству Света любое содействие, какое они потребуют! Касается всех без исключения! От Генерал-губернатора Бакара до последнего нищего в порту. А ты говоришь…

– А поподробнее можно? – подобрался Шэф. Раненной ноги у него не было, но печенкой он неприятности почувствовал. Вечер переставал быть томным.

– У сановников братства есть артефакт, – начал Брикус. Вид у него при этом был такой, как взрослого, уважаемого человека, пересказывающего другому взрослому, уважаемому человеку общеизвестные истины. Причем общеизвестные до такой степени, как, например, содержание «Колобка», или, скажем там – «Буратино». Ведь понятно же, что не может тот – второй, не знать, как закончился квест у Колобка, и что приобрел в конце концов Буратино, но слушает с таким видом, будто и взаправду не знает. Вот и приходится первому подыгрывать – излагать на полном серьезе: – Выглядит, как маленький серебристый диск. Если рядом творится запретная магия, диск чернеет. Поэтому получил название «черная метка», – несколько язвительно уточнил Генерал-губернатор, как бы говоря: нравится играть в дурацкие игры? – пожалуйста! Любой каприз дорогого гостя – закон! Однако Шэф был предельно серьезен:

– Пардон! А если у него этот гребаный диск почернел год назад, черт знает где. Тогда как!?

– Нет, – покачал головой Брикус, – чернота держится только одну склянку, потом диск сразу светлеет. Мне кажется он поэтому и торопился.

– Йохар не имеет отношения к запретной магии! – твердо объявил командор.

– Да я-то тебе верю! – поморщился Генерал-губернатор. – Дело в другом. Если крысеныш предъявит метку, вас будут ловить все – армия, стража, маги, светлые, церковь – все-все-все…

– Проблема, однако… – задумчиво протянул Шэф. – Я правда надеюсь, что метки у него нет.

– Я тоже… но если есть, придется вам бежать. – Брикус стал собранным и сосредоточенным. Произошло волшебное изменение. Перед Шэфом предстал легат, готовый вести в сражение свой легион, а не уставший от жизни, пресыщенный и избалованный этой самой жизнью, наместник огромного города-курорта. – Ты сейчас уходи, а я приму этого хрена и все выясню. Надо только решить, как нам связаться.

В связи не было совершенно никакой необходимости, ибо командор намеревался просто-напросто подслушать разговор Генерал-губернатора Бакара с клириком Братства Света, однако делать свое намеренье достоянием гласности он не считал целесообразным. Во-первых – знание Брикусом того факта, что Лорд Атос может его дистанционно подслушивать (а не исключено, что и подглядывать!), сразу бы разрушило атмосферу приязни и доверия, возникшую между ними. Характерный пример – откровения Сноудена по поводу прослушки штатниками своих союзников в Европе. Скандал замяли, а осадочек остался! Во-вторых – Шэф никогда не открывал карт, если была возможность этого не делать – лишний козырь на руках никогда не помешает.

Изобретать велосипед командор не собирался. Все было изобретено до него: Штирлиц, Плейшнер и цветочные горшки. Он поднялся и бегло осмотрел подоконники двух больших окон губернаторского кабинета, выходящих, разумеется, на площадь. К сожалению, никаких цветочных горшков и прочего хлама, потребного для подачи сигнала, на них не наблюдалось.