Джордж Локхард - Гинунгагап

Шахматная доска уходила в бесконечность. Кроме нее, в мире попросту больше ничего не было. Нити терялись в высоте, оранжевые змеи мгновенно исчезали, коснувшись поверхности клетки, и так же, из ниоткуда, появлялись, чтобы начать подъем навстречу сиянию. Ситуация казалась невероятно знакомой, Гаечка мучительно напрягла память — все это уже было, было! Где?!

Вздохнув, она поднялась на ноги и робко, не отрывая взгляда от черной лоснящейся поверхности клетки, сделала шаг в сторону. Вскрикнула, когда лапа вновь оттащила ее к центру. Зажмурилась, яростно сжала зубы. Выдохнула. Спокойно, главное — спокойствие. Это лабиринт, как…

…как в лаборатории Нимнула. Гаечка ахнула: вот оно! Лабиринт! Подопытная мышь в лаборатории богов. Так, так… Спокойно… Не нервничать. Думать. Эмоции сейчас не помогут. Думать.

Последовательные попытки сойти с черной клетки в каждую из сторон, успеха не возымели: лапа немедленно оттаскивала мышку обратно. Гайка попытала счастья с «виртуальными» направлениями, внушив себе, что клетка вертикальная и идти можно вверх — не сработало. Выйти на руках, на четвереньках, с зажатым в зубах хвостом, ползком, в прыжке, перекатываясь — бесполезно. Скрестив на груди лапки, Гаечка крепко задумалась.

Очевидно, решение, которое от нее ждут, не акробатическое, а интеллектуальное. Но что можно придумать, если стоишь посреди плоскости, и с собой нет ничего?!

Стоп-стоп-стоп… Встрепенувшись, мышка поспешно сбросила комбинезон и постелила его узкой полосой в направлении ближайшей клетки. Лапа?… Нет, пока нету… Неужели?..

Осторожный шаг. Еще один. Тишина? Тишина! Невероятно, такое простое решение сработало! Торжествующе пискнув, Гайка перешла на белую клетку и подтянула комбинезон. Оделась, перевела дух. Теперь она стояла совсем рядом с нитью и змеями.

Думать. Думать! Если схватиться за змею, можно подняться в небо… А потом? Гравитация тут явно работает. А если схватиться за ту, что спускается? Может, и пленница исчезнет вместе с оранжевой рептилией, отправившись… В царство Хель, не иначе. Все это неспроста, надо решить головоломку! Только разум сейчас отличает Гаечку от белой лабораторной мыши. Что сделала бы мышь?

— Принюхалась, — удивленно прошептала Гайка. И тут же поняла, что догадалась правильно: оранжевые змеи пахли сыром.

Свежим.

Да нет, невозможно. Ерунда. Глупость!!!

А если нет?

— Это смешно!!! — крикнула мышка в пустоту, но зерно сомнения уже родилось. Теперь Гайка просто не могла не попробовать.

Содрогнувшись, она протянула лапку и поймала призрачную змею, ползущую вверх. Рептилия тут же обмякла и безвольно повисла в ладони, как дохлый червяк. Зажмурившись, трепеща от гнева и отвращения, мышка поднесла змею ко рту и втянула в себя одуряюще-вкусный, живой запах свежего сыра.

Похоже, другого пути нет… Собрав всю волю в кулак, думая только о друзьях, что нуждались в ее помощи, Гайка запихнула змею в рот и проглотила, не жуя. Результат не заставил себя ждать.

Все оранжевые рептилии разом исчезли с негромким хлопком, нити втянулись в шахматную доску. Из центра той черной клетки, где впервые очутилась Гаечка, с руганью и проклятиями выбрался заросший шерстью тролль с подозрительно знакомыми грязно-когтистыми лапами. Усевшись на лоснящуюся черную плоскость, он взглянул прямо на Гайку и тяжело вздохнул.

— Кто ты? — спросила мышка, дрожа от волнения и пережитого страха.

— Не догадываешься? — тролль криво усмехнулся.

— Мое подсознание?

— Само собой.

— Значит, внутри меня живет… ТАКОЕ? — с ужасом спросила Гаечка.

Тролль пожал плечами.

— Ты еще других не видела, — он фыркнул, точно как Раттатоск.

Мышь, взяв себя в лапки, спросила почти спокойно:

— В чем смысл твоих испытаний?

— Ты знаешь, — отозвался тролль.

Гайка задумалась.

— Комбинезон… — прошептала она медленно. — Это, вероятно, знак. Даже если кажется, что решения просто нет — в действительности, оно может оказаться удивительно простым.

— И наглядным, — с нажимом добавил тролль. Гайка кивнула.

— А змея… Змея… Змея со вкусом сыра…

— О! — тролль ухмыльнулся. — Тепло, тепло.

— Змея со вкусом сыра, — прошептала Гаечка. — Нечто, обладающее абсолютно неожиданным свойством. Предмет, который надо использовать буквально вопреки логике!

— Умница! — тролль осклабился. — Не зря я в тебе живу, ох, не зря.

— Но как применить эти уроки к моей ситуации? — в отчаянии спросила мышка. — Рокфор и ребята на грани гибели, а у меня даже инструментов нет!

Тролль лукаво прищурил один глаз.

— Решения нет? Или ты прямо сквозь него смотришь?

Гайка застыла.

— Решение? — она вскрикнула. — О, космос! Я… Я ослепла, наверно!

— Да нет, просто вони в кузнице надышалась, — со знанием дела объяснил тролль. — Ну да хватит с тебя. Щас как дам по лбу камнем — живо очнешься.

— Камнем по лбу?! — Гаечка опешила. — А… По-другому никак?

Тролль со вздохом покачал головой и вытащил из-за спины громадный серый булыжник.

— По-другому слишком просто, — заметил он жизнерадостно и запустил камнем в Гайку. От удара она потеряла сознание.

Пришла в себя быстро, на свежем воздухе неподалеку от кузницы. Судя по вечернему полумраку, мышка провела без памяти несколько часов. С трудом приподнявшись, Гаечка села и потрясла головой. В разуме кружилась мутно-серая мельница.

— Живая? — к изобретательнице подскочила знакомая золотистая птичка. — Эдак тебя! Слабовата печень-то, слабовата!

Гайка напряженно улыбнулась.

— Прости, Снурла, — она хрипло дышала. — Я не хотела оскорблять твое гнездо.

Птичка неопределенно махнула крылом.

— Не бери в голову, — буркнула другим тоном. — У нас, пернатых, обоняние слабое, да и запахи мы чувствуем не все. Ты не первая… Такая.

Мышка огляделась.

— Где Раттатоск?

— Невоспитанный хвостогрыз!

— Да, да, но где же он?

Птица недовольно пощелкала клювом.

— Сказал, скоро вернется. Что-то передаст Орлу и вернется. До Орла недалеко. Жди, сказал, отсюда ни ногой. Хвост оторвет, сказал, если снова куда-нибудь прыгнешь…

Гайка невольно улыбнулась.

— Хорошо, прыгать не стану, — она поднялась на ноги и несколько раз глубоко вдохнула, возвращая ясность мышлению. Сон помнился прекрасно — даже странно. Подобные кошмары, как правило, легко выветриваются из памяти.

— Снурла, — позвала Гаечка, медленно обернувшись к кузнице. — Я, наверно, ослепла, раз только сейчас подумала. Мы под самой верхушкой Йиггдрасиля, дерева высотой в сто тысяч миль. Отсюда, до земли, падать придется больше месяца. Откуда же гном брал камни для постройки своей кузницы? Руду и уголь для топки? Зачем он вообще на дерево лез, что здесь делать кузнецу? Продавать котлы белкам?!