Ольга Хараборкина - Гнев гор (СИ)

— Ведь ты потом не выйдешь из дворца, — произнес Лазар, обращаясь к церковнику. Тихая фраза прозвучала, как гром среди пустого коридора дворца. Ламер вздрогнул и помянул Тьму.

— Заткнись, — зашипел тот в ответ.

Ламер все понимал, но обстоятельства в лице милорда ректора заставляли его подчиниться. Он должен был провести под видом своей охраны двоих во дворец. Он должен был проследить за смертью императора. Он должен был выбраться из дворца незамеченным, но слова гнома в который раз всколыхнули в душе старика чувство обреченности. Ему казалось, что каждый шаг в сторону рабочего кабинета Императора приближал его к смерти. Погибать же Ламеру не хотелось, он, даже будучи в возрасте, считал, что не все сделал в этом мире. Пусть он и перестал верить в Лучезарного, который покинул мир, но старик все еще надеялся. Ведь неспроста он помог оркам оказаться в Сарафе. Ламер, да и другие его последователи, хотели вернуть веру в Лучезарный Свет. Всем известно, что бог существует только тогда, когда в него верят. Люди же настолько погрязли в своих желания и чаяниях, что забыли о душе. Только кровь, боль и страдания заставляют их надеяться и верить в Спасителя. Веди эти два чувства, словно канат и якорь неразделимы, и только вместе они удерживают богов в мире. Сердце служителя грело то, что вместе с Лучезарным ушла и его сестра, Хозяйка Теней. Но свято место пусто не бывает: старые боги решили вернуться в мир. Ламер посмотрел на гнома, хоть одеяние служителя скрывало того с головы до пят, но старику хватило и этого. Великая Мать была одной из тех костей, что засела в горле церковников. Полубожественный смесок, что даровал свою милость первородным. Ламер не смог переступить через свою ненависть к первым расам и решил следовать по намеченному пути. На крайний случай, на Южном материке у Церкви были свои оплоты. Люди, живущие там, верили в других богов. Ламер был готов служить новым сущностям, сущностям, которые пришли в Сараф вместе с человеческим племенем. Настолько он ненавидел первородных и все, что связано с ними.

Если у гнома и человека мысли были мрачнее грозовых туч, то у Оливера наоборот в разуме было солнечно и ясно. Да и в душе охс чувствовал некий подъем. Мысли о том, что лич вновь воспользовался им давно отошли в сторону, уступив место более светлым думам. Сейчас Оливер с присущей только детям любознательностью оглядывал дворец, и удивлялся. Во — первых, его поразила красота замка. Даже Академией он не восхищался, а тут ему хотелось замереть и разглядывать убранство залов. Даже мягкий ковер под ногами студиозуса вызывал у него восторг. Во — вторых, Оливер поражался тому, с какой легкостью они заменили убиенных служителей. Похоже, что Ламера не просто остерегались, его во дворце боялись. Все придворные, что встречались ему на пути отводили взгляд в сторону от старика и старались ускорить шаг. Церковник даже не замечал этого. Охс поймал себя на том, что завидует тому. Завидует страху, что испытывали перед Ламером люди. У благородных лордов и леди сбивалось дыхание, а сердце начинало биться учащенно. Охс слушал это, как музыку: "Тук… Тук… ТукТукТук". Оказывается, ему не хватало чужого страха, чтобы почувствовать вкус "жизни", а во дворце изысканного блюда было с избытком.

— Мы почти пришли, — чуть ли не шепотом произнес Ламер. После чего достал из рукава платок и вытер пот, что выступил на лбу. Оливер прислушался к сердцу служителя: оно стучало ровно, будто тот и не волновался. Выдержке Его Преосвященствам мог позавидовать любой живой человек.

Врываемся и вырезаем всех внутри? — спокойно спросил Лазар. Сердце Ламера на одно мгновенное сбилось, а Оливер мысленно похвалил гнома.

— Конечно же, нет! — возмущенно зашептал старик. — Спокойно заходим, а дальше я дам команду.

Лазар чуть наклонился вперед и зашептал на ухо служителю:

— Знаешь, мы могли подержать его, а ты бы завершил дело.

Оливеру все больше и больше начинал нравиться гном. Так тонко издеваться над Его Святейшеством даже он сам бы не сумел.

— Что? — возмущенно переспросил Ламер. Ответить гном ничего не успел, дверь кабинета, к которому они подошли заблаговременно распахнулась.

— Ваше Преосвященство, — с поклоном произнес личный секретарь Велиара IV. Младший сын одного из лордов уже который год верно служил не только своему господину, но и Палате. Появление Главы Церкви было необычным явлением. Ламер редко приходил сам, только по личной договоренности с императором, и случалось такое перед большой бурей.

— Гостис, мне предстоит тяжелый разговор с Его Величеством, проследи, чтобы никто не помешал, — распорядился Ламер, незаметно пряча мокрый от пота платок в рукав.

— Будет исполнено, — вновь поклонился Гостис. Тихий хмык Лазара из‑под капюшона рясы заставил секретаря напрячься. — Ваша охрана…

— Все та же, — с нажимом произнес Ламер. — Ступайте, Гостис.

— Я только предупрежу, Его Величество, — попробовал воспротивиться приказу Ламера слуга. Гостис, как и многие высокопоставленные придворные, прекрасно знал, что охрана Ламера "куклы". Подобное поведение им не было свойственно.

— Зря, — прошелестел Оливер и с текучей грацией, присущей только хищникам, в мгновение оказался за спиной у Гостиса. Один удар и голова бедняги отделилась от тела, оставив россыпь кровавых брызг на стене. Стражу убил Лазар. Гном особо не мудрствовал: первому свернул шею, второй получил кинжал в горло.

— Варвары! — возмущенно воскликнул Ламер.

— Магическая защита… — начал говорить Оливер.

— Я спросил нашего мертвого кормчего: пока вот этот рядом, — Лазар кивнул в сторону Его Преосвященства, — она не сработает.

— Вы, что творите!

— Заткнись, — приказал Лазар церковнику, шагнув к старику, он произнес: — Мы выполняем свою часть договора.

— Как он стал Главой Церкви? — спросил Оливер. Охе подошел к столу покойного секретаря, достал из‑под него плетеную корзину для мусора и отпустил голову Гостиса. Глаза несчастного укоризненно смотрели на своего убийцу. — Последний штрих, — усмехнулся Хос, и задвинул корзину обратно.

Гном равнодушно наблюдал за балаганом, устроенным нежитью, и когда тот подошел, к зеленым бархатным занавескам, чтобы вытереть руки, сказал:

— Лучше водой сполосни из кувшина.

Ламер же такому спокойствию мог только завидовать. К сожаление, не всегда молча. У старика создалось впечатление, что эти двое уже не в первый раз идут убивать императора.

— Что же вы за твари такие?! — то ли спросил, то ли обвинил их в чем‑то Ламер.

— В зеркало загляни на досуге, — спокойно парировал гном. — Поверь, много интересного увидишь.

— А он, как упырь, не отражается, — охс сначала последовал совету гнома и сполоснул руки водой, а после не смог удержаться и вытер их о занавески. Гном только покачал головой. Ему своими поступками нежить напоминала непоседливого ребенка, который хочет все попробовать и сделать наперекор. Смертоносный хищник игрался. "Спасите нас предки от участи жертвы", мысленно попросил Лазар.