Мария Крайнова - Фениксова песнь (СИ)

Комки, столь успешно разбросанные Лефрансой, медленно, но уверенно сползлись в одну кучу. Достигнув единства между собой, они приняли вид чего-то, отдаленно напоминающего снеговика - а потом, полыхнув красным пламенем, явили нашим взглядам слегка потрепанного Темного Властелина.

Он обвел нас ничего не выражающим взглядом.

- Доброго вам времени суток, господа повелители! Вы уже решили, как именно будете замыкать Круг?

- Э-э-э... - протянул Тинхарт, явно смущенный осведомленностью нежданного гостя.

- О-о-о, - передразнил его эльф.

- А-а-а, - согласился повелитель, понимая, что выпихивать парня за дверь храма все равно никто не будет. - Нет, еще не решили.

- Понимаю. - Взгляд Алетариэля из бесстрастного стал сочувствующим. - Не так просто решить, кто готов умереть, а кто нет. Это как в шахматах: для того, чтобы выиграть, приходится жертвовать фигурами.

- Жертвовать? - удивленно переспросил граф. - Умереть? Что?

Остроухий приподнял брови:

- Вы что, даже не осматривали алтарь?

Тинхарт покаянно развел руками: мол, не успели. Ничего не выражающее лицо Алетариэля дрогнуло, маска вдребезги разлетелась, и эльф с немым осуждением сцапал золотоволосого повелителя за ухо. Тот коротко ругнулся, но вырываться не стал, хотя полукровка, по моему мнению, с Темным Властелином потягаться мог.

- Сейчас я тебе покажу, - мрачно пообещал остроухий, волоча Тинхарта к алтарю. - Сейчас я вобью в твои мозги хотя бы тень просветления...

Граф проявлял чудеса вежливости и покорности, безмолвно признав, что в принципе бессмертный эльф знает куда больше него. Я переглянулся с Симой, Сима - с Шейном, и мы втроем направились за увлеченным воспитательным процессом Темным Властелином. Только Лефранса осталась в стороне, всем своим видом показывая, что знания случайного знакомого, в чьем интеллекте она очень сомневается, недостойны ее высочайшего внимания.

Впрочем, нас это мало волновало. Повелители давно смирились с прихотями вампирши, а мне не шибко хотелось с ней разговаривать. Слишком много чести - ты согласен пойти на компромисс, но раз за разом убеждаешься, что по отношению к некоторым... кхм... личностям это бессмысленно. На-до-е-ло. Пусть сама наступает на горло своей гордости.

Пока я думал, Алетариэль успел довести графа до алтаря. Тот что-то увидел и как-то неестественно выпрямился, остекленев взглядом и окаменев лицом. Шейн заглянул ему через плечо, но и на его лице чувства не отразились - только еще ярче засияли золотые всполохи в глазах. Я же, увидев, в чем дело, витиевато выругался, помянув как Аларну, так и Дьявола, за что заслужил подзатыльник от Темного Властелина.

- Лучше не вспоминать о таких созданиях в Серебряном Лесу, - наставительно подняв палец, донес до меня он. - Тут и без них опасно.

- Извините, вырвалось, - покаялся я.

- Понимаю. Партия заводит вас все дальше и дальше во мрак, - улыбнулся он, словно предчувствуя что-то интересное. Так ведут себя менестрели, оказавшиеся в эпицентре зарождающейся легенды. - Кем вы пожертвуете: пешкой - или все-таки королем?

- О чем ты? - растерянно переспросил я.

- А? Да ни о чем, - отмахнулся Алетариэль. - Наслаждайся.

Чем именно нужно насладиться, для меня осталось загадкой. Камень в изголовье алтаря оказался дымчатым раухтопазом. Он медленно, отвечая на отсвет зависшего у сводов огонька, переливался всеми оттенками серого. Такие камни в основном узле Ведьминого Круга не принимают никакой платы, кроме смерти - причем не временной, а окончательной, со всеми вытекающими последствиями. Замкнуть такой Круг можно, только принеся в жертву мага. А поскольку в нашей компании магами были все, но наименьшую ценность представлял я, меня мороз по коже и продрал.

- Ясно, - наконец сказал Тинхарт. - Понятно. Шейн, Хастрайн, гасите огоньки. Мы уходим.

- Уходите? - удивился Алетариэль. - Но это невозможно! Так вы не сможете выи...

- Заткнись, папочка, - перебил его граф, потирая покрасневшее ухо. - Я не собираюсь выигрывать на таких условиях. Эти ребята, - он широким жестом указал на нас, не забыв даже обо мне и Лефрансе, - мои друзья, и я не собираюсь ими жертвовать. Ясно?

- Во-от как, - согласился Темный Властелин. - Что ж, раз такое дело... Я, так и быть, помогу вам избавиться от химер. Должны же вы выйти живыми хотя бы из этого Леса. Это позволит мне не терзаться угрызениями совести, когда все закончится. Я буду знать, что хоть чем-то вам помог. Остальное уже не мои проблемы.

Прозвучало это вроде бы ровно и спокойно, но я почувствовал какой-то подвох. Однако Тинхарт спорить не стал:

- По рукам, остроухий.

Эльф и полукровка обменялись рукопожатием. Я продолжал ненавязчиво наблюдать за Алетариэлем, хотя пока что мое наблюдение ни к каким результатам не приводило. Кроме того, я заметил, что и Сима поглядывает на него как-то странно, едва заметно шевеля губами, будто вспоминая чью-то фразу. Я хотел подойти к ней, но Тинхарт как раз в этот момент решил, что пора действовать, и снял с двери щит.

Вой разом оборвался, и химеры ворвались в храм. С пальцев светлого эльфа тут же сорвался сгусток голубоватого сияния, угодил в пасть ближайшей твари и разорвал ее на куски, красочно разбросав оные по залу.

Я рванул из ножен меч, ударом вскользь отсек пробегающей мимо кошке один хвост. Она передумала нападать на Шейна, многообещающе взвыв и повернувшись ко мне перекошенной от боли харей. Клыки у нее были не то чтобы большие, но внушающие уважение - пусть оно и является последним, что следует испытывать по отношению к подобному существу. Я криво усмехнулся, надеясь, что меня кто-нибудь прикроет - и почти сразу спиной к спине со мной встала Сима, руки которой ниже локтя превратились в кривые, жутковатые мечи. По сравнению с ними мое оружие казалось верхом изящности, но повелительница, видимо, внешним видом своих конечностей не интересовалась, успешно держа оборону. Убить насевшую на нее кошку девушка не могла - для этого нужно было позволить химере прыгнуть, - и даже не пыталась, видимо, тоже надеясь на чью-нибудь поддержку.

Моя противница, возмущенная таким пренебрежением к своей персоне, села на задние лапы, подняла морду к потолку и завыла. Я незамедлительно оглох, а потом почувствовал, как по правой скуле течет нечто горячее. Сомнений насчет данного вещества я не испытывал, поэтому попробовал отрубить коварной кошке голову. Она ловко увернулась, спружинив всеми четырьмя лапами, и почти сразу снова бросилась в атаку. Ее разверстая пасть слабо меня вдохновляла, и я, не мудрствуя лукаво, вообразил четырехгранный щит, возникший в шаге передо мной. А еще я вообразил, как химера в него врезается и сползает на пол, так что был немало разочарован, снова увидев ее живой и здоровой.