Илона Эндрюс - На страже мира (ЛП)

Солнце взорвалось на изображении, его неистовая ярость потопила космос.

— Осмелься сделать этот шаг, и я покажу тебе чудеса за пределами твоего воображения. Я дам тебе шанс, изменить что-то. Пойдем со мной. — Джордж протянул руку ей руку. — Живи. Со мной или без меня, но живи, будь ты проклята, потому что я не могу вынести мысль о том, что ты медленно ветшаешь здесь, как какой-то пыльный ископаемый под стеклом. Возьми мою руку и захвати свой меч. Вселенная ждет.

Мы вошли в гостиницу за двадцать минут до начала саммита. Джек встретил нас в гостиной, и на его лице расплылась широкая ухмылка. Он оглядел Софи с головы до ног, изучил ее платье и два меча, которые она несла в руках.

— Что на тебе надето? Хочешь, чтобы тебя приняли за девушку?

Софи вскинула брови и ткнула его кулаком в предплечье.

— Это еще за что?

— За то, что ушел, ни с кем не попрощавшись.

Я повернулась к Джорджу, который нес большую парусиновую сумку Софи.

— Можете ее поставить.

Он бережно опустил сумку на пол, и та утонула в дереве. Софи округлила глаза.

— Идемте со мной, — позвала я. — Я покажу вам вашу комнату.

Я провела ее по восточному коридору. Лучшим местом для нее было нейтральное крыло, рядом с Калденией. Я уже рассказала ей о гостинице и о правилах пребывания в ней.

— Я размещу вас рядом с нашей постоянной гостьей.

— Вы злитесь на Джорджа, — сказала Софи. — Почему?

Я моргнула.

— Все в порядке. Вы хорошо это скрываете, но я обучалась распознавать язык тела.

Я вздохнула.

— Я должна присутствовать, когда начнется саммит, так что у меня остается меньше пятнадцати минут с вами. Приветствовать гостя в гостинице — святая обязанность хозяина. Это должно быть сделано должным образом, однако Джордж не оставил мне времени. Я ненавижу разочаровывать.

Калдения вышла из своей комнаты.

— Еще один гость? Какая прелесть.

— Ее Милость, Калдения ка рет Магрен, — представила я.

Софи опустилась в изящном реверансе.

У Калдении загорелись глаза.

— Как твое имя, моя дорогая?

— Софи.

— Просто Софи?

Софи улыбнулась.

— Пока да.

— Ты собираешься наблюдать за саммитом? — Спросила Калдения.

— Я подумывала об этом.

— Ты непременно должна меня навестить. У меня целый балкон в полном распоряжении.

— Буду счастлива, — сказала Софи.

— Тогда решено.

Ее Милость улыбнулась и пошла дальше по коридору, ее платье тянулось позади с царственным величием.

Я остановилась перед дверью. Обычно я бы предложила бы Софи напитки и побеседовала с ней в гостиной, медленно обустраивая ее комнату, основываясь на ее ответах. Времени не было. Мне придется угадать. Ррр. Что бы понравилось Софи? Она держалась с тем сдержанным самообладанием, которое казалось естественным, но, скорее всего, было результатом многих лет обучения этикету и воспитания. Калдения сразу обратила на это внимание. Они были из разных миров, но очевидно вращались в одинаковом кругу аристократичных и образованных женщин. Когда я смотрела на нее, я представляла ее в южном особняке со всеми этими белыми колоннами и бархатной мебелью, но что-то казалось неправильным. Итак, простота и элегантность в традиционном стиле или изысканная смесь английского сельского стиля?

— Она ведь не человек, не так ли? — спросила Софи.

— Нет.

— У нее острые треугольные зубы.

— Она очень опасна, — сказала я.

В Софи было что-то такое под всем этим лоском и утонченностью, что-то вроде скрытой хрупкости. Возможно, хрупкость была не тем словом. Ломкость, как у слишком острого лезвия. Нет, определенно ни простота и элегантность, ни изысканность. Черт тебя возьми, Джордж. Мне нужно на чем-то остановиться. Я не могла просто стоять перед дверью.

«Доверяй своей интуиции». Так всегда говорила мама.

— Калдения не причинит вам никакого вреда, потому что гостиница — ее убежище, и она знает, что нападение на другого гостя, кроме как в целях самозащиты, уничтожит наше соглашение. Однако она очень любит манипулировать.

— Возьму это на заметку, — кивнула Софи.

Я открыла дверь. Золотистый сосновый пол переходил в деревянные стены, выкрашенные нежным бежевым цветом. Я оставила фахверковые стены открытыми, словно никакой изоляции не было. Простая, но комфортабельная кровать из шершавого луизианского кипариса с толстым матрасом на крепком каркасе, белое плюшевое покрывало и пухлые подушки. Бежевый плетеный ковер, не слишком новый, закрывал пол. Бледно-зеленые занавески обрамляли два широких окна, открывающих вид на сад. Между ними располагалась дверь на длинный деревянный балкон. На грубо обтесанной полке в углу стояло несколько книг в мягких обложках. Оружейная стойка рядом с книжной полкой была готова принять мечи.

Рустикальный модерн. Не знаю, с чего я так решила, но это казалось верным.

Я повернулась к Софи, и практически отшатнулась. Она выглядела потрясенной.

Черт побери, ей не понравилось. О чемя только думала? Смешать сосну и кипарис, да это просто не имеет смысла…

— Вы бы хотели другую комнату?

— Нет, — тихо ответила Софи. — Нет, эта идеальна.

Пол расступился, и на поверхность вынырнула ее сумка.

— Вы входите в персонал Арбитра, и у вас есть доступ в большую часть гостиницы, — сказала я. — Если вы хотите присоединиться к нам на первом этаже, поверните направо и спуститесь на два лестничных пролета. Если желаете присоединиться к Ее Милости, поверните налево, снова налево в следующем коридоре и продолжайте идти, пока не дойдете до большой серой двери.

— Спасибо.

— Если вам нужна какая-нибудь информация, просто спросите гостиницу. Гертруда Хант окажет вам все возможное внимание.

Пять минут до саммита. Мне ужасно нужно было попасть в ванную, прежде чем спустится вниз. Софи пробежала кончиками пальцев по деревянной подставке для мечей.

— Все возвращается на круги своя, не так ли?

Я понятия не имела, что она хотела этим сказать, поэтому промолчала.

— Мне не стоило соглашаться, — сказала Софи. — Дина, вы верите в судьбу?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что шесть лет назад, что-то забрало моих родителей. Оно вырвало их из моей жизни и заставило исчезнуть. Я не могу поверить, что, после всего, через что они прошли, и всего, что они сделали, это была их судьба. Я не позволю стереть факт их существования. Мы сами делаем выбор в жизни. Наши действия влияют на наши жизни и только мы несем за это ответственность.

— Когда я была младше, мою маму забрали наши враги, — сказала Софи.

— Вы нашли ее?

— Моя сестра нашла, но к тому времени она уже не была нашей матерью. — Тень старой горечи заволокла ее глаза, притупившаяся, но все еще необузданная и яростная. — Ничто не ранит больнее, когда ты — ребенок. Я надеюсь, что вы найдете своих родителей, Дина. Я действительно искренне надеюсь.