Елена Баукина - Ласточки улетают осенью (СИ)

Надежды герцога таяли на глазах. Но всё же он уточнил:

— Вы поддерживаете моего брата?

Их одиночество вскоре могли нарушить, и Эдвард торопил разговор:

— Нет, просто не суюсь, куда не следует. И вам желаю того же.

— Ну а если…

Граф не дал Радвиру договорить:

— А если король прикажет, встану с войском на защиту Левсонии. Но, слава богам, сейчас мир. Давно мир. Не советую его нарушать. Род Кордейнов давал клятву верности королю, а сейчас король Коул Харви Пятый.

В глазах герцога Радвира граф потерял всякое доверие. Вот что сделала с некогда славным воякой спокойная осёдлая жизнь. Чихать он хотел на герцога и его претензии на власть.

— Что ты задумал, Радвир? — вдруг прямо спросил граф.

Герцог ничего не ответил, кивнул головой и, отстав от графа Кордейна, вскочил в седло. В горьких раздумьях Таракат направил своего каурого коня в чащу повислых деревьев. Через некоторое время он остановился, спешился и хотел прогуляться. Солнце спряталось за тучи, запахло дождём. Жаль, очень жаль, что этот болван Кордейн не прислушался к нему…

Холодный дождь брызнул в лицо. Бранясь про себя, Радвир встал под ветви раскидистого дерева, плотно прижавшись к гладкому стволу. Шипение донеслось из густой кроны дерева, и чёрная маленькая змея спустилась прямиком к его лицу, обвивая гибким телом одну из ветвей. Таракат махнул рукой, пытаясь отбросить гадину в сторону. Змея оказалась проворнее. Она ловко извернулась, оттолкнулась от ветви, распрямившись словно сжатая пружина, и впилась зубами в шею Радвира. Герцог дёрнул змею за хвост и бросил на землю. Змея зашипела и хотела снова напасть. Из воздуха появилась юная леди Сандрин, придавила голову извивающейся на земле гадины каблуком сапога. Её зеленоватые глаза остановились на лице герцога. Свет стал меркнуть в его глазах. Радвир медленно оседал, пытаясь удержатся за гладкий ствол.

— Герцог, милорд… — звала Сандрин терявшего сознание Радвира, хватая его за руки и пытаясь удержать от падения. Последнее, что осталось в памяти герцога, был её конопатый мокрый носик.

Перед глазами Радвира Тараката мелькала чёрная тень. Зрение возвращалось.

— Он поправится, Горознай? — услышал Таракат словно издалека голос графа Эдварда.

— Да, милорд, одна минута промедления, и я ничем не смог бы помочь Его светлости.

Радвир присмотрелся и увидел лицо гадкого эльфийского ублюка. Горознай наклонился, приложил ухо к его груди и слушал биение сердца. Герцогу хотелось оттолкнуть проклятого полуэльфа, но он не мог пошевелиться. Руки и ноги онемели и не хотели слушаться. Герцог скосил глаза. Кажется, его разместили в одной из комнат замка Кордейн. Окна закрыли плотными шторами. Под балдахином висело несколько зелёных алхимических фонарей. Мишель Горознай взял с туалетного столика кружку, всыпал в неё порошок из мешочка, перетянутого чёрной тесёмкой, взял серебряную ложечку, помешал ею, добавил в кружку несколько порций воды. Потом поднёс кружку к губам Тараката:

— Пейте, Ваше сиятельство, это лекарство. Его нужно пить каждые три часа втечение трёх дней.

— Э-э-э, — простонал Радвир, распробовав гадкую жижу.

— Берегите силы, Ваша светлость, — попросил полуэльф. — Выпейте ещё немного. Если не принять противоядие вовремя в течение суток, вы можете умереть. Я буду рядом и приготовлю вам лекарство, когда понадобится.

Герцог дрожащими губами припал к кружке. Ради того чтобы выжить, можно потерпеть даже этого ублюдка.

Граф Эдвард стоял с угрюмым лицом в углу покоев. Он обрадовался, что его гость наконец пришёл в себя, подошёл к нему ближе и сел в кресло:

— Слава Богам, вам повезло, Радвир! Благодарите Богов, Мишеля и мою дочь.

Таракат заметил, что за спиной алхимика стоял его маг Фариз Корно. Герцог хмуро посмотрел на некроманта. Как же он допустил такое?

— Мэтр Горознай лучше всех разбирается в ядах, Ваша светлость, — ответил тот на немой вопрос Радвира. — Он хороший лекарь. Яд шилохвостки очень опасен, и противоядие может изготовить лишь настоящий мастер алхимии. Колдовство тут не всегда эффективно.

Таракат беспомощно откинул голову на подушки и отвернулся. Знал бы этот эльфийский улюдок, скольких его сородичей нашли смерть на кольях у стен Серого замка и в его застенках. Таракат любил прогуливаться между умирающими эльфами и слушать их стоны. Если бы алхимик знал, добавил бы ему ещё яда этой шилохвостки.

— Пусть спит, — сказал Мишель Горознай. — Ему нужны силы. Он будет жить!

Радвир несколько раз присел и закряхтел как старик. Мда-а, выбила его из колеи эта змеюка. Лекарство Горозная помогло. Спустя два дня Радвир стал чувствовать себя гораздо лучше. Он уже мог садиться и делать пару шагов по спальне. Этого было достаточно, чтобы добраться хотя бы до горшка. Алхимик приносил лекарство каждые три часа в течение дня и даже по ночам, осматривал на шее Радвира место змеиного укуса, обрабатывал мазью. Лекарь не говорил со своим пациентом и не искал его компании. И это вполне устраивало Радвира. Фариз Корно так же навещал герцога и приносил разные новости.

— Этот замок, сэр, основательно заколдован, этот ублюдок Горознай укрепил стены так, что проникнуть за них практически невозможно. Телепортироваться бесполезно. Вы видели, я попытался один раз…

— Себастьян Рамерсет, надеюсь, придумает что-нибудь, — ответил слабым голосом Радвир. Сейчас ему не хотелось видеть этого неприятного чародея. Беспомощность тяготила Тараката.

— Я не доверяю Себастьяну. И его протеже тоже. Вы надеетесь на их помощь? — нахмурился чародей.

— Пока Рамерсет меня не подводил, — ответил ему герцог.

Граф навещал Тараката два раза в день и постоянно интересовался у алхимика о самочувствии гостя. Горознай утверждал, что герцог быстро идёт на поправку. Один раз в комнату заглянула и леди Анна в компании своей лобастой служанки. Радвир не спал, но веки его были закрыты.

— Староват, — прошептала старшая дочь графа Анна служанке. — Ему лет сорок не меньше…

Радвир закашлялся и повернулся на бок. Дверь хлопнула. Нелестно оценившие его девицы убежали прочь. «Пустышка и стерва» — подумал Радвир о леди Анне. Он представил, как его пальцы сдавливают шею этой наглой девки. Таракат с удовольствием пригласил бы Анну в Серый замок. В подземелье. Полувеликан открыл глаза и потрогал заросший щетиной подбородок. Нет, он далеко не старик. Его руки крепко держат оружие, а голова полна ясных мыслей и грандиозных планов. Придёт время, и Таракат покажет свою удаль. Правда сейчас он чувствовал себя развалиной. Ноги отекли и не слушались, Радвир ставил их на пол и передвигал с большим усилием.