Катерина Кин - Узники крови (СИ)

Энергия как разбушевавшиеся гормоны прошлась волной, накрыв каждый орган. Мы вместе почувствовали, как паутина, сковавшая нас, не выдерживает и лопается, заставляя тело буквально взлететь в воздух. Последнее, что я запомнила перед тем, как мое сознание словно пробка вылетело наружу, были крики охраны за дверью, которую одним ударом вышиб Маклей.

Бессмертный вышел на охоту, и горе тем, кто встанет на его пути ко мне…

В этот раз сознание собиралось еще дольше. Очень было похоже на пазл: кусочки подходили друг к другу с трудом, вместе не складывались, да, и вообще, вели себя абсолютно самостоятельно. К тому моменту, как целостность была обретена, я полностью потеряла ориентацию в пространстве и времени.

Какого же было мое удивление, когда я обнаружила себя на заднем сидении украденной мной машины, рядом с телом сумеречного. Мягко говоря, я была удивлена. Некто в моем теле умудрился засунуть эту здоровенную тушу, в, общем-то, не предназначенный для такого автомобиль. Обе ноги торчали в раскрытое и окно, голова в другое, все конечности изогнуты в каких-то не очень естественных позах… Интересно, он вообще жив? Крови не видно, но, может, внутренние кровотечения, а я только излечила его от предыдущих.

Я с трудом смогла посмотреть на свое тело, боясь увидеть на его месте изуродованный труп. Так как последнее, что приходило мне от нашей связи, это видение переворачивающейся машины, то состояние могло быть весьма плачевным. Что ж, все было не так плохо. Из головы, которую я как обычно разбила о приборную панель, текла струйка крови, нос возможно сломан — просто красотка! А больше ничего и не видно, и тут все может быть внутри.

С сомнением я полетала над телом, делая неоднократные попытки внедриться на свое законное место и с разбегу, и постепенно садясь в него, как видела в фильмах. Ничегошеньки. Очень интересно — к Маклею меня пустили «на ура», а в собственное тело не хотят. Вот возьму, обижусь и растворюсь в воздухе! К сожалению обижаться я тоже в этом состоянии не могла, так что попытки бросила. Вместо этого я решила привести в себя сумеречного. Не зная, кто находится внутри меня, кричала я ему на ухо шепотом:

— Проснись, ау, приди в себя!!!

После пяти минут я уже было отчаялась, но тут он глухо застонал и открыл свои огромные желтые глаза.

— Как тебе не стыдно, а? Я пыталась спасти твою жизнь, а ты засовываешь в меня какую-то хрень, похищающую мое тело?

— Что происходит? — Похоже, я переоценила его способность соображать после аварии. Думаю, надо заставить его двигаться — разгонит кровь, придет в себя, вот тут-то и выскажу свой праведный гнев.

— Это я тебя хотела бы спросить. Давай, вылезай из машины и тело мое захвати, а то еще загорится что-нибудь, и конец нашему радостному воссоединению. Я бы тебе помогла, но, как видишь, нахожусь в несколько недееспособном состоянии.

Мда… Сумеречному можно было только посочувствовать. Он содрал с себя приличное количество шерсти, пока вылезал из машины, отбил себе все, что можно, еще и слушал мои занудные комментарии. А уж я на фоне того, что теряла концентрацию и чувствовала себя все больше эфемерным облачком, а не сознанием Маэль, не затыкалась ни на секунду… Мне казалось, что замолчи я, и все, растворюсь в воздухе.

К тому времени, как сумеречный достал мое тело из автомобиля, оттащил подальше и аккуратно уложил его на траву, дела мои шли хуже некуда. Следить за речью становилось все сложнее, я скакала по темам и уплывала в какие-то заоблачные дали. Периодически мне приходилось напоминать себе, что мне что-то нужно тут, а то душа рвалась куда-то полетать, забывая обо всем. Похоже, процесс как-то приостановился, когда я была в теле Маклея, но теперь пошел по нарастающей.

— Как тебя зовут?

— Нийман, дитя надежды.

— Поторопись и скажи мне, что ты со мной сделал, и почему я не в своем теле! — Даже мою безэмоциональность прорезали панические нотки. Я не хотела умирать вот так вот!

— Я не знаю.

Наверное, мой призрачный образ как рыба открывал и закрывал рот, так как выглядела я именно так.

— Что, прости? Ты хочешь мне сказать, что я, когда лечила тебя поглотила Нечто, сидящее внутри твоего же тела, а ты ни слухом об этом… И вообще… — Я забыла, что хотела сказать.

— Дитя надежды…

— Меня зовут Маэль, по-вашему Майли! И если в ближайшее время я не вернусь в свое тело, то не будет ни надежды у вас, ничего! Я растворяюсь в воздухе как жир от чистящего средства — быстро и навсегда!

Интересно, я в жизни так тоже объясняюсь, или шарики за ролики у меня заходят только в таком состоянии?

— Простите, Майли, но я действительно не знаю, что за паразит обитал внутри меня и атаковал вас. — Похоже, сумеречный был расстроен. Еще бы, пришел сообщить мне важную информацию, а я умирать собралась, вот веселуха-то! — Но я могу помочь вам воссоединиться с телом, только вот там уже вы столкнетесь с этим существом один на один.

— Что угодно, только побыстрее. Я теряю реальность с каждым мигом. — Я не врала, мир вокруг стал нечетким и мигающим, будто на экране испорченного телевизора.

Сумеречный сел рядом с моим телом и положил мне на живот свою волосатую лапу. Его лицо приняло сосредоточенное выражение, глаза закрылись, а губы стали шептать нечто, что я никак не могла понять даже с моими познаниями их языка. Там было что-то о Древе, о воссоединении и о темной стороне. Дальше больше — от его фигуры полилось странное сияние сиреневатого цвета. Все это показалось мне очень и очень подозрительным. Этот представитель дружественного народа как-то очень обыденно сделал мне это предложение, соорудил на скорую руку некое заклинание и вообще вел себя так, будто…

— Это все было подстроено заранее, не так ли! А ну не смей распоря….

На этой фразе от сиреневого сияния ко мне рвануло щупальце и с невероятной скоростью втянуло в мое бывшее тело. Меня накрыла темнота…

Я стояла и смотрела на огромное овальной формы зеркало передо мной. Оно было заключено в раму из какого-то странного метала очень похожего на серебро, а по прозрачной поверхности стекла ходили волны.

Я всматривалась в свое отражение, покрытое рябью словно озеро от дуновения ветра, и не могла понять, что во мне не так». Я» внутри зеркала не нравилась мне, но чем, это определить было весьма трудно. Те же глаза с золотистыми крапинками-бликами, те же спутанные карамельного цвета волосы. Даже порез на виске со стекающей оттуда тонкой струйкой крови совпадал с моими ощущениями, когда я дотронулась пальцами до головы и испачкала их в алой жидкости.

И тут до меня дошло, что не так. Отражение улыбалось. Такие знакомые губы кривились в усмешке, пока рука размазывала по коже кровь, словно рисуя жуткую маску, до неузнаваемости искажающую черты. Я как завороженная наблюдала за этим странным действом, не понимая его значения, пока отражение не протянуло ко мнеокровавленную руку и не начало рисовать на мне.