Икан Гультрэ - Тайны родства

Расправляясь с едой, я то и дело ловила на себе взгляды Лэйриша. Не голодные взоры мужчины, созерцающего женщину, к которой его влечет, а другие — полные тихой нежности, невысказанной ласки, невообразимого тепла. Я чувствовала, как млею под этими взглядами, и от этого становилось чуточку не по себе. Потому что они, взгляды, располагали к доверию, а доверять я пока боялась. И в первую очередь я не доверяла самой себе, собственным чувствам…

— Как ты поговорила с его величеством? — Лэйриш наконец задал беспокоивший его вопрос.

— Да как… Он предложил мне вариант, который меня пугает не меньше, чем скоропалительное замужество.

— Какой же? — усмехнувшись, полюбопытствовал мужчина.

— Магический запрет на брак императорской волей.

— Ого! — Лэйриш помрачнел. — Какие ограничения?

— Соглашение. Если два мага подтвердят, что я стремлюсь замуж не по принуждению — нет ни ментального воздействия, ни какого-либо другого, — то запрет снимается.

— Вот как… — мужчина в задумчивости слегка прикусил зубами верхнюю губу. — Возможно, это не худший вариант, раз уж тебя не устраивает брак со мной… скоропалительный.

— Лэйриш, — я просительно заглянула мужчине в глаза, — не обижайся на меня… Пожалуйста. Я просто еще не готова к браку, я… Слишком много всего произошло за последнее время, мне нужна пауза. Передышка. Возможность осознать, что со мной происходит и куда я иду.

— Я все понимаю, милая, — он погладил меня по руке, — все понимаю… Просто я так долго не решался признаться в своих чувствах даже самому себе, что теперь, когда все-таки решился, мне не хватает терпения.

— Я тоже… не решаюсь, — пробормотала я, смущаясь.

Остаток вечера и часть ночи мы провели в моей малой семейной гостиной на втором этаже. Хорошо, что в этом мире девушке не нужна была дуэнья, чтобы сберечь репутацию — можно было сколь угодно долго оставаться наедине с мужчиной, и если бы кто-то задался вопросом, чем вы при этом занимаетесь, то разве что из любопытства. Да и с девственностью тут не носились как со свидетельством женской чести. Да, распущенность не поощрялась, но распущенностью считались не сами отношения с мужчиной, а непостоянство и частая смена любовников.

Впрочем, я и к отношениям пока не была готова. Что-то останавливало меня, а Лэйриш не торопил. И теперь я просто сидела на диване, прислонившись к его плечу, и наслаждалась моментом.

— Кстати, милая, — вспомнил вдруг мужчина, — на твое имя пришло письмо в ректорат. Из Лиотании.

— Вот как? — нахмурилась я.

— Тебя что-то смущает?

— Обратный адрес. Ты взял письмо с собой?

— Да. Держи, — Лэйриш протянул мне конверт.

Я вскрыла его — и мне на колени выпал невесомый листок. Не бумага, но что-то явно растительного происхождения — зеленовато-желтого цвета и с приятным натуральным ароматом. Я развернула послание: "Бесценная лейва Май, — о, автор послания не осведомлен о перемене статуса и фамилии, — я много наслышана о ваших невероятных достижениях в искусстве исцеления. Ваша слава достигла наших краев, вызвав как восторги, так и сомнения в научных и обывательских кругах. Но я никаких сомнений не испытываю, более того, уверена в том, что вы тот самый целитель, который сможет мне помочь. Не решаюсь изложить свою просьбу письменно и прошу вас принять меня в Лербине, когда вам будет удобно. Мы с мужем отправляемся в путешествие по человеческим землям в конце зимы и надеемся быть в столице Ниревии с первым весенним цветением. С почтением и надеждой на встречу, Эниэра-Льерэ".

Я отложила письмо и задумалась.

— Можно? — Лэйриш протянул руку к листку.

— Да, конечно, — кивнула я.

Мужчина пробежал глазами послание и вновь взглянул на меня:

— В чем сомнения?

— В отправителях, как я уже говорила. Не очень-то хочется иметь дело с эльфами.

— Гм… Милая, — Лэйриш взял мою руку в свою, — не ожидал от тебя такой узости взглядов. Эльфы бывают разные… Да ты и сама это знаешь. Неужели это из-за тех, что давили на тебя в лечебнице?

— Ты просто не все знаешь, — вздохнула я.

— Расскажи мне, — попросил мужчина.

И я рассказала — о встрече с Повелителем в эльфийском посольстве. И о том неприятном осадке, который она оставила.

— И как ты думаешь, есть у меня основания настороженно относиться к эльфам? — я грустно улыбнулась.

— Да… Пожалуй… Но все-таки я считаю, что мести со стороны князя Лиотании ты можешь не опасаться. Он признал свою ошибку, ты ему больше не интересна, а у его поражения не было других свидетелей, кроме тебя.

— Словом, ты считаешь, мне стоит встретиться с этой эльфийкой?

— Это тебе решать.

Эх… Понятно ведь, что отказать, несмотря на все сомнения, я не в состоянии — речь идет о помощи, ко мне явно обращаются как к целителю, и целитель во мне заявляет весьма категорично: согласиться. И я набросала письмо с приглашением нанести мне визит в городском доме.

Эниэра-Льерэ, значит. Что ж, посмотрим…

Все-таки от его величества я получила приглашение раньше — практически сразу после сессии. Перед очередным визитом во дворец я старательно пыталась себя настроить на положительное восприятие ситуации, но получалось плохо — выходило, что я вновь передаю власть над своей судьбой в руки другому человеку, и это пугало. Но другого решения я, увы, не видела.

Соглашение было уже подготовлено, мало того — на нем уже красовалась императорская подпись, не хватало только моей. И я чуть дрожащей рукой вывела: "Тэнра Лариса эс Демирад".

— Руку давайте! — хмуро скомандовал император.

Я протянула левую ему руку. Его величество накрыл мое запястье ладонью и прикрыл глаза. Кожу закололо тысячью крохотных иголочек — не больно, но неприятно. Когда император отнял свою ладонь, на том месте, где она касалась моей руки, красовалась новая татуировка: хищная птица в ореоле пламени. Прямо на моих глазах изображение начало бледнеть, словно прячась под кожу.

— И? — вопросительно посмотрела я на императора.

— И — все! — улыбнулся он с облегчением. — Теперь над вами невозможно совершить обряд помолвки или бракосочетания.

— Что это вообще такое было?

— Древняя магия императорского рода.

Древняя магия. Родовая. Это значит, родословная Рамериха по прямой восходит к первым правителям Ниревии. Магия, которая пугала меня своей чуждостью. Она не имела ничего общего с той наукой, которую преподавали в магических школах, не подчинялась никаким законам. Вернее, мы просто не знали тех законов, на которых она базировалась. Она жила в крови — как и сила магических народов вроде саа-тши. Да, та сила тоже меня немного пугала — именно своей непонятностью, необъяснимостью, но… она была моей. Становилась моей. И возможно, когда-нибудь я сроднюсь с ней настолько, чтобы понять, как она действует.